Стояло ясное весеннее утро. Молодая и дерзкая в ослепляющей свежести весна рвалась в мир. Она пересвистывалась на все лады с прилетевшими птицами, разбрасывала по земле неопрятные пряди солнечных лучей и радовала долгожданным теплом. Феклуша как раз сидела на своём обычном месте. Площадь перед въездом в монастырь пустовала. И вот, вдалеке, у изгиба дороги показалась движущаяся в сторону обители повозку. Не прошло и пяти минут, как возле ворот остановился дорогой английский экипаж. Он был сильно повреждён, так как проехать по местным дорогам можно было только на крепко сколоченных телегах, да и те часто ломались на безжалостных ухабах.
- И кого это к нам Господь привёл? – подумала Феклуша. - Судя по экипажу, его хозяин - человек не бедный.
И послушница подвинула на видное место свою кружку, на дне которой лежало несколько медных монет.
Из экипажа вышел мужчина. Одет он был дорого: суконное пальто, кожаные перчатки и сама манера носить вещи выдавали в их хозяине аристократичность и привычку к достатку. Когда мужчина подошёл ближе, Феклуша рассмотрела чёрная рясу и блеснувший на груди наперсный крест. Да и шапочка-камилавка выдавала в незнакомце священнослужителя. Наконец Феклуша догадалась, что это долгожданный духовник, назначенный служить в их монастырь. Но прежде, чем доложить об его прибытии сёстрам, она постаралась как следует рассмотреть нового батюшку.
Отец Илларион, так звали нового духовника, был высоким, статным и красивым. Тонкие правильные черты лица, твёрдая поступь, прямая осанка. В каждом его движении чувствовались сосредоточенность и необыкновенное достоинство, словно внутри себя он нёс сосуд, наполненный ценной жидкостью, и боялся её расплескать, а во взгляде читались проницательность и ум. Проблески седины на тёмной, аккуратно остриженной бороде только добавляли благородства всему его облику и выдавали зрелый возраст...
Итак, священник положил несколько монет в Феклушину кружку, перекрестился и неспешно направился в сторону храма.