Вы замечали, что этом мире знАковые вещи связываются в цепочки? Это понимаешь со временем. У меня есть своя «окуджавская» цепочка.
У меня есть ощущение, что некоторые песни Булата Шалвовича Окуджавы я знала всегда. Хотя, поразмыслив, поняла, когда впервые их услышала. 1971-й год. Июнь. Спортивный лагерь челябинского медицинского института.
Каждый вечер - посиделки у костра. Нашу развеселую малолетнюю компанию отправляют по палаткам. Мы дезертируем из «объятий Морфея». Прячемся в кустах. Слушаем, что поют наши мамы и папы. Нас обнаружили. Пообещали, что будем выступать на концерте. Вернули в спальники. Велели учить слова. На конкурсе патриотической песни мы, лагерная «мелочь», надуваясь от гордости так же, как после разрешения работать с картофелечистящей машиной, получили призы за исполнение песни «До свидания, мальчики», совершенно не задаваясь вопросом о том, кто ее написал. Не важно было. Тогда. Если бы спросили, кто, думаю, что, как на автомате, ответили бы: «Пахмутова и Добронравов», - или пожали бы плечами. В мамином песеннике слова тоже оказались безымянными...
***
1983-84 год. Потом был клуб. Записи на пластмассовых бабинах. Километры магнитофонной ленты, тщательно прослушиваемой, многократно прогоняемой во всех направлениях, по всем дорожкам. Многочасовые сидения в наушниках с одной лишь целью: педантично, не упустив ни одного слова, «снять» текст песни любимого автора, а потом, если получится, опубликовать в фестивальном буклете, а не получится, - сохранить его в клубной библиотеке. Мы все время что-то слушали. Тогда мне в руки попала «древняя», даже по тем временам, запись Булата Окуджавы. Случайно. Тогда уже были выпущены его виниловые диски, выходили в свет фильмы, где пелись его песни, тогда он уже был признан. Но ту запись, которая запечатлела какой-то домашний концерт со всеми деталями атмосферы легкого дружеского общения, вкраплениями смеха, репликами интеллектуалов, просьбами заварить чай и ГОЛОСОМ САМОГО ОКУДЖАВЫ, мне не забыть никогда. Я иногда заглядываю в свой старый блокнот, в который переписала все песни с этой кассеты, стараясь не упустить ни одного слова, что было невозможно сделать: от старости пленка осыпалась, многое стало неразборчивым...
***
Наша всероссийская (всесоветская) любовь к глобализму, мне кажется, будет существовать во все времена. Уж если делать, так с размахом! Уж если петь, так на стадионе! «Марш мира советских бардов», кажется, это называлось так.
Все бардовские светила «стартовали» на стадионе города Казань. Стартом был большой концерт. Сейчас кто-то улыбнется, читая, а тогда это можно было назвать модным теперь словом «прорыв». Я попала на концерт, когда барды «домаршировали» до Челябинска. В зале филармонии свободных мест нет. Мне досталось кресло ряду на пятом или шестом. Случайно. Билет покупала «с рук». Кассы закрыты. Традиционное: «Билетов нет». Когда объявили, что на сцену выйдет Булат Окуджава, по залу прокатился какой-то хоровой вздох, и зал затих. Было ощущение, что все, как ныряльщики за жемчугом, набрали запас кислорода и прекратили дышать. Казалось, никто не верит, что тот, кто должен выйти на сцену, действительно он. Вышел. Я вдруг ощутила, что испытываю чувство несоответствия. Только потом поняла, от чего. Мое сознание подсказывало, что около микрофона будет стоять огромный человек, живая легенда, совсем не такой, как все остальные. А он был худощавый, не очень высокий, сутуловатый и совсем обычный!.. С тех пор прошло два десятка лет, за эти годы я слышала много исполнителей его песен. Тех, кто поет вдохновенно, артистично, кокетливо, если требует текст, вдумчиво, аккуратно… Но тех десяти минут мне никогда не забыть. В почти мистической тишине зала этот худощавый, не очень высокий, сутуловатый и "совсем обычный человек" за какие-то мгновения стал великим! Не огромным, а именно великим! При этом не «заигрывал» с залом, как другие, не пытался шутить, не произносил лишних слов, не был особо артистичен, он полупел, полуговорил, размышляя, иронизируя и любя…
Последние слова песни. Звенящая, пронзительная тишина и совершенно ломающий эту атмосферу, эклектичный шквал аплодисментов. Без них, конечно, нельзя. На концерте…
***
Конец января 1986 года. Екатеринбург, тогда, конечно же, Свердловск. Командировка. Курсы. Ужасно холодная зима. Постоянное ощущение промозглости. Пронизывающий ветер. Ощущение дискомфорта. Занятия с утра до вечера. Уральская столица серая, закутанная по самый нос шарфами и воротниками. Я ищу свердловских КСПэшников. Мне дали задание уточнить телефон Окуджавы. Наш клубный «сектор внешних связей» по имеющемуся телефону дозвониться до него не мог. Хотим пригласить его с концертом в Пермь. А я после курсов уезжаю в Москву. Мне поручено, без особой надежды, поговорить с Маэстро.
Удивительно, но телефон я раздобыла. Нагло заказываю разговор в отделении связи (тогда сотовых не было). И дозваниваюсь! И даже дома застаю! Очень деловито, как когда-то меня бабушка учила говорить по телефону, здороваюсь, представляюсь, излагаю суть, жду ответа, зачем-то сообщаю, что буду скоро в Москве.
Он в просьбе выступить с концертом в Перми не отказал!!!