Сегодня мы хотим познакомить вас со статьей "Русская народная игрушка в 19 веке" из сборника "Игрушка, ее история и значения", который был опубликован в Москве в начале 20 века. В этой книге знаменитый коллекционер и основатель музея игрушки в Москве Николай Дмитриевич Бартрам собрал несколько статей об игрушках разных авторов - специалистов в разных областях, охватив много разных важных тем: это и русские народные игрушки, и игрушечное производство, и игрушки у малокультурных народов, есть также статья о важной роли игрушек в развитии детей.
Первая статья, о которой мы рассказывали в предыдущих публикациях, называлась "Исторический очерк развития игрушек и игрушечного производства на Западе и в России", её автор - психолог и психиатр, специалист по игрушкам, детским играм и детским рисункам Лев Оршанский. Ссылки на эту статью можно найти ниже под публикацией.
Сегодня мы будем исследовать вопрос о русских народных игрушках и что о них знали в начале 20 века. Автор статьи Сергей Глаголь.
Фото к опубликованной статье подписаны составителями, дополнительные фото для иллюстрации нашей публикации не имеют прямого отношения к содержанию статьи.
Русская народная игрушка в 19 веке
"Если вы хотите узнать людей, — приглядитесь, как и чем играют их дети.
Так говорит житейская мудрость, и она права, потому что дети — маленькие обезьянки. Игры их — жизнь, и в этих играх они, как в зеркале, отражают то, что происходит вокруг них в жизни взрослых.
Но если так, то не отражают ли дети в своих играх и того, что происходит в окружающей жизни целого общества и даже народа в данное время, и не запечатлевается ли эта жизнь на тех игрушках, которыми играют дети? Вот вопрос, достойный внимательного изучения. Но, к сожалению, материалов для него так мало, что если и возможны какие-либо выводы, то лишь очень смутные и неопределенные.
Игрушка — вещь дня. Ее не берегут и не хранят. Изломанную, ее выбрасывают в мусорную яму. Такова ее обычная судьба. Если же иногда, попадая в руки взрослых, она уцелевает, то это или случайность (просто ее забыли на чердаке или в пыли на полке, в заваленной ненужным скарбом кладовой), или вызывается исключительными обстоятельствами (ее берегли, как память любимого ребенка и т. п.).
Только в самое последнее время игрушка возбудила к себе общий интерес. Игрушки стали собирать, описывать, помещать в музеи и т. д.
Русская игрушка до самого последнего времени, по крайней мере — в средней и северной полосе, была по преимуществу деревянной резной. К этим игрушкам следует относиться с особым вниманием — и не только как к предметам, доставляющим радость детям, но и как к проявлению народной скульптуры. Резчик переносит свои жизненные наблюдения на игрушку, невольно придавая реальным формам условность навыка. Приемы работы передаются из поколения в поколение, и поэтому русская народная деревянная игрушка до сего времени облекается в весьма своеобразные формы и образы.
Если игрушка не предназначалась в продажу, а прямо передавалась ребенку, то часто в дело шел обломок сучка с изгибами, напоминающими фигуру человека или зверя, лишь немного оправленный ножом; в подобных игрушках очень любопытно проследить, как мысль исполнителя зависит от форм материала.
Работая для продажи, резчик стремится, поскольку это позволяет копеечная стоимость вещи, передать больше правды, но недостаток техники затрудняет — ему приходится, пользуясь навыком, придавать фигурам орнаментальные формы, сохраняя лишь самую идею предмета. Так, например, игрушечные кони полны энергии и движения, в птицах характерно передан их полет, но сами они далеки от правды.
Любопытно отметить, как игрушечник, желающий доставить удовольствие детям, выполняет, главным образом, то, что привлекает его самого, — он изображает женщину (нарядно разукрашенную), лихих коней и птиц, радующих его, как охотника.
О русской народной игрушке допетровского времени мы знаем мало определенного. От того времени почти не сохранилось ничего, и даже об игрушках последних десятилетий XVIII века можно говорить очень гадательно.
Несомненно только, что наивный резчик-художник был под сильным впечатлением тех иноземных новшеств, которые поражали его в помещичьих парках, в одеяниях дворовой челяди или самих господ.
Таковы, например, крошечные деревянные амуры (попадающиеся в так называемой „китайской мелочи“), или намеки на букли парика и шпагу у Щелкуна, который, кто знает, быть может, и сам пришел к нам с Запада) в виде завезенной в глухое поместье заморской, диковинной игрушки.
Полнее уцелело наследие царствований Александра I и Николая I. Отечественная война обратила внимание всей России на ее армию. Значение армии сделалось для каждого ярким. В рядах войска побывало чуть ли не все молодое поколение тогдашнего дворянства, а проходившие через города и села войска познакомили с разными его видами горожан и поселян.
Общим кумиром сделались герои Отечественной войны: Кутузов, Барклай и, главным образом, лихой казачий генерал Платов, а за ними и вообще храбрый генерал, ведущий в бой колонны войска; гусар, лихо закрутивший ус перед провинциальной красавицей; гарцующий на коне улан и бравый кирасир в ботфортах или казак с пикою, несущийся на врага.
Военный же дух николаевского времени еще более закрепил это общее внимание к войску. Батальные сюжеты и, главным образом, портреты популярных генералов в раскрашенных гравюрах украшают кабинеты помещичьих усадьб, и они же в миллионных лубочных картинах рассеиваются по всей России. Несомненно, игрушка должна была отразить на себе это общее увлечение.
Дети хотели играть теми солдатиками, генералами, офицерами и и в те сражения, про которые говорили взрослые. И, действительно, на игрушечном рынке появляется бесконечное количество деревянных солдатиков — и конных, и пеших, и с пушками, и поодиночке, и целыми взводами, то в крошечном виде, чуть не в кедровый орешек величиною, то в вершок и два и более, до двухаршинных часовых, стоящих у огромных полосатых будок.
Снабженные надлежащим механизмом из согнутой проволочки, бравые барабанщики с треском бьют в свои барабаны, часовые стоят у своих будок или шлагбаумов, взяв „на караул“, солдаты стройно маршируют, пушки стреляют деревянной пулькой на ниточке, скачут на конях казаки, в киверах набекрень, лихо гарцует на безумном коне генерал и т. п. Скобелев.
Игрушки эти, воспроизводя знакомые всем образы, казались забавными и взрослым. Забавно было отставному улану или вдове гусара увидеть знакомую форму обмундирования, курьезно стилизованную руками наивного кустаря. Но для детей эта забава взрослых была настоящей радостью жизни, радовала глаз своими нарядными красками и формами, радовала она и сознание ребенка, воспроизводя невиданную диковину, или давая воплощение тому, о чем он слышал от взрослых рассказы, о чем грезил в своих снах.
Нарядная обмундировка войска, вызывающая иногда усмешку на устах человека большого умственного развития, в сущности обоснована на бессознательно угаданном психологическом законе. Любуясь внешностью предмета, его окраской, бодрым видом, мы невольно переносим наше чувство на самое содержание предмета, приписываем ему заранее внутреннюю привлекательность, действительную отвагу и другие качества.
Рёскин однажды высказал ту же мысль, говоря, что если бы войска были одеты в траурные, невзрачные цвета, то большой вопрос, пользовалась ли бы армия той общей любовью, как теперь.
В детях восторг перед ярко раскрашенными человечками, грозно идущими в бой или скачущими на конях, особенно ярко подчеркивает это влечение человека к внешней нарядности жизни. Многие из этих игрушек почти целиком скопированы с лубков. Только в резьбе формы еще грубее, еще более упрощены.
Скопированность этих генералов с лубочной картинки иногда даже ярко подчеркивается тем, что и на игрушке, как на лубке, под ногами огромного генеральского коня идут в бой крошечные русские солдатики, а „турки падают как чурки“ среди уступов земли, напоминающих собою те стилизованные утесы, которые игрушечник видал написанными еще на старинных иконах.
Это наивное выражение почтения к герою, пренебрежения к простому „пушечному мясу“ и презрения к врагу, как в лубке, так и в игрушке, является тоже характерным отражением того квасного патриотизма, который до сих пор еще при каждой новой войне грозит врага „шапками закидать“ и стелется по земле при грозном оклике каждого чиновного лица. С лубочной же картинки брал игрушечник и бытовые сцены, например, девицу, которая гонит гусей („Гуси-лебеди домой“), пастуха с стадом или безобразную картину „Урок мужьям-дуракам и женам-щеголихам“.
Здесь и на игрушке отразились грубость патриархальных семейных нравов и бесправное положение женщины в деревне. Грубая сцена не только не вызывала ни в ком протеста, но даже казалась забавною, и для забавы ее воспроизводили перед детскими глазами в игрушке.
Другая, того же характера, сцена воспроизводит уже прямо из жизни нравы крепостного времени в подвижной игрушке, изображающей порку розгами. На скамье, или кобыле, в надлежащей позе мужик, а по бокам два других с розгами в руках. При вращении проволочной рукоятки воздающие возмездие приходят в движение и всыпают наказуемому столько горячих, сколько пожелает играющий.
На другой игрушке, иногда тоже подвижной, с вращающимися фигурами, — медведь с „козой“, то есть одетым козою мальчишкой, с вожаком или с кузнецом, при чем у обоих — у кузнеца в руках, а у медведя в лапах — молотки, и они поочередно бьют ими по наковальне. Трудно сказать, попал ли медведь в игрушку с лубка или из жизни, но несомненно, что и лубок нередко брал своим сюжетом ученого медведя, и в жизни еще на памяти многих цепные медведи, обученные разным фокусам, были любимым развлечением толпы и на ярмарках и просто на улицах захолустных городков. Во всяком случае и в этом перенесении в игрушку медведя-плясуна мы видим снова то же претворение забавы взрослых в наивную радость детей.
Уважаемые читатели!
Первую статью из сборника "Игрушка. Её история и значение" психолога и психиатра Льва Оршанского "Исторический очерк развития игрушек и игрушечного производства на Западе и в России":
Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Подготовка материала: Милена Курганова, директор галереи "Кукольный переулок", директор Международного Объединение Авторов кукол, куратор и экскурсовод выставки "Япония. Куклы, сказки и легенды", соорганизатор выставки "Праздник кукол. Кремль в Измайлово"
Галерея "Кукольный переулок" находится в Измайловском кремле по адресу: Измайловское шоссе, дом 73ж, 8(916)037-16-24, 8(910)452-62-86 www.kremlin-izmailovo.com - Кремль в Измайлово
Филиал галереи находится в Московском театре кукол (МТК) на Спартаковской улице
www.mospuppets.ru - Московский театр кукол (МТК)
Инстаграм @kukolny_pereulok_kremlin
Наш канал "Япония. Куклы, сказки и легенды"
Наш канал "Небесная библиотека"