Так случилось, что мать Тима потребовала вернуть ребенка назад. Это решение далось мне тяжело, ведь я относилась к нему, как к сыну. Но я понимала, что у матери есть все права.
Спустя семь лет Тимофей, уже взрослый мужчина, написал мне в соцсетях, задав вопрос, от которого у меня сжалось сердце: «Это я причина вашего развода с отцом?»
Мне хотелось закричать: нет, нет, нет. У нашего развода были тысячи причин: от несовместимости в интимном плане до огромной разницы в мировоззрении из-за большой разницы в возрасте. Но именно отъезд Тимофея стал катализатором моего ухода от мужа.
Когда отпала необходимость заботиться о подростке, Андрей превратил мою жизнь в психологический ад. Он стал выживать меня из дома.
Беда в том, что я по природе своей конформистка и терпила, поэтому пыталась наладить отношения, в тайне мечтая уйти. Теперь Андрей кричал из-за всего, даже из оставленной в комнате чашки. Для скандала не нужно было повода, любая мелочь раздувалась до неслыханных масштабов.
Только потом, наконец, повзрослев, я поняла причины всего. Но тогда же я пачками скупала успокоительные, теряла сознание от истощения и каждый день рыдала. Жить не хотелось. Я мечтала уснуть и не проснуться.
Но однажды мы пересекли некую невидимую черту, после которой совместное существование стало невозможным.
У нашего брака была прекрасная репутация среди знакомых. Многие даже называли меня «суперженщиной» - миловидная, трудолюбивая, хозяйственная, воспитывает ребенка от первого брака. Да еще работает и учится на «отлично».
Конечно же, мне льстило «общественное одобрение», ведь я так редко получала похвалу в семье. Быть «хорошей девочкой» - самый манящий наркотик, да только «хорошие девочки» долго не живут.
Иногда они прыгают под колеса машин, иногда их убивают собственные мужья.
Я помню тот вечер в деталях. Мы отмечали праздник 8 марта, который сейчас для меня особенный – это день моего освобождения.
У нас дома гостила большая компания, которая выпивала. Я сидела на «тяжелых» успокоительных, которые не совместимы с алкоголем. Но они не действовали. Меня накрывала тревога и тоска.
Помню, как резала салат, и муж начал прилюдно меня высмеивать. Говорил, что я криворукая и недалекая, что со мной не о чем поговорить.
Я грубо ответила ему. Я не выдержала, слишком тошно было на душе.
И вдруг муж прилюдно меня обругал! Такого точно никогда не было. Мы же старались, сохраняли для «общества» видимость счастливой семьи. Видимо, и у него закончилось терпение.
А потом я влепила ему пощечину, зная, что назад дороги нет. Гости в ужасе замерли. Все молчали.
Муж взял меня за плечи и ударил головой в нос. Я завыла от боли, и пнула его своими сильными, тренированными ногами в пах. Тут уже меня оттащили в комнату, а муж схватил нож и заорал, что как только гости уйдут, он меня зарежет.
Друзья всю ночь дежурили у нас дома, слишком шокированные происходящим. Я же вышла из квартиры и гуляла до утра.
Удивительно, я рыдала каждый день. Я пила таблетки, мучилась от головокружений и была отъявленной истеричкой. А в ту ночь больше не было слез.
Когда я вернулась, гости и Андрей спали вповалку, пьяные вдрызг. Я быстро собрала вещи и написала сообщение маме, что пару дней проведу у нее, пока не найду себе жилье.
После я разбудила мужа и сообщила, что ухожу от него. Он спросонья даже не понял. Повалил меня на кровать, дыша перегаром. Меня чуть не стошнило. Я высвободилась, мечтая поскорее уехать, и вызвала такси. Тут Андрей проснулся окончательно и заорал: «Вали отсюда и кота забери, но кольцо отдай».
Я покачала головой: «Кольцо останется со мной на память», но муж сорвал его силой, чуть не сломав мне палец.
И я ушла от него голая и босая, с котом под мышкой. Но мне было все равно. Я трепетала от предчувствия счастья.
Через неделю я вернулась, чтобы забрать оставшиеся вещи. И сразу заметила, что муж как-то странно мнется на пороге: «Подожди, я их сам вынесу».
Я удивилась, почему Андрей не пускает меня в квартиру. Что он там скрывает? Отодвинув мужа, зашла в кухню. Там стояла женщина в халатике и жарила сырники. Она придерживала сковороду за ручку прихваткой, которую я связала.
Первым моим побуждением было закричать: это мое! Моя прихватка, в которую я вложила столько сил и времени.
Но вместо этого я улыбнулась и подумала: «Ей нужнее. Пусть кашеварит, а я поеду во Владимир, в Храм Покрова на Нерли».
Меня ждет Жизнь. Рассветы и закаты, путешествия на машинах и мотоциклах, объятия друзей и свидания с мужчинами, творчество и обучение, леса, степи и море.
И я тихо ушла, закрыв за собою дверь.