Начало
Утром следующего, после утомительной схватки с подругами, дня, Лена даже не пыталась вставать с кровати. Ей не хотелось ничего, все потребности отвалились, как засохшая грязь. Она давно понимала, что нужно бы обратиться к психологу, например, чтобы хоть как-то изменить процессы ее жизни. Работа, карьера, деньги, независимость – это отлично. Но, что будет в старости, к примеру? Признание? Да кому оно нужно, если дома никто не ждет. У нее никогда не было родителей, только бабушка, которая не считала нужным баловать внучку теплом и вниманием. Баба Лиза полагала, что такими вещами девочку разбалует, вырастит нюней, а ей нужно быть крепкой, с таким-то носом и ушами. Да и не очень она радовалась участи материнства на старости лет. Да, Лена была помощницей, не ленилась и стремилась к результатам в учебе, как и сейчас в работе, но все-таки энергии у бабули забирала тоже немало.
О психологе Лена думала не реже, чем о пластическом хирурге. Ведь давно уже имеется хорошая практика в стране, и деньги у нее есть, но страшно. Очень страшно ложиться под нож. Операционных она страшится тоже с детства, после того, как вырезали аппендицит. Аж мороз по коже от воспоминаний. А после ухода бабушки, и невероятного количества посещений разных поликлиник и стационаров, она вообще решила, что в больницу только в экстренных случаях. В остальных – укрепляем иммунитет, и общаемся с врачами дистанционно. Но психолог ведь не из тех врачей, он в общем, и не врач совсем. Нужно бы поискать хорошего.
***
Влад поднимался на шестой этаж пешком. Лифт работал, но ему казалось, что если он хоть на секунду остановится – умрет на месте. Хотелось все время бежать, двигаться, гнать прочь мысли, совесть. Он не замышлял ничего плохого, просто пытался разобраться в себе, как они с Надей и условились. Вот и идет. Разбираться.
Настя открыла молча, и жестом пригласила его войти. В квартире стоял сладкий запах кофе. Она сварила его специально, хоть время близилось к обеду, запах ориентировал на начало дня. Может и не только дня.
- Проходи в кухню. Я с работы вчера остатки пирога забрала, хочешь? Вишневый, твой любимый. – она закусила губу и манящим взглядом посмотрела на гостя. Тот стоял у порога, и все еще сомневался в своем решении прийти в гости к этой девушке.
- Я хочу кофе, больше ничего.
- Совсем ничего? Совсем, совсем? – промурлыкала она.
- Мы с Надей временно разъехались. - вдруг сообщил он.
- Оп-па! А вот это уже интересно, - она села на стул, - а почему? Надеюсь, ко мне никто не прибежит разбираться и лить кислоту в лицо?
- Глупости не говори, Насть. Ты не знаешь мою жену, она совершенна и не позволит себе разводить подобное. – его разозлило даже шуточное предположение о таких глупостях.
Настю его слова задели, но молодость и полная душевная свобода, поднимали бунтарский дух. Заставляли желать запретного.
- Так что же ты сейчас стоишь здесь, а не сидишь рядом со своей Надей?
Он молчал и переводил взгляд с ее коротких шортиков на бесформенную футболку, затем на огромные черные глаза, обрамленные густыми, пышными ресницами. Он смотрел и не понимал, почему не может взять и стать свободным на несколько часов. Почему он такой правильный, совестливый? Ведь другие мужики могут, свободно это делают.
- Вла-а-а-ад! – ее голос пронзил мысли.
- Потому что я так хочу! Давай, наливай кофе, бариста Настя.
Она улыбнулась и принялась за дело. А он, усевшись на табурет, наблюдал за ее плавными движениями и вырабатывал в себе стойкость. Нет, он не позволит себе лишнего, не пойдет на поводу у первобытных желаний. Но пообщаться с этой красивой, умной и невероятно манкой девушкой он ведь может. Немного. Иногда. Например, сегодня.
***
К вечеру Лена все-таки встала с кровати и заставила себя принять душ. Дом арендован еще и на завтрашние сутки, а делать в нем она совершенно ничего не хочет. Она хочет к себе домой, только не знает, где именно он находится. Ее огромная квартира с дизайнерским ремонтом, напоминала больше актовый зал и нисколько не обладала теплом и уютом. Потому полноценным домом Лена ее не считала. Скорее просто местом пребывания. В доме бабушки она не была уже полтора года. Как только он опустел, Лена приезжала раз в месяц, наводила порядок, а потом просто нанимала людей, которые выполняли эту работу за нее. Но, сейчас, она вдруг поняла, что только там у нее и был когда-то настоящий дом, несмотря на многие болезненные моменты. Только там ее и ждали. Больше никогда и нигде. Ей сейчас захотелось вернуться туда, желательно в то время. Пусть нелегкое, зато она была не одна. Только время уже не вернуть, а вот дом стоит на месте, и вроде бы даже соседская Настя живет там же, будет с кем поговорить. Лена открыла календарь, просмотрела все ближайшие рабочие планы и твердо решила – она едет в деревню! Но, сначала, все же посмотрит на ту самую фею, что охмурила ее любимого мужчину. Точно! Так она и поступит. Одним глазком взглянет на соперницу, а другим – в сторону душевного спокойствия, в деревне.
***
Надя проводила генеральную уборку в квартире, полагаясь на то, что это сработает и для ее души. Ей все время хотелось написать мужу, сказать, что все прощает и готова жить дальше. Вместе. Она действительно была готова, но чувствовала, что супругу требовалась эта пауза. Она и при разговоре увидела в его глазах какую-то радость, облегчение, от ее предложения разъехаться. И это ранило сильнее, чем какое-то увлечение на стороне. Их связь рвалась, натягивалась, как струна и уже готова была лопнуть. И тянул ее муж, а она лишь держала из последних сил, чтобы совсем не отпустить, хоть руки были уже изрезаны в кровь – она держала. Всего один день, одна ночь и жизнь в клочья. Ей вдруг позвонила Маша. Надя с облегчением взяла трубку и попросила подругу приехать, на что получила согласие.
Подруги сидели за столом и пили коньяк, закусывая итальянским шоколадом. Маша все время приговаривала: «Нет, ну как так, Надь? Вот сволочь ведь Ленка, скажи?». Надя долго слушала и в один прекрасный момент, не выдержав попыток подруги вывести беседу на Лену, высказалась:
- Маша, да при чем тут она? С ней разберемся позже. У меня семья рушится, понимаешь? И Лена тут не виновата, хватит уже ей завидовать!
С этими словами она осушила рюмку.
- В смысле завидовать? – спросила шокированная Маша.
- В прямом. Ты не обижайся, но это так же явно, как и то, что Ленка всю жизнь Влада моего любит.
- Подожди! Ничему я не завидую! Ленка – сволочь, это я говорю от души, а не от зависти мифической, Надь.
- Ну да, ну да!
Между подругами явно нарастало напряжение. Надя снова перебрала с алкоголем, а Маша не могла оправиться от того, что ее раскусили. Лене она действительно завидовала. Ей, вместе с мужем и двумя детьми, приходилось ютиться в двухкомнатной хрущевке. Денег всегда не хватало, работать приходилось много, а отдыхать почти не приходилось вовсе. Все, за что она бралась, давалось с неимоверными усилиями, а вот Лене – с легкостью. Так виделось Маше. Она кусала локти каждый раз, когда Лена получала премию и летела отдыхать, куда заблагорассудиться. Каждый раз, когда она покупала новую машину и продавала старую, Маша готова была застрелиться. Однажды, Лена подарила подруге на день рождения настоящую дизайнерскую сумочку от Луи Витон, но Маша и здесь усмотрела дурное. Мужу она прямо так и заявила, что Лена, скорее всего, покупая подарок, решила, что сама Маша себе такое позволить не сможет никогда, вот и ткнула носом в роскошь. Все попытки поговорить о Лене с Надей, за спиной, разумеется, заканчивались косвенными темами. Надя не любила сплетни и никогда, ни одну из подруг, не обсуждала за спиной с другой. Не считая того раза в общежитии.
- Что, ну да? Надь, да она мужа твоего увести пыталась, ты понимаешь это?
Надя молчала. Она думала лишь о том, что хочет наведаться в кофейню, ту самую, и посмотреть на эту Настю.
Продолжение