Людмила Петровна, для друзей Людмилочка или Людочка, изредка Милочка (последнее имя ей не нравилось, казалось пошлым и дусястым) красилась обычно в ванной. К тому же видела плохо. Поэтому своей внешностью была вполне довольна. Но сегодня Людмилочка заночевала у сестры и краситься утром присела на кухне, залитой июньским солнцем. Увиденное ее поразило. Можно сказать, убило! Лицо всё в пятнах, пористое какое-то, отекшее… Не ее. И больше всего Людочку удручил волос, который нахально торчал в носу! «Боже, я стала похожа на старушку Ануш!» — Вспомнила она бабушку своей детской подружки. У той еще топорщились жесткие седые усики. Людочка пригляделась внимательнее: усов у нее не было. Спасибо, как говорится, и на этом! Ну, надо же. А день так приятно начинался.
Ночью Людочке приснилось, что она беременна. Замужним женщинам такой сон сулит славу и прибыль. Да вот закавыка в том, что с мужем Людочка не жила, хотя и не была разведена официально. Получалось, что и замужем и одновременно не замужем. Значит, полупочет, полуслава и относительно небольшая прибыль. Тоже неплохо. Ребеночек во сне ощутимо шевелился. Упирался локотками, а может, коленочками. Было не больно. Очень приятно.
Проснулась Людмилочка с ощущением полученного удовольствия. Новые дети ей, конечно, в силу возраста «не светили». Может быть, это подкорка предоставила любовно припрятанные воспоминания? Психологу было бы что сказать по этому поводу. Они ловко прокладывают мостки между явью и сном. Вообще-то сама Людочка склонности верить снам не имела. Считала, что это пустяки — побочные продукты умственной деятельности. Хотя вынуждена была согласиться, что иногда весьма причудливо преломляющие впечатления реальной жизни. Что-то вроде ассоциативного отражения. Но послевкусие от сегодняшнего сна было все равно приятным. И так как перекликающихся событий Людмилочка не находила, то решила, что это были такие завуалированные воспоминания. Маленький подарочек, маленькая приятность…
Положительные эмоции были ой, как нужны! У Людмилочки была такая полоса жизни, которую нужно перетерпеть. По закону парных случаев, она понесла финансовые потери сразу на двух фронтах: стоматологическом и электрическом. Проще сказать, в гостиной перегорела люстра. Плафоны, самая хрупкая деталь, целы, а патроны и провода — умерли. Новую люстру осилить можно было только через полгода, откладывая понемногу или путем какого-то хитрого хода. Так или иначе, предстояло прилагать множество сил. Но, надо признаться, по натуре Людмилочка была не борец. Все эти радости борьбы от нее ускользали. Она любила сразу получить результат и наслаждаться им. Вроде того, что зачем наслаждаться видом картофельного поля, удобренного навозом, когда можно сразу наслаждаться отварной картошкой? В этом что-то есть, конечно. Только жизнь не всегда предоставляет такую возможность. Я про «обойтись без борьбы».
Настроение было — дрянь. И на работу Людмилочка приехала удрученно-раздраженная. За дело в таком состоянии браться неразумно: все равно пойдет наперекосяк. Переделывать потом придется. Двойная работа. Поэтому Людмилочка прибегла к старому производственному способу, чтобы сменить волну. Их два: перекур и чаепитие. Сама она не курила, но зато в курилке собирались многие из ее коллег, весьма приятные люди, ставшие за эти годы приятельницами. Сам факт, что многие, видимо, нуждались в утренней «перекодировке», ее слегка утешил.
В курилке, где обсуждали прошедшие выходные, ее встретили радостными возгласами.
— Людмилочка Петровночка пришла! Ну, что скажешь новенького?
— Что может быть новенького? Вечная тема: где деньги взять? По закону парных случаев, сразу две крупные траты: зубы «полетели» и люстра сгорела. Слушайте, а у вас что с законом парных случаев? Или это только на меня распространяется такая невезуха?
Курилка немедленно поделилась на две группировки. В одной просто про это слыхом не слыхивали. Во второй согласились, что ненаучно, но факт. В том смысле, что неприятности ходят парой. Жизнь подтверждает, а объяснить нельзя.
— У меня муж врач, — поделилась Ниночка. Все и так знали, что врач, но она любила значительность его профессии. Не грех и повторить! — Так они все знают, что если какой-нибудь заковыристый случай происходит, ну, диагноз там особенно редкий, так обязательно еще одного пациента с аналогичной проблемой подвезут. Раз в десять лет, но зато обязательно парой и с полной головной болью для айболитов.
— Я хоть и не врач, — продолжила начальник проектного отдела, — но с месяц назад тоже столкнулась. Помните, переговоры у нас были?
Все дружно закивали головами. Потому что контора рассчитывала тогда получить большой заказ по тендеру и заработать хорошо.
— Ну вот… На меня в тот день Леночка, секретарша (ее уволили уже), два раза кипяток пролила. Первый раз я м-м-м… словесный поток удержала. А второй раз, когда кипяток прямо по колготкам, считай, по голым ногам, потек, все, как назло, замолчали. И в полной тишине раздалось мое с чувством сказанное «……»! Немая сцена. И только шеф улыбнулся и сказал: «А что Вы еще можете добавить по существу вопроса?».
Все засмеялись, задвигались.
— Шеф у нас молодец!
— Классный мужик!.. — С этим трудно было не согласиться. Шефа любили.
— У меня тоже этот закон дурацкий работает. Два раза замужем, и оба раза — козлы попадаются. Скандалы сплошные. То не так, да это, да сё. Хоть записывайся на курсы фокусников! Научусь распиливать мужиков. И буду пользоваться только той половиной, что не говорит!
Тетки засмеялись. Проектировщица Лика съехидничала: «Ну, ты, Лен, и даешь! Откуда в тебе столько сексуального экстремизма?». Лена покраснела. Она имела ввиду совсем другое. А получилось полуприлично и двусмысленно. Народ побазарил еще минут десять и — по кабинетам. Большинство собиралось еще попить чай, такая совковая привычка начинать с этого будни. Хотя и не только: некоторые ехали на службу издалека. Успевали проголодаться.
Ниночка угостила куском домашнего ягодного пирога. «Ну, что? Жизнь-то налаживается!» — убеждала себя Людмилочка. Позвонила сестра. Пригласила опять переночевать у нее.
— Чего тебе дома сидеть? Люстра твоя сгорела. Темнота — друг молодежи. Ну, вот пусть твоя молодежь ею и наслаждается. Я на вечер пирог испеку, — манила ее Зинаида.
Людмилочка задумалась. Предложение таило в себе опасность вот какого рода. Фрикадельки у Зинаиды были размером с котлету, котлета — с пирог, а пирог — с однокомнатную квартиру. Шутка. Но котлеты точно раза в три больше среднестатистических. «Так недолго растерять остатки фигуры», — горевала Людмилочка, а пирога — хотелось. На вопрос, почему она готовит таких чудовищных размеров изделия, Зинаида не без горделивого кокетства отвечала, что у нее же мужики же… Ее сыновья-двойняшки, и правда, были дюжие почти двухметровые парни. А Людмилочкин, взрощенный на стандартных котлетах и пирогах, всего метр семьдесят шесть. У Зинаиды вообще выпечка отлично получалась. Как у матери. А Людмилочка, хоть и готовила по тому же самому семейному рецепту, вытаскивала из духовки усохшие дощечки, к тому же незарумянившиеся сверху.
От этих размышлений ее отвлекла Лика из проектного, которая присела на край стола, наклонилась к Людмилочке и негромко, как говорится, не для лишних ушей, предложила: «Люд, я что подумала? У меня брат — электрик. От Бога! Давай он люстру твою посмотрит. Как инженер, я тебе почти на сто процентов гарантирую — реанимировать можно. Проводку поменяет, контакты подчистит…». В столе затрезвонил мобильник. Лика замахала руками. Дескать, бери трубку! Телефон брата я позже занесу.
Барышня из телефона приятным голосом уточнила, с кем говорит. Людмила приготовилась к долгому разговору по какой-нибудь рекламации.
— Нет-нет! — рассмеялась девушка, — я по другому поводу. Вы полгода назад у нас в салоне покупали торшер, припоминаете? И заполнили купон. Я вас поздравляю: вы выиграли бра! Можете получить его в любой день. Только возьмите с собой паспорт, пожалуйста.
«И ничего себе! — ошеломленно откинулась на спинку стула Людмилочка, — закон парных случаев работает и на счастливый момент. Только электрик нашелся, к нему тут же бра выигралось!».
Перед обедом Лика занесла телефон брата.
— Вообще-то он физик. Доктор наук. Но мне, по-родственному, не откажет. Спасем твою люстру. Не вздумай только ему деньги совать. Оскорбится!
— Ой, мне просто так — неудобно, — немедленно закомплексовала Людмилочка. — Человек мне одолжение делает, время на меня тратит. Можно подумать, поинтереснее дел нет.
— Глупости какие говоришь, — отрезала Лика. — Накормишь его обедом — и будете оба в счастье. Он у меня вообще-то интересный человек. В плане суждений и отношения к жизни. Тебе с ним любопытно будет пообщаться.
Коллега улыбнулась слегка заговорщицки. А позвонить советовала не откладывая. В самом деле, в Москве живут люди занятые. Сосчитав до десяти и выдохнув, чтобы изгнать остатки робости, Людмилочка позвонила на мобильный Вадиму (так звали этого легендарного чудо-брата-физика, доктора заумных каких-то наук). Долго–недолго, а раньше вечера пятницы встретиться никак не получалось. Людмилочка немедленно нашла в этом массу плюсов: успеет убраться, как следует, приготовит ужин — не показательное выступление, но что-нибудь интересненькое. И еще подготовит сына, что этот Вадим не какой-нибудь там соискатель, а просто пожилой тимуровец, друг одиноких женщин и спаситель люстр, раз уж в собственном доме таковых не выросло.
Сын Гоша в технике худо-бедно разбирался, но с электрикой не дружил с тех самых пор, когда в мохнатом детстве сунул в розетку вилку. Парня долбануло током, причину боли он не понял, проорался, но электрики с тех пор инстинктивно избегал. Да в принципе, мать и не настаивала. Универсальных людей не бывает, она давно это поняла. Ни мужчин, ни женщин. Уж на что женщину жизнь понуждает быть разносторонней, и то шьет, да не вяжет. Готовит отменно, а стирает абы как. У мужчин — то же самое. Она не то, чтобы была снисходительна только к своему сыну, это распространялось на всё человечество в целом. Результат внутренней мягкости помноженной на житейскую мудрость.