Здравствуйте, дорогие гости моего канала!
Вопросы, вопросы, надо сначала с вопросами разобраться.
1799 год. Пушкину сегодня 221 год – древний старец по-нашему. Еще по-нашему надо узнать о том времени: как жили, кем жили?
Владимир Семенович Высоцкий пел: «Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса» и там же «хорошую религию придумали индусы, что мы, отдав концы, не умираем насовсем», «стремилась ввысь душа твоя, родишься вновь с мечтою. Но если жил ты как свинья, останешься свиньёю». Как-то это распределяется по соответствию в начале 19 века.
Скажем, ты крепостной крестьянин, поэтому тебе самим Богом указано землю пахать и подчиняться барину, подставляя щеки для обязательного битья. Или ты Обломов: самим Господом тебе надо бы обязательно на диване лежать, олицетворяя дворянскую нерадивость. А может наоборот, ты – юности честное зерцало, о каких мечтал Петр Великий?
Поставим в один ряд и царя: самый главный и самый мудрый и справедливый. И то, ведь не всех декабристов повесил, кого, глядишь, для ссылки оставил. Да и женам к ссыльным не запрещал поехать.
А в наше-то время даже в ссылку не посылают, и вот плодятся навальные и гозманы. Но куда это я – речь-то не о них, речь о русской жизни начала 19 века. Когда французский Наполеон Бонапарт (не путать с коньяком) решился победить как везде почти и тут, но Россия оказалась страной без европейского комфорта, поэтому произошел поворот к Березине и прочая некрасивость – ну, русские, что с них возьмешь.
Кое-кто полагает, что тогда победил русский народ. Но ведь и Денис Давыдов был, и Михаил Илларионович Кутузов, и Багратион – всё дворянское сословье.
Юрий Бурлан, наш соотечественник, уехавший за океан, рассудил о векторном устройстве так. Наша держава сформировала (или ландшафт создал) менталитет уретрально-мышечный. Мышечный вектор складывает народ, генофонд. Так вот, мышечное войско, оказавшись руководимым уретральным вождем, превращается в стальной кулак. Именно таким кулаком разбили в кровь морду гитлеровскому фашизму.
Вернемся к началу: вспомним, что писал Лев Николаевич Толстой в романе «Война и мир» о дубине и о том, что сия дубина делает с оккупантами.
И все же народ русский, русские – среди них есть и крепостные, и дворяне, и даже царь. Есть и человек, названный Солнцем русской поэзии – Александр Сергеевич Пушкин.
Он научился примерно фехтовать, на дуэлях дрался, причем, однажды ему не повезло.
Какое дурацкое занятие – подставляться под пулю, причем на законном основании «Кодекса дворянской чести»! 26 дуэлей у Солнца русской поэзии, правда, среди них 20 отказов, пять незадавшихся выстрелов, и один роковой.
Причина, в чем причина недовольства и, значит, вызова на дуэль?
Давайте сравним людей по значимости и по достоинству.
Царь – он и в Африке, как говорится, царь. А в России – это Александр Первый – победитель в войне 1812 года. В наше время иные историки уверены, что в то время у царя был резон отменить крепостное право. Но если бы это решалось просто! Целая прослойка общества в то время жировала на крепостных, а ну как прослойка бы эта лишилась средств к существованию? Это же цвет нации, Высший свет.
А у кого-то из них было влияние, связи и власть. Читайте «Горе от ума» тезки Пушкина Грибоедова. За смерть которого, при том, что он был дипломатом, т.е. особой неприкосновенной, с Ирана ничего не спросили – будто Грибоедовыми у нас мостят улицы по городам и селам. У каждого русского зубы скрипят от злости на правоверных мусульман иранского толка от той ничем не отмеченной смерти.
Но если бы все было так просто!..
19 век почти не отличался от века 21: всюду деньги, деньги, денежки, всюду деньги, господа! А без денег жизнь господская не годится никуда – так было в одной песенке, какая пошлятинка, не правда ли, - но правда.
Потому что о человеке судят не по словам, а по поступкам – но это красиво, а как вам: человек заметен не столько делами, сколько деньгами, которыми вправе распорядиться.
Пример нашего времени – Фургал. Почти 20 лет этот человек правил в Хабаровском крае, не гнушаясь убийством, однако власть и деньги сделали этого человека, как делают многих, неуязвимым.
А в начале 19 века подрастал Солнце русской поэзии, другого, не Солнце, но в потенциале - тогда же примерно убили (А.С. Грибоедов) – его «Горе от ума» по сию пору в умах русских в виде пословиц.
Так вот, подрастал, будучи школяром в садах лицея. За «Воспоминание о Царском селе» сам Гаврила Державин расцеловал молодое дарование.
А быт, чем был славен быт молодых дворян столичного посола в начале 19 века, да еще к исходу французско-русской войны 1812? Пьянки, блуд – все, чему не нужно прикладывать усилий, добиваться чего легко и привычно.
Помните у Грибоедова: «Привычка свыше нам дана – замена счастию она». Так вот, написать пару строк эпиграммы в альбом красавицы на балу, конечно, было блеском и шармом. Но у гения Пушкина дело не ограничивалось баловством. Пушкин работал, превращая ремесло поэта в стихи, а стихи уходили, пропадая в бессмертии.
Что побуждало писать, что заставляло трудится, создавая великолепие, названное потом русским языком?
И это сделало из отрока Сашеньки Пушкина колосса, называемого нынче Солнцем русской поэзии.
Петр Ильич Чайковский писал о таланте, как о спрятанной частичке вдохновения, спрятанной в черноте каторжного труда. Каторжным труд является всегда, но именно в труде является вдохновенное творчество. Без труда вдохновения не бывает. Но в гении выбьешься только если любишь трудиться.
Почему 26 дуэлей? Делать нечего русскому поэту, кроме как лоб свой подставлять под случайную пулю?
В замечательном фильме «Горюнов» молодой лейтенант от морской службы замечает о том, что раньше дуэли в офицерской среде были узаконены. Однажды, когда будущий император Российский пообещал кого-то из офицеров в порошок стереть, тот вызвал великого князя на дуэль. Она, конечно, не состоялась, но после все офицеры части, в которой служил индивид, подали в отставку.
Да, если нет иного способа наказать подлеца, нужно драться. Такая была логика существования, и она Пушкина устраивала вполне, тем более, что никогда Александр Сергеевич труса не праздновал. Правда, на дуэли всегда стрелял мимо обидчика, - не хотел быть причиной смерти!
Однако человек был Солнцем, и его надо было не просто опекать, чем занимался в череде дел государственных сам царь, Пушкина надо было и держать в статусе подобающем. А не в должности камер-пажа. Но цари менялись, а Пушкин был один, заменить Александра Сергеевича было не кем.
Унижение, унизительность положения при дворе заставляли искать счастья в игре.
Если бы в наше время оценивать творчество Александра Сергеевича Пушкина, от подарков золотых ему отбоя бы не было, а вместо того, чтобы терять время на карточную игру, Пушкин мог бы завершить труд о Петре Первом – замысел остался лишь замыслом.
А не было дела барону Дантесу до русской словесности, ибо значим барон был значительно больше. В то время – да. В наше время Дантеса помнят только потому, что он убил Пушкина.
