Великая Отечественная война… Эти слова священны для каждого русского человека. Чем дальше уходят в прошлое события этой войны, тем дороже для нас воспоминания.
Военная действительность потребовала от литературы, особенно в первые месяцы войны, агитационных плакатных слов – ударных, открытых и публицистически направленных.
24 июня 1941 года в газете «Известия» была опубликована песня В.И. Лебедева-Кумача «Священная война». На следующий день композитор А.В. Александров написал к ней музыку. Ни одно литературное произведение периода Великой Отечественной войны не обретало столь мгновенной и общенародной любви, как эта песня, родившаяся в первые же часы исторической битвы.
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, –
Идет война народная,
Священная война!
Советское радио все годы войны начинало свои передачи в 6 часов утра первыми тактами этой песни, ставшими музыкальными позывными воюющей страны. «Священная война» носила ораторский призывной характер и вызывала прилив мужества и бесстрашия. На Белорусском вокзале Москвы этой песней провожали бойцов на фронт.
Война вошла в жизнь каждого человека, и в каждую жизнь внесла тревоги и волнения, заботы и горести.
Время требовало от литературы строгости и точности в передаче дум и чаяний народа в раскрытии характера человека. Стихи, созданные в те годы, отмечены знаком суровой правды жизни, правды человеческих чувств и переживаний.
В 1941 году А. Сурков выпускает свой первый сборник «Фронтовые стихи». В него вошли произведения, созданные в июле–августе этого года. Стихи написаны на дорогах отступлений, в огне затяжных боёв. Прерывистое дыхание тяжёлой битвы хорошо передано в этой книге. Она состоит из коротких, похожих на записи во фронтовом блокноте, произведений.
Человек склонился над водой
И увидел вдруг, что он седой.
Человеку было двадцать лет.
Над лесным ручьем он дал обет:
Беспощадно, яростно казнить
Тех людей, что рвутся на восток.
Кто его посмеет обвинить,
Если будет он в бою жесток?
Считая себя солдатским, «окопным» поэтом, А. Сурков полагал, что обязан доходить до сердца своего соседа по окопу посредством самых обычных слов, говоря только правду, фиксируя то, что видят глаза обоих – поэта и рядом находящегося солдата.
Он мне сказал, отходя ко сну:
– Черные тени в глазах рябят.
Только забудусь – вижу жену,
Только забудусь – вижу ребят.
Мертвые дети мерещатся мне.
Дрожь пробегает с волос до пят.
…Вот почему в ночной тишине
Крепкие зубы его скрипят.
Фронтовой быт военных поэтов не многим отличался от жизни солдат и боевых офицеров, они полностью делили с ними все тяготы обстановки, создавая свои произведения буквально «на местности». Как писал Александр Твардовский в своей поэме «Василий Тёркин»:
На войне под кровлей шаткой,
По дорогам, где пришлось,
Без отлучки от колес,
В дождь, укрывшись
Плащ-палаткой,
Иль зубами сняв перчатку,
На ветру, в лютой мороз,
Заносил в свою тетрадку
Строки, жившие вразброс…
В основу этого произведения легли реальные военные события. Это битва на Волге, переправа через реку Днепр и взятие Берлина. Поэма повествует о простых и важных военных моментах: вера в торжество справедливости и победы, героизм простых солдат.
В 1939 году А.Т. Твардовский был призван в Красную Армию. Он работал военным корреспондентом. Там и зародился образ Васи Тёркина – образ бывалого, весёлого, лёгкого человека. Но в 1942 году у поэта меняются взгляды на своего героя. И появляется Василий Тёркин.
В первой главе своей поэмы автор знакомит нас с героем.
Без тебя, Василий Теркин,
Вася Теркин – мой герой,
А всего иного пуще
Не прожить наверняка –
Без чего? Без правды сущей,
Правды, прямо в душу бьющей,
Да была б она погуще,
Как бы ни была горька.
Каждая глава поэмы – это отдельное произведение. Твардовский даже придумал всеобщий жанр и назвал его «книга про бойца». Обычный солдат Василий настолько полюбился читателям, что почти стал настоящим человеком. Люди верили, что где-то действительно живёт такой парень. Тёркин стал не только воином, но и другом для читателя. Весёлый нрав и оптимизм героя были настоящей моральной опорой бойцов. Главная мысль поэмы: верить в победу и не переставать бороться!
Лирические произведения военных лет рождались не без трудностей. Бытовало мнение, что лирическая поэзия не совсем уместна. Что на войне, среди горя, страданий и пожарищ на земле, пропахшей порохом, нет места поэзии сердца. Мир для большинства был окрашен лишь в два цвета: ненависти и любви, и эти два цвета, два чувства какое-то время не знали других оттенков. Дмитрий Кедрин писал в одном из своих стихотворений:
Война бетховенским пером
Чудовищные ноты пишет.
Ее октав железный гром
Мертвец в гробу – и тот услышит!
Железный гром, рождавшийся ненавистью, долгое время был слышнее музыки любви, он звучал набатом в агитационно-плакатной поэзии. Но время быстротечно. И каждый художник смог услышать и передать в поэзии самый разнообразный мир звуков войны, раскрыть стороны человеческой души. Кедрин признавался:
Но что за уши мне даны? –
Оглохший в громе этих схваток,
Из всей симфонии войны
Я слышу только плач солдаток.
В стихотворении с «лирическим» названием «Соловьи» Антон Пришелец говорил:
«Нет, не нам соловьями петь,
Нашей песне звенеть, как медь,
Орудийной пальбой греметь…»
Первое, что открывалось глазам фронтовых поэтов – была Родина, родная страна, обречённая на муку и разорение. В первые недели и месяцы войны рождались пейзажные стихотворения, переполненные чувством патриотизма. Среди такого рода произведений широкую известность приобрело стихотворение К. Симонова «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…»
… Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился.
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила.
Что в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.
Это произведение было одним из самых первых наиболее выразительных лирических стихотворений, посвященных воюющей Отчизне.
Эту же поэтическую идею развивал во многих своих произведениях Павел Шубин. В стихотворении «Изба у дороги» он рисует трогательно щемящую, удивительную по своей поэтической красочности и проникновенности картину осенней русской природы – время сбора урожая и традиционных крестьянских праздников.
Укропом и солодом пахнут подвалы,
Брусникой и медом – дубовые кадки.
Как будто откроется праздник с утра нам
Застольем торжественным, словно причастье.
И ляжет на стол караваем румяным
Большое, как мир, деревенское счастье…
Но, рассказывает дальше поэт:
Здесь словно застыла с той боли, с той ночи
Проклятая злоба врага-иноверца,
Оскалом проломов над ними гогочет,
Копытом тупым наступает на сердце…
Довольно! Играют за лесом «катюши»,
Нам больше не спать под родимою крышей,
В январские ночи не слушать, не слушать
Из инея сотканных белых затиший.
Образ избы у дороги как символ России возникал в поэзии военных лет неоднократно.
Всеобщую народную любовь заслужило лирическое стихотворение Константина Симонова «Жди меня», написанное в июле 1941 года. Свою работу автор не сразу отдал в печать, ведь это стихотворение было очень личным, адресованное своей любимой избраннице Валентине Серовой. Однако его знакомые настояли на том, чтобы оно пошло в печать, ведь в нём нуждались сотни тысяч солдат.
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Это стихотворение стало для солдат неким гимном, даже молитвой, которая помогала в боях.
Листая страницы книг, написанных в дни военных потрясений, мы словно листаем страницы памяти своего сердца. Из глубины времени перед нами воскресают события, наполненные чудовищным грохотом невиданно жестокой, разрушительной и истребительной войны, насквозь пропитанные человеческой кровью и слезами. И пусть многие поэты пали смертью храбрых на пути к солнечному Дню Победы, они и сегодня остаются с нами, потому что слово, рожденное в огне, написанное кровью сердца, бессмертно.
Подготовила Светлана Еремеева.