Сергей Степашин, экс-премьер-министр, экс-руководитель Счетной палаты, руководитель Фонда содействия реформирования ЖКХ: «Мы все еще разделяем: отдельно ветхое жилье, отдельно аварийное. Пора перестать прятать голову в песок, как страусы, не замечая, что в ветхих домах жить нельзя. XXI век на дворе! Ветхое — это и есть аварийное жилье. Нечего их делить. И надо помогать регионам избавляться от такого старья».
Вот ведь идёт время, и руководители возвращаются к проблеме и говорят то, что обыкновенные люди знали всегда - нельзя жить в бараках, построенных при строительстве городов, фабрик , заводов в годы индустриализации , электрификации и урбанизации.
Тяжелое наследство тех периодов было отделено от построенных заводов (они быстро нашли собственников), а бараки остались людям.
На них никто не позарился, они не производят достаточную норму прибыли, они генерируют убытки, которые с плеч владельцев заводов сняло заботливое государство.
Первая программа, обещавшая каждой семье новую отдельную квартиру, была принята еще в 60-е годы и гласила, что к 80-му все будут счастливыми обладателями того, чего объявлено.
Заменили по ходу на Олимпиаду, которую с такой ностальгией недавно вспоминали - как же, 40 лет.
В общем, юбилей того, когда должно было уже получиться.
С тех пор не раз принимались штурмовать эту зияющую цель, и все напрасно.
Все бы ничего, вот только почему-то только заводы, и фабрики, и рудники, и шахты, и многое другое, построенное теми, кто когда-то жил в тех ещё новых бараках, исправно работает и приносит доход.
Какая то странная экономическая модель.
Как в сказке про вершки и корешки.
Поэтому и говорит Сергей Степашин, наверное, про какое-то другое ветхое жилье: «Если две трети жильцов проголосуют на общем собрании за переселение, то для всех остальных это решение будет обязательным».
Потому что неужели кто-то против переехать из барака?
Впрочем, наверное, ветхость тоже понятие относительное.