Я всегда удивлялся тому, как вообще такая книга может быть написана.
"Уотершипский холм" Ричарда Адамса (в русских переводах названий целый "храйр"- как сказали бы кролики, - "Удивительные приключения кроликов", "Корабельный холм", "Обитатели холмов" и т.д.), как по мне, из тех книг, что мы не заслужили. Википедия, как обычно, всё объясняет: "Уотершипский холм" возник из историй, которые Адамс рассказывал своим детям. Возможно - только возможно! - что когда мы рассказываем истории детям, включаются другие механизмы. Знаете, не те, которые работают, когда пишешь ради славы, читателей или денег. "Хоббит", овеянный этой отцовской интонацией, я считаю шедевром. И "Уотершипский холм" тоже, хотя и в другом смысле.
"Уотершипский холм" - это эпическая история про кроликов. Это "Одиссея" в мире Виталия Бианки. Это "Старшая Эдда" в мире спешащего домой муравьишки.
Эпосу, - вопреки многим наивным представлениям о нём, - свойственно особое "бесстрастие". В нём частенько не скрываются дела и поступки людей, если они совершены с достойным размахом - не важно, какими были побуждения... и каким был итог. Сейчас пуританство и стыдливость часто застилают это истинное бесстрастие, и потому только сказка про кроликов может быть невозмутима. Древние римляне могли похитить жён; современный автор не может про это написать глазами древних... а кролики жён себе похитить могут. Если вы пишете сказку про кроликов для детей, вы можете позволить себе быть эпичным. Вы можете позволить себе даже быть по-настоящему этичным. Вы можете позволить себе глубокую социальную сатиру - я приведу одну цитату, и, думаю, вы всё поймёте (для контекста - лесной кролик анализирует их встречу с колонией одомашненных кроликов; Эль-Ахрайра - главный эпический герой кроликов, Фрит - солнце):
Кролики выросли, стали сильными, крупными и здоровыми, потому что фермер следил, чтобы у них, особенно зимой, всегда была еда, чтобы ничто их не беспокоило и не пугало, ничто, кроме проволочной петли возле изгороди и на лесной тропе. Так что жили они так, как хотел фермер, и время от времени кто-нибудь исчезал. Кролики стали странными, не похожими на других. Они прекрасно понимали, что происходит. Но даже самим себе говорили, что все хорошо, потому что еда у них отличная, потому что бояться нечего, кроме одного; временами их все же охватывал страх, но не настолько, чтобы они решились взять и уйти отсюда. Они забыли привычки лесных кроликов. Забыли Эль-Ахрайраха, ибо какой смысл в проделках и выдумках, если жить приходится в доме врага и плясать под его дудку. Им надо было что-то придумать взамен наших историй и сказок, и у них появились свои замечательные искусства. Из встречи они устроили настоящую церемонию с танцами. Они научились петь, как птицы, и рисовать на стенах; и хотя это не совсем помогло, но им стало легче жить и легче убедить самих себя в том, что они прекрасные парни — настоящий цвет Кроличьего Рода, умнее даже сорок. У них нет Старшины, — нет, откуда ему взяться? — ведь Старшина должен стать для своих Эль-Ахрайрахом и беречь племя от смерти; а здесь и не было никакой смерти, кроме одной, но против нее любой Старшина был бы бессилен. Взамен Фрит дал им певцов, болезненных и прекрасных, как пух на шипах дикой розы, оставленный малиновкой. А певцы, которые где-то в других местах могли бы стать настоящими мудрецами, не слыша ни единого слова правды, погибали под тяжестью тайны, пока не придумали эту сладкую чушь о достоинстве, о согласии — обо всем, что помогало поверить в любовь кролика к блестящей проволоке.
Не то, чтобы здесь была очевидна аллегория - но мысль, настроение улавливаются безошибочно. Мы все знаем певцов, поющих чушь о достоинстве и согласии, позволяющую кроликам верить в любовь к блестящей проволоке.
Я должен сказать, что выбрал редкий момент философствования в тексте для цитаты. По большей части в книге преобладает движение, действие, ряд событий и действий, иногда разумных, иногда оканчивающихся провалом, среди группы чудом уцелевших кроликов, отчаянно борющихся за своё выживание. Можно сказать, что это история для детей (конечно, если не считать эпиграфов из Уильяма Блейка, например) - но по размаху событий, по накалу страстей, как мне кажется, это не отвечает типичным нашим представлениям о детской литературе, в которой "всё ведь кончится хорошо". Жертвы будут. История начинается, собственно, с массовой гекатомбы.
Кролики Адамса умны и рассудительны, но с точки зрения быта они вовсе не очеловечены (не верьте той картинке, что я поставил на заставку - кроликов с мечами не будет). И это, как ни странно, придаёт истории глубины. Легенда - это то, что может произойти всегда и со всеми. Я уже на канале как-то обсуждал мнение Урсулы Ле Гуинн о проблемах жанра фэнтези (см. по ссылке) - в этой книге, если хотите, есть один из компонентов противоядия.
Мы часто открываем книгу фэнтези и с сожалением видим под масками королей, королев и рыцарей скучающих бухгалтеров и разочарованных домохозяек. В книге Адамса - на мой взгляд, - под видом кроликов мы видим настоящих героев и настоящих королев и королей.