Рюмочных в Москве было около полусотни.
Первые открылись в начале 1950-х – на Солянке, в Копьевском переулке (она пала жертвой стройки филиала Большого) и на Тишинском рынке. Располагались они, как правило, на первых этажах жилых зданий.
Если в закусочных первой категории посетители сидели за столами, то в рюмочной (закусочной второй категории) пищу поглощали, стоя за высокими
По размерам рюмочные были всегда камерными, но в оживленные дни в заведение, рассчитанное, например, человек на 25, умудрялось набиться чуть ли не в два раза больше народу.
Власть времен оттепели рюмочные поощряла.
Не в смысле оправдания пьянства – здесь по-прежнему был «пьянству – бой». А в смысле перевода потребления алкогольных напитков в более цивилизованное, и даже, в некотором роде, здоровое русло.
Дело в том, что в рюмочной к стандартным 100 граммам полагалась закуска. А с закуской, согласитесь, напиться в зюзю всяко сложнее
Стандартной закуской был бутерброд. Поэтому со временем бутербродные стали синонимом рюмочных.
Тут вспоминается Аркадий Райкин с его бутербродом с «загнувшимся» сыром, который давно «хоронить пора».
Вместо сыра на хлебе могла быть колбаса или еще вариант – килька, а на ней половинка яйца. Этот последний вариант прозвали в народе «пыжом»
«Неудобство было только одно: выпить после одной рюмки хотелось еще, а бутербродами уже сыт по горло.
В общем, получалось так: стоят мужички, рюмку за рюмкой заглатывают, а из бутербродов Пизанскую башню складывают» — вспоминал на эту тему Леонид Репин.
Среди лоббистов открытия рюмочных называют Екатерину Фурцеву.
Что неудивительно — Екатерина Алексеевна, даром что министр культуры и «хозяйка Москвы», была ближе всех к народу в смысле любви выпить-закусить.