«Сноб» публикует рассказ политолога, бывшего левого диссидента, директора Института глобализации и социальных движений Бориса Кагарлицкого о митинге на Пушкинской площади 15 июля и собственном задержании на Рождественском бульваре
17 ИЮЛЯ 2020 19:04
От митинга, назначенного в Москве и Петербурге на 15 июля, никто не ждал никаких сенсаций. К тому же дождь, продолжавшийся почти непрерывно на протяжении нескольких дней, в буквальном смысле охлаждал пыл тех, кто собирался протестовать. Один из блогеров в телеграме даже пошутил, что Кремль, похоже, договорился с духами дождя, чтобы предотвратить развитие уличного протеста.
В ответ на заявку организаторов власти выписали ставший уже рутинным запрет, а сторонники движения «Нет», протестующие против фальсификации итогов конституционного голосования, объявили, что будут проводить возле памятника Пушкину сбор подписей под петицией о признании итогов плебисцита недействительными. Предыдущее оппозиционное собрание на Пушкинской площади произошло стихийно 1 июля, но никто его не разгонял, да и массовости не было, пришло меньше тысячи человек, которые быстро разошлись.
Итоги плебисцита, сопровождавшегося совершенно беспрецедентными, даже по российским меркам, нарушениями, ввергли общество в состояние, близкое к ступору. С одной стороны, фальсификаций ожидали все. Но масштабы произошедшего оказались, похоже, сюрпризом не только для оппозиции, но и для самой власти. С одной стороны, региональное начальство добросовестно выполнило установку, нарисовав именно те цифры, которые были спущены из президентской администрации. Однако неспособность достичь хоть чего-то отдаленно близкого к этим цифрам в реальности произвела угнетающее впечатление на самих же чиновников. С другой стороны, миллионы людей, голосовавших против, почувствовали неприятную смесь ярости и бессилия.
На таком фоне арест хабаровского губернатора Сергея Фургала оказался не просто политической провокацией, которая вывела на улицы десятки тысяч уже и без того озлобленных против Кремля жителей края, но и ударом, выводящим оппозиционно настроенное общество из состояния ступора. Массовые митинги в Хабаровске показали, что выходить на улицы можно. Но протесты эти проходили на фоне гробового молчания всей остальной России.
Не удивительно, что молодежь, пришедшая на Пушкинскую площадь 15 июля, не особенно интересовалась петицией. Куда важнее было то, что происходит на Дальнем Востоке. Желание поддержать жителей Хабаровска привело в тот вечер на площадь большую часть присутствовавших и неминуемо должно было как-то проявиться.
Между тем обстоятельства не слишком благоприятствовали массовому протесту. Ни одна из крупных оппозиционных организаций, системных или даже антисистемных, митинг не поддержала. Информации в сети о нем было очень мало. Даже Алексей Навальный, построивший настоящую политическую машину для организации несанкционированных шествий и митингов, эту инициативу игнорировал. Что, впрочем, естественно: Навальный поддерживает только те акции, которые контролирует он сам. Напротив, движение «Нет» собственной политической машины не имеет. Несколько левых организаций, поддержавших митинг, по своим мобилизационным и информационным возможностям тоже не могли сравниться ни с навальнистами, ни с думскими партиями. Показательно, что люди, привыкшие ходить на протесты, почти не находили на площади знакомых лиц. «Обычная» политизированная публика здесь была представлена минимально. На всякий случай в окрестностях Пушкинской площади были сосредоточены довольно большие силы Росгвардии и ОМОНа, но поскольку протестующих на первых порах было немного, власти, видимо, решили не тратить силы на разгон. Потопчутся возле памятника и разойдутся, как в прошлый раз.
В итоге на Пушкинской площади сложились идеальные возможности для стихийной самоорганизации. Молодые люди некоторое время наблюдали, как выстраиваются очереди тех, кто хочет подписывать петицию (собрали, кстати, около пяти тысяч подписей), затем, сбившись в кучки, начали скандировать лозунги. А затем под крик «Идем гулять!» народ повалил на Страстной бульвар.
Тут как раз и произошло самое интересное: с площади вышли максимум три сотни человек, но к тому моменту, как толпа пересекла Петровку и вышла на Рождественский бульвар, она уже достигала примерно полутора тысяч человек и продолжала расти. В нее стихийно вливались прохожие, ранее совершенно не интересовавшиеся скучным митингом на площади. Рождественский бульвар оказался перекрыт: толпа просто не помещалась на его пешеходной части. В этот момент произошел первый конфликт с инспекторами ДПС, вяло пытавшимися освободить проезд. Несколько молодых людей легли на асфальт возле полицейской машины, но основная масса, не оглядываясь на них, двинулась дальше, скандируя: «Хабаровск — мы с тобой!»
Когда шествие, повернув направо, вновь вышло на Петровку, кто-то из полицейских начальников, видимо, получил указание восстановить контроль над ситуацией. Дальнейшие действия сил правопорядка проходили в полном соответствии с правилами военной стратегии. Пока небольшой отряд полиции перегородил дорогу протестующим, основные силы ОМОНа атаковали молодежь с тыла. Первый автозак просто протаранил шествие, врезавшись на полном ходу в толпу. Каким-то чудом никто не пострадал, люди буквально выпрыгивали из-под колес.
Толпа, которой никто не руководил и у которой не было ни четкого маршрута, ни цели, рассеялась довольно быстро, но тут уже началось совершенно другое действо. Полиция хватала всех, кто попадался в поле зрения. Задержав 147 человек, полицейские распихали их по автозакам и развезли по отделениям внутренних дел.
Мне «посчастливилось» попасть в автобус, который направили в Хорошевское ОВД. Вряд ли в моем задержании был какой-то политический умысел — хватали даже людей, пытавшихся по Петровке пройти к ближайшему метро. Среди моих соседей по автозаку политических активистов тоже не было, если не считать парня, представившегося членом одной из троцкистских организаций. «Правда, меня вчера уже исключили», — уточнил он.
В автозаке было душновато и тесно, но люди активно общались между собой, составляли список задержанных, который я тут же переслал депутату Мосгордумы от «Справедливой России» Михаилу Тимонову. Тот, прихватив с собой адвоката, тут же выехал к нам. Однако депутата в ОВД не впустили, и он вместе с друзьями и родственниками задержанных простоял несколько часов под проливным дождем.
Протоколы на всех составляли одинаковые, в них вписывались лишь имя и фамилия задержанного, так что получался совсем несуразный текст, никак не соответствовавший даже объяснениям, которые, кстати, сотрудники ОВД вполне добросовестно записывали. Из протокола я узнал, что я лично «создавал помехи движению транспортных средств: перекрывая собой пешеходные тротуары и проезжую часть». Естественно, подписывать протокол я отказался, как и значительная часть задержанных. Тем более что лозунгов я в самом деле не выкрикивал и шел по тротуару.
Надо сказать, что сотрудники ОВД не проявляли особой агрессии к задержанным. Но, если вы хотите наладить лояльные отношения с полицией, ни в коем случае не упоминайте при них, что у вас есть какие-то права. И ни в коем случае не употребляйте слово «закон». Потому что при звуке этого слова сотрудники буквально приходят в ярость, как будто вы обматерили или лично их оскорбили. Девушку, которая потребовала адвоката, не отпускали из отделения до утра, а потом, когда адвокат все же пробился в отделение, арестовали на несколько суток. Право и закон — это совсем не то, о чем следует говорить с представителями российских репрессивных органов.
Примерно к трем часам утра большая часть задержанных была освобождена. Нам всем грозит штраф в 10 тысяч рублей, который будет, судя по всему, проштампован судом автоматически. Поскольку задержали на Петровке 147 человек, то ожидаемый доход казны составит минимум 1 470 000 рублей. Неплохой улов за один вечер. Хотя я бы рекомендовал правительству расширить эту практику: зачем ждать очередного протеста. Можно просто выборочно ловить людей на улицах и выписывать им штрафы. Финансовый эффект будет больше, а отношение людей к власти уже не изменится.
Главное — готовность обывателя примкнуть к протестам была фактически проверена стихийным шествием 15 июля. По сути дела любой человек, выходящий в столице из кафе или магазина, — потенциальный смутьян и бунтовщик, перекрывающий собой тротуар.
Сезон протеста в России открыт.
https://snob.ru/entry/195436/?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com