«Варить джемы под песни моря – что может быть прекраснее?» - ключевая фраза последнего романа Эльчина Сафарли «Дом, в котором горит свет». Именно с этой книги хочу начать вторую часть статьи о летне-зимнем лакомстве. Джем – это ведь то же самое варенье, только густое. Героиня Сафарли, Ани, дает достаточно точное определение:
«В джеме не обязателен один вид фруктов или ягод, можно сочетать разные (яблочно-сливовый или клубнично-вишневый – фавориты!); джем для разного годится – хочешь, намазывай на хлеб, начиняй пирожные, пироги. А еще джем, в отличие от варенья, можно готовить из слегка недозревших плодов. Кстати, перезревшие или мятые ягоды в джем нельзя, он потеряет блеск и желейность».
Вообще-то книга совсем не о варенье (хотя очень хочется ее назвать «Энциклопедией джемов»). Как всегда у Сафарли, это рассказ о каком-то расставании, потери, в который тонко вплетены философские размышления о жизни, счастье, любви, выборе, который мы делаем.
«Получилась история о сильной женщине, которая старается быть счастливой и честной перед собой; история о том, что человек свободен и может уйти в любой момент, и именно это укрепляет его желание остаться. Это история о выборе собственного пути, об ошибках и их последствиях. О жизни как она есть».
Жанр романа – эпистолярный: Ани пишет письма внучке, которую никогда не видела. Винится перед ней за совершенные проступки, рассказывает о своей жизни, чему-то учит. И практически в каждом письме описывает джем, который готовит. Каких только рецептов тут нет! Инжирно-лавандовый (как «аккомпанемент к сыру»), дынный с имбирем («своим солнечным цветом и душистым вкусом он возвращает в лето»), яблочный («янтарного оттенка, с запахом ранней осени и уютных мгновений»), брусничный («вкус детства»). И совсем необычные – из овощей: перца, свеклы, они «идеально подходят и к мясным блюдам, которые сейчас готовят чаще, чем в теплые месяцы». Конечно, подробных рецептов нет – какие-то факты, детали:
«В погребе ждет ящик райских яблок, из которых собиралась приготовить варенье. Плоды душистые, малинового цвета, с сочно-хрустящей мякотью. Ох, любимое варенье! Ни с каким другим не сравнимое, с «хвостиками», за которые хватаешь яблоки прямо из баночки. Добавляю в сироп полукружья апельсина и палочку корицы (во вторую варку корицу вынимаю). После сбора райские яблочки хранятся месяц, значит, у меня еще есть время, надеюсь, не сгниют. Огромное заблуждение, когда для варенья и джемов выбирают подпорченные, некрасивые плоды, мол, все равно варим, какая разница. Когда творишь на кухне, надо делать это красиво, иначе будет невкусно ни тебе, ни тем, кто пробует».
Джем для Ани – отражение ее настроения, ее характера, жизни. Свою любовь к варенью она сумела передать внучке, которая продолжала ее дело: готовит джемы и продает через Интернет-магазин. И значит, варенье кого-то сделает чуточку счастливее, ведь мы «состоим из тех вкусов, запахов и цветов, которые в себя впускаем. Внимательно выбирай то, чем себя питаешь», - завещает главная героиня читателю.
Изменилось ли что-то в наши дня в процессе приготовления варенья? Может быть, мы перестали собирать ягоду по календарю, наверное, не готовим лакомство в русской печи, но настоящее ВАРЕНЬЕ по-прежнему требует усилий и труда. Да и значение его мало изменилось.
Как не вспомнить рассказ Александра Солженицына «Абрикосовое варенье», который построен по принципу двучастной композиции. Первая – опять письмо. Сын зажиточных крестьян отправляет письмо знаменитому ПИСАТЕЛЮ, в котором рассказывает об ужасах периода раскулачивания. Вспоминает адресант детство, сад: «А начинался сад с раскидистого абрикосового дерева — и туча на нём абрикосов каждый год. И я и младшие братья мои сколько по нему полазили, любили мы абрикосы больше всякого фрукта — и вперёд мне таких уже никогда не есть. На летней кухоньке во дворе варила мать по домашеству, и варенье из тех абрикосов, и мы с братьями тут же пенками обслащивались». Варенье это – как символ ТОЙ, другой жизни, как символ детства, разрушенного и поруганного.
Вторая часть - это повествование о Писателе, который за чайным столом рассказывает о полученном письме. Что в нем услышал творец? Голос народа, призыв о помощи? Нет, он обнаружил в нём живые народные слова, «первозданный язык» и «речевую находку». Писатель восклицает: «Какое своевольное, а вместе с тем покоряющее сочетание и управление слов! Завидно и писателю!»
Помните чеховского героя, который мечтал о крыжовнике? Вот перед нами его потомок. Страшно, потому что Писатель забыл о своем истинном предназначении – «глаголом жечь сердца людей» (А. Пушкин). И символом этой деградации становится варенье:
«Вот, — переливал он из чайной ложки над малым стеклянным блюдечком густую влагу абрикосового варенья, — вот такая прозрачная янтарность, такой неожиданный цвет и свет должны быть и в литературном языке».
Да, варенье, безусловно, лучшее лакомство зимой, то лакомство, которое всегда напомнит о лете. Однако в литературе варенье – это не только вкусная еда, но и один из самых противоречивых символов: символ мечты и благополучия, мещанства и счастья.
А закончу совершенно замечательным стихотворением Д. Хармса:
Это просто удивленье
Как легко меня будить!
Ты поставь на стол варенье,
— Я проснусь в одно мгновенье.
Я проснусь в одно мгновенье,
Чтобы чай с вареньем пить.