Наш сегодняшний собеседник возглавил социальную сферу Курской области в непростое время, когда к недофинансированию, дефициту кадров, отсутствию необходимого оборудования, износу самих поликлиник и больниц добавилась пандемия.
Для многих медиков единственным возможным способом защиты была медицинская маска. Остро не хватало респираторов и защитных костюмов, не на чем было делать диагностику, да и подчас некому было лечить людей. В больницах менялось руководство, а проблемы оставались, некоторыми из них даже занялась прокуратура.
Как чувствует себя сегодня курское здравоохранение и как будут решаться проблемы пациентов – наши проблемы. Откровенно об этом мы разговариваем с заместителем губернатора Андреем Белостоцким.
– Со дня Вашего назначения на должность заместителя губернатора Курской области прошло два месяца. Совпали ли Ваши представления о работе с тем, чем Вам пришлось заниматься?
– Если честно, я примерно представлял, что такое курское здравоохранение. Единственное, чем был расстроен очень сильно, это областная больница.
– А что Вас так расстроило в областной больнице?
– Не секрет, что со дня создания областная больница не ремонтировалась. То есть 50 лет там капитального ремонта не было! Все жалуются на оперблок, и окна до сих пор деревянные – уже рассохлись, и операционные лампы, под которыми ничего не видно.
Знаете, такое учреждение в регионе должно быть как красивая елка, на которую мы развешиваем, как игрушки, новые медицинские услуги. А у нас елка без иголок, вы видите сами, что областной больницей, к сожалению, никто не занимался, включая и региональный сосудистый центр, который находится там. И урологии там нет, и травматология слабая. Мне, честно говоря, печально смотреть.
– Получается, дело не только в ковид?
– Нет, конечно. Там ковида и не было. Там же вирус появился как? Врачи заразились. Это вообще трагедия для курского здравоохранения. Когда я узнал, волосы дыбом встали. Как это можно – больше трехсот врачей заражены ковидом? А если бы полностью все? Как бы мы оказывали вообще какую-то помощь?
Вот смотрите, уже две недели, как мы открыли плановую помощь в областной больнице. Слава Богу, пока там проблем нет. Почему тогда нельзя было организовать такую помощь? Руководство не просчитало, и сами врачи отнеслись, к сожалению, халатно.
Почему отделение для ковид-больных решено было организовать в роддоме? Да, там строго соблюдаются все санэпидемические режимы, потому что это необходимо для здоровья новорожденных. Другое отношение медперсонала к этим вопросам. И как раз с этим не было никаких проблем. Проблема была в другом – наряду с Семашко туда тоже везли тяжелых пациентов. И это неправильно. Все-таки коллектив роддома заточен совсем на другое. Врачи Семашко всегда сталкивались со сложной инфекционной патологией, они знают, как ее лечить. И когда я приехал, мы сделали приказ о маршрутизации пациентов. И вы, наверное, как журналист, почувствовали, что в апреле и мае была куча проблем. Сейчас их значительно меньше. Есть обращения только по поводу открытия каких-то видов помощи. Не сегодня-завтра мы забираем последних двух пациентов из роддома, и он с понедельника начинает готовиться к плановому открытию.
– Какой это период займет?
– До месяца. Пусть тщательнее проведут все санэпидемиологические мероприятия, а потом откроются, и врачи немножко отдохнут. Представляете, в каких условиях они работали и насколько устали!
– Да, это правда. Андрей Викторович, в апреле и мае врачам не хватало средств индивидуальной защиты, были проблемы с президентскими выплатами – все это выявила прокуратура. А как сейчас обстоят дела с жалобами от пациентов и врачей в Ваш адрес?
– По поводу СИЗов с 20-х чисел мая вообще проблем нет. Но многое зависит от руководителя. Это как хорошая хозяйка в доме. У кого были проблемы – звонили, обращались, и мы их обеспечивали. Тем более тех полутора миллиардов, выделенных субъектам на борьбу с ковидом, достаточно в том числе и для приобретения средств индивидуальной защиты. Сейчас двух-трехнедельный запас в больнице должен быть в обязательном порядке, он постоянно пополняется. И трех-четырехдневный запас – в каждом отделении.
Что касается выплат, с нарастающим итогом мы выплатили уже больше 750 миллионов рублей врачам. Для Курской области, поверьте, это колоссальные деньги. Сами главврачи определяли, кому назначать выплату за работу в особых условиях. У нас не было задачи не выплатить. Есть горячая линия комитета здравоохранения, и в период первой выплаты в мае было особенно много жалоб, звонков. В десятки больше, чем сейчас. Мы рассматриваем все жалобы. Оказалось, некоторые из руководителей не знают своих сотрудников, кто из них работает с ковид-пациентами.
– Какие проблемы здравоохранения нужно решать в первую очередь? Что стоит первым пунктом в повестке дня?
– Cитуация по коронавирусу улучшается. Но ковид еще не ушел. Еще многие учителя не уходили в отпуск, детские сады на 30 процентов работают. Сейчас мы разрешим в медицинских организациях уходить в отпуск. Люди будут выезжать отдыхать за пределы области.
Необходимо протестировать всех, кто выезжал за пределы нашего региона, в обязательном порядке. Останутся ковидные койки в резерве. Кроме того, сейчас начнется сезонная вакцинация. Раньше 50 процентов курян вакцинировалось. Будем просить больше вакцины.
– Мы говорим о вакцине новой, которая сейчас разрабатывается?
– Нет. Речь о сезонной вакцинации, которая проводится каждый год. Я разговаривал с разработчиками вакцины от COVID-19, сроки которые нам обещали в июне-июле, – нереальные. Разработчики называют сроки массового производства вакцины: декабрь-январь. То, что сейчас апробируют на людях, – это только начало. Мы не уверены в том, что именно эта вакцина будет хорошей. Разработчиков десятки. Только в нашей стране их порядка 5. И нужно массовое производство вакцины.
А я говорю сейчас про сезонную вакцинацию. Чтобы мы осенью максимально вакцинировали курское население. Тогда при наличии ОРВИ-заболевания, повышении температуры, врач, зная о вакцинировании, сразу бы думал о ковиде. Если пациент не вакцинирован, то будет сложно дифференцировать, какого вида у него вирус. И пока будут разбираться, может наступить резкое ухудшение.
Сейчас мы, во-первых, ждем подтверждения, какого типа вирус будет, трех-четырехвалентный, и когда появится вакцина. Мы хотим максимально быстро начать вакцинацию. Это текущая история.
Что касается глобальной темы – мы занимается созданием полноценного регионального сосудистого центра. У нас всего два работающих ангиографа. 12 лет РСЦ работал с шестью койками интенсивной терапии! А нам нужно 24! По программе борьбы с сосудистыми заболеваниями мы покупаем новый ангиограф в областную больницу. Кроме того, в Минздраве дали дополнительные деньги на приобретение ангиографа в больницу скорой медицинской помощи. К концу года у нас должно быть четыре полноценно работающих ангиографа. Примерно в год мы делали от 500 до 1200 операций. А для курян необходимо 3100.
– В разы просто…
– Вот эту помощь получали или в какой-нибудь частной клинике, или ехали в Москву, или вообще не получали. А задачу мы ставим себе такую, чтобы за первое полугодие 2021 года все ангиографы выполнили 1400-1500 операций – то, что раньше не делали даже за год. Не было ночных смен. Сейчас начали работать ночные смены, где есть анестезиолог и сосудистый хирург. И если у человека диагностировали острый инфаркт миокарда, то ему сделают ангиографию ночью и стент поставят. Раньше не делали. Это большая проблема. И губернатор поддержал меня. Он выделил 41 миллион на ремонт этих 24 коек интенсивной терапии, потому что я объяснил, что это для курян – первоочередная задача.
В областной больнице на 2021-22 годы будем планировать ремонт операционного блока. В других регионах в ЦРБ лучше оперблоки! Сравните, поехать в онкоцентр или в больницу на Республиканской. Фантастика просто! Вот какая разница может быть.
– Да, и онкоцентр не в каждом регионе есть.
– Это сейчас нет. Вы наверняка знаете, что принята онкопрограмма. По нацпроекту планируется строительство семи новых онкоцентров. И через четыре года ближайший к нам появится в Туле.
У меня есть мечта сделать наш онкоцентр межрегиональным онкологическим центром. Чтобы к нам приезжали из Липецкой, Орловской, Белгородской, Воронежской, Тульской областей и даже из Белоруссии, чтобы у нас был развит и онкологический туризм, чтобы мы зарабатывали на этой услуге. Но пока не хватает двух вещей. На следующий год мы планируем создать паллиативную онкологическую и реабилитационную помощь. И тогда наш онкоцентр будет полностью укомплектован всеми услугами в плане оказания онкологической помощи. Есть инвестор, который хочет построить гостиницу рядом. Это будет удобно для приезжающих: и проживание, и лечение. Вот такие планы по онкоцентру.
– Андрей Викторович, еще такой вопрос, который тоже очень волнует курян: высокие показатели по онкологии. Специалисты поясняют, что у нас высокая выявляемость. А вот в Москве она разве меньше? Или у нас влияют какие-то другие факторы?
– У нас есть уникальная возможность быть не лучшими по торговым центрам в стране, а стать лучшими по тем реперным точкам – индикаторам, которые есть в онкологии. Со вчерашнего дня наши онкологи, которые работают и в больницах, и в ЦРБ, соединены единой информационной сетью с онкодиспансером. Врачи онкодиспансера смотрят назначения – сейчас можно дистанционно консультировать, чтобы пациент, у которого есть подозрения на онкологию, не гулял по Курской области, а сразу шел в онкодиспансер. Там все условия для этого есть. И у нас сейчас показатели выявляемости 1-2 стадий и выживаемости – одни из самых лучших в ЦФО. При наличии такого центра это должно быть так. Раньше больные ходили бессимптомно и попадали к нам на поздних 3-4 стадиях, когда уже ничего не сделаешь. А сейчас мы активно оперируем.
Плохо, что пока доступного, бесплатного МРТ не существует. Не было и КТ такого. Сейчас появится. Как только КТ запустится, в течение 14 дней у нас будет единый колл-центр по лучевой диагностике. Будем контролировать тех курян, которые за 14 дней КТ не сделали. Как в программе госгарантий: в течение 14 дней любой пациент, которому назначено КТ-исследование, в обязательном порядке должен получить эту услугу.
Нужно МРТ, потому что некоторые виды рака, связанные со спинным мозгом, слабо диагностируется. Пока это тоже проблема.
А то, что думают, что заболеваемость раком связана с курской аномалией или с Чернобылем, – это не та история. Выявляемость растет, увеличивается продолжительность жизни. Эти нехорошие вещи, которые мы называем «рак», вылезают в возрасте 60-70 лет. Раньше люди просто не доживали до рака. Сейчас доживают. Так что это не связано с тем, что у нас какая-то плохая экологическая ситуация.
– Андрей Викторович, а какие из социальных объектов, на Ваш взгляд, больше нужны в регионе?
– Программа по нацпроекту по оказанию первичной медицинской помощи, которая должна была реализоваться в 2020 году, перенесена на следующий год. В этом проекте у нас запланировано строительство трех больших детско-взрослых поликлиник на 750 посещений и женской консультации. Их возведут в Курске: в Северном, Северо-Западном микрорайонах и Сеймском округе.
Я не думал, что в Курске нет отдельного Дворца бракосочетаний. Наверное, не осталось ни одного субъекта РФ, где его нет. Хотелось бы построить.
– Наконец-то решится проблема пятой поликлиники, которая переполнена.
– Если нам удастся построить три поликлиники на 750 посещений, то решится полностью проблема оказания первичной медицинской помощи, двухуровневой помощи. Это будут современные поликлиники, КТ, МРТ, эндоскопия, дневной стационар и стоматология, детская и взрослая. И это позволит закрыть те старые поликлиники, которые не соответствуют никаким стандартам, находятся в полуподвальных или цокольных этажах. И еще планируется большая поликлиника в Железногорске, которая тоже будет полностью оказывать амбулаторно-поликлиническую помощь.
У меня есть желание построить Дом для ветеранов труда и Дворец бракосочетания. Но наши финансовые средства – это очень не простая ситуация.
– Буквально накануне Вы озвучили цифры по смертности. В июне больше, чем в апреле или в мае. Разница около 350 человек. При этом по официальной статистике, за весь период пандемии с учетом половины месяца июля в Курской области от коронавируса скончались 48 человек. Тогда чем объяснить настолько выросшую смертность?
– Мы по-разному ранжируем сейчас: «от ковида, который подтвердило вскрытие», «от ковида, который спровоцировал обострение основного заболевания», «умер от заболевания, а сопутствующим был ковид». Но надо понимать, что патологоанатомический диагноз ставится до 25 дней. Родственники не готовы столько ждать. Приходится ставить диагноз, который есть в истории болезни и отдавать хоронить умершего.
Потом часть апрельских смертей статистика учитывает в мае, майские ушли на июнь и так далее. Но и однозначно говорить о том, что разница в 350 человек – это ковидные больные, нельзя, хотя пандемия, безусловно, оказала свое влияние. Катализатором, особенно для тяжелых хронических пациентов, стало снижение плановой медицинской помощи.
– Вы так откровенно об этом говорите…
– А как я могу скрывать, если Вы видите, что больницы были закрыты. Поэтому в регионе все делается, чтобы возобновить плановый прием пациентов. Буквально в последние недели в Курске открыли плановую помощь в областной больнице, на очереди – городской роддом. Сейчас думаем о том, как открыть хирургический корпус в БСМП. С понедельника открываем детскую ортодонтию. Через неделю у нас будут открыты другие учреждения. Ковид уходит, но не так быстро. Поэтому без Роспотребнадзора никаких решений по открытию не принимается, чтобы не пришлось закрывать. Действуем постепенно и аккуратно.
Конечно, ковид – это сложная история и опасная. Но мы полностью заменили парк ИВЛ, которые у нас были очень старые. Отремонтировали хирургический корпус в БСМП. У нас теперь пять новых компьютерных томографов, два купила область по программе «Ковид», три нам подарил «Металлоинвест». Столько КТ мы никогда бы в жизни не получили, потому что по программе нам предусматривалось только два.
– То есть оказались положительные стороны у всей этой ситуации.
– Но она показала и проблемы нашего здравоохранения, когда мы больным с ковид-инфекцией не могли сделать исследования на компьютерном томографе, потому что в БСМП он был сломан, а в инфекционной больнице его не было вовсе. Вот почему мы начали активно закупать КТ. На следующей неделе должен открыться КТ в Семашко, в Железногорске и БСМП. Для Курска это очень важно.
– Андрей Викторович, мы подошли к заключительному вопросу. Пандемия пройдет. А какие выводы мы для себя должны сделать? Вот все мы?
– Выводы мы уже сделали и принимаем решения. У нас в стране мало кто занимался инфекционными больницами. Они закрывались, а в некоторых субъектах их нет вообще. Я считаю, что нам нужно строительство хотя бы еще одного корпуса на 300 коек в больнице им. Семашко. Все остальное – в рабочем порядке. Это и поликлиники, которых у нас нет. Курское здравоохранение, где, кроме онкодиспанцера и перинатального центра, показать нечего.
Но сейчас курские врачи, которые работают с ковидом, – единая семья. Когда я приехал, я этого не увидел. Раньше были жалобы: этот – плохой, этот – хороший. Сейчас жалоб нет,
люди заняты своей работой. Мы создали бригаду, в которую вошли главный реаниматолог, главный кардиолог, главный пульмонолог, и они выезжали к самым сложным пациентам. С 15 мая она начала работать, это помогло спасти жизни. Потому что ни в шестой больнице, ни в роддоме, ни в БСМП таких специалистов не было. Они, наконец, поняли, что они едины, что ими занимаются. У меня ВКС проходит каждую неделю, главные врачи ЦРБ начали говорить со мной. Они первый месяц молчали, а теперь у нас диалог. Я знакомлюсь с проблемами, и те, что в моих силах, помогаю решить.
– Чувствуется, что Вы не сторонник рубить головы. Вы действительно хотите вникнуть в проблему, разобраться, не вешать все на главного врача. Пока мы не увидели от Вас резких шагов по назначениям, снятиям. То, что было до Вашего прихода.
– Знаете, я никого в жизни сам не уволил. Если человек готов перестроиться и работать так, как я говорю, с удовольствием буду помогать. Это мой жизненный принцип. Тот, кто не может справиться с задачами, которые мной поставлены, сам уходит. Надо ставить задачи правильно. Если человек справился, то он продолжает работать, если нет – уходит. Честно говоря, в Курской области должна быть прослойка людей 35-40 лет – профессионалов, у которых глаза горят. А у нас или совсем молодые, или – за 60. А такой прослойки нет. То ли она не видима, то ли все уехали.
– То ли ушли в частную медицину.
– Может, ушли в частную медицину. Но я хочу создать кадровый резерв. Может, пока я их не заметил и все-таки найду.
– Значит, проблема с кадрами существует. Не говоря уже об управленцах. У Вас есть видение, как эту проблему решить?
– Если мы говорим о районах, то это жилье. У нас будет реализовываться проект по оказанию первичной медицинской помощи – строительство офисов для врачей общей практики. Чтобы там были однокомнатная квартира для врача, а рядом – кабинет приемной. Тогда мы кого-то найдем. Потому что миллион и какие-то доплаты слабо действуют. А эти программы, о которых я сказал, работают в других областях. Я в Москве работал, мы же привлекали врачей, и врачебный туризм действовал, потому что, если семья врачей из Курска получает вдвоем 350 тысяч рублей, они могут снимать жилье, жить и еще откладывать деньги на что-то.
Несколько дней назад я ездил в Курский государственный медуниверситет на встречу с выпускниками, ординаторами. Убеждал их, рассказывал им планы, чтобы они не уехали.
В районах это жилье, в Курске это перспектива. Больше ничего не надо. В онкоцентре перспектива появилась – там есть молодежь. Немножко доукомплектуем, там не хватает двух-трех врачей. Туда будут приезжать со всей России и не только, проводить мастер-классы. А какой мастер-класс могут показать в операционной областной больницы? Я привезу туда ординатора. Что он увидит? И сбежит. А если бы я показал ему современную операционную со всеми возможностями, он бы остался, потому что есть перспектива.
С учетом наличия у нас такого большого университета, все будет. Я думаю, мы сможем это сделать, но нужно время. В Москве было проще. Мы сделали красиво за два с половиной года. Там деньги были. Здесь надо чуть больше времени, чтобы все сделать красиво и надолго.
Беседу вела Наталья ЛЫМАРЬ