В гостях у «Жизни» - певец и композитор Александр Шоуа, солист и композитор недавно распавшейся популярной группы "Непара". Об этом и о многом другом его рассказ.
Ваша жизнь полна необычных ситуаций. Начать хотя бы с того, что Вы родились в такси…
Да. Хорошо, что в советское время водители такси проходили всю эту практику санитаров и знали, как сделать так, чтобы человек не умер у них в такси. Хорошее было время. Мама поехала в роддом, но схватки начались по дороге, и она родила меня за две минуты. А папа в это время блевал на берегу от пережитого. Таксист и принял роды. Это был друг нашей семьи.
Вы росли в атмосфере музыки?
В 4 года в детском садике я мешал всем спать, потому что пел песенки. И моя воспитатель Татьяна Петровна как-то сказала маме: “У него хороший слух, ты не могла бы в обеденный перерыв водить его на музыку, а то он всем спать мешает”. Первым моим инструментом было фортепиано, потом скрипка. Но со скрипкой не получилось, потому что нужно полное погружение и самоотдача. Необходимо вначале выучить один инструмент, потом другой.
Это правда, что мама Вас привязывала к стулу?
Сегодняшние примочки в воспитании детей в советское время были известны определённому узкому кругу психологов и пациентов. В той стране, если ты хотел чего-то добиться, ты должен был идти и работать. Никакой мотивации тут не было. Родители сказали, и ребенок пошёл. Мама меня привязывала к стулу за проказы. Я отвязался разок, но больше не пытался этого делать. Наказали, поругали, было неприятно. Но когда сейчас мы с мамой разговариваем, я признаюсь ей, что она мало меня наказывала, нужно было больше. И я был бы круче, чем я есть сейчас. В школе я учился неплохо. Но мог учиться блестяще везде. Когда мне было 13 лет, папа взял меня в свой коллектив играть на клавишных во взрослом коллективе. Но деньгами я даже не интересовался, потому что сразу бы получил от папы затрещину. С другой стороны, мы жили большой дружной семьёй и живём до сих пор. Конечно, мы ругались, ссорились, дрались с братьями. Не бывает семей, где дети не дрались хотя бы раз. Но когда мы выросли, стали понимать друг друга лучше.
Вы уехали из Абхазии, когда там началась война. Вам было к кому ехать?
Нас приютили мамины родственники, которые живут в Москве. Мамина двоюродная сестра приняла нас так, будто она сама была нашей мамой. Это просто трудно понять, такое нужно пережить. И сейчас я понимаю её поступок с гораздо большей глубиной, чем когда-то. Я осознаю, что такого в нашей жизни больше не будет. Даже намёка ни разу не было, что мы кому-то мешаем. В Москве я пережил 90-е годы, и это было непросто. Я работал везде, где требовался физический труд. Шёл работать грузчиком в магазин и не стеснялся. А чего стесняться, если это честный хлеб?
Что Вам помогло вытянуть в жизни счастливый билет?
Чтобы выиграть в лотерею – её нужно хотя бы купить. Я работал грузчиком и однажды увидел парня, который носил длинные волосы и серьгу. Он был музыкантом и играл в группе. Я подошёл к нему и спросил: «Тебе клавишник не нужен?» Он посмотрел на меня и говорит: «Приходи, послушаем». Я пришёл и через 15 минут был уже в группе. Я просто почувствовал, что мне нужно сделать этот шаг. Когда с 13 лет работаешь с огромным количеством людей, учишься читать по их глазам и сердцам.
Многие Ваши песни стали пророческими для Вас...
Да, есть песни, которые я «накаркал» сам себе. Например, «Плачь и смотри». В ней всё про меня, только чуть позже. Всё прошло через сито, как по матрице. Всё, о чём я пою, случалось и со мной, и со многими людьми, которые вокруг меня.
Ваш первый брак распался, когда дочке было всего полгода. Какие у Вас сегодня отношения с Майей, которой сейчас 21 год?
У меня наладились отношения со старшей дочерью. Но мы оба Козероги и бодаемся на каждом мосту, где встречаемся. Она немножко хулиганит, и это выводит меня из состояния равновесия. Хотя она имеет на это право. Но ведёт себя не так, как я представлял себе. Но это нормально, потому что идеальные семьи - это книжная история. Где все садятся за стол, читают молитву, все едят вилкой и ножом и никто не ковыряет в носу. Я обычный человек, и проблемы у меня обычные. Кстати, после развода с первой женой я 12 лет никого не пускал к себе домой.
Как Вы познакомились со второй женой - Натальей?
В одном ночном баре, куда я пришёл с другой девушкой. Помню, я сказал друзьям: «Хорошая девчонка, обратите внимание». И что-то было между нами такое сразу, что я пригласил её в кино. Когда я её увидел, почему-то был уверен, что она будет хорошей матерью для моих детей и хорошей хозяйкой. Пара походов в кино, и я предложил ей выйти за меня замуж. Предложение делал стоя, высоко подняв голову. Протянул руку и сказал: “Будь моей женой”. Она сказала: “Да”. И вот мы уже 8 лет вместе, дочке шесть с половиной лет.
Как Вас приняли её родственники?
Наташина мама её предупредила: “Ласточка моя, будь осторожна. Все эти друзья - непостоянные!” Но она просто не знала, что я - железобетон. Я редко меняю свою точку зрения. Но свои ошибки я публично признаю. У каждого в жизни бывают моменты, когда ты гребёшь всех под одну гребёнку, но потом, главное, иметь мужество сознаться, что ошибся.
Когда я смотрела Ваши песни в дуэте “Непара” с Викторией Талышинской, казалось, что сейчас полетят искры. Какие у Вас были отношения?
Наш продюсер группы Олег Некрасов не держал нас в клетке. Мы росли творчески, и он этому радовался. Он делал всё, чтобы мы стали кем–то. В музыкальном смысле я вырос, а человек, который рядом со мной стоял на сцене, играл в куклы и проявлял несерьёзное отношение к тому, что происходит. И однажды я понял, что не могу разделить её мнение и отношение к жизни. Был такой момент, когда кто-то из её пиар-службы, возможно, не она сама, высказался так: “Он меня притеснял, унижал”. Но если так всё было плохо целых 19 лет, почему ты не встала и не ушла? Искры эти рождались потому, что я пел как в стену. Я понимал точно и безоговорочно, что меня этот человек не понимает. Она человек других взглядов и менталитета - выросла в Москве в хорошем месте, на Фрунзенской набережной, всё ей дали, принесли, она никуда не царапалась, своими зубами канаты не грызла.
В интервью Вы предъявляли ей претензии в том, что она не пишет песни...
Она всегда называла это единственным своим минусом. Но я ей говорил: «Дорогая, это не единственный твой минус!» Прийти на репетицию не надо вовремя, надо просто прийти. Я злился. Объяснять это посторонним людям, журналистам, которые на её стороне, было трудно. Ей нужно было просто выходить на сцену, быть красивой женщиной, открывать рот, петь! Но когда-то это надоедает. Наверное, сейчас она где-то счастлива в своём мире.
“Непара” просуществовала с 2002 года. Дважды Вы расходились, как это происходило?
Проблема в том, что вулкан давно кипел. Но в коллективе существовала куча должностей, они гасили этот костёр: всем было невыгодно, чтобы я встал и ушёл. Но так как наш продюсер был и остаётся честным человеком, мы пожали друг другу руки и разошлись. Он дал мне возможность и в первый раз уйти. И женился я как раз в тот период. Представить себе не могу, что я был бы на гастролях, когда Наташка пришла бы в бар, а меня бы там не было... сейчас.
Вы решили реанимировать проект “Непара” и набрали новый состав своей группы. Серьёзный был отбор?
В кастинге участвовало около 400 человек. Я обращал внимание на голос, на глаза, умение говорить. Две девушки прошли отбор - Дарья и Марианна.
Автор: Юлия Ягафарова (@bianzel)
Полную версию видеоинтервью можно посмотреть тут: https://ok.ru/live/2546963259005