За консультацией по вопросу распоряжения своим имуществом обратилась Наталья Сергеевна К. из Белгорода. Ситуация у нее достаточно типичная, но в целом весьма интересная.
Ухаживать некому
В свои 72 года Наталья Сергеевна оказалась не нужна никому. Дети особой благодарности к ней не испытывали, скорее наоборот – видели ее корнем всех своих бед.
45-летний сын Виктор не общался с матерью уже года три, хотя проживал в пригороде. Не мог простить козни матери, всеми правдами и неправдами отбившей его у «первой любви» - девочки из сомнительного деревенского семейства. Отец девочки был хроническим любителем «горячительного», мать тоже особо не отставала. И хотя на момент бурных отношений с Виктором девочка с родителями не общалась, Наталья Сергеевна испугалась «плохой наследственности».
Как и почему – но именно она приложила руку к расставанию Виктора с Машей. Итог – у Виктора 2 неудачных брака, по ребенку от каждого, алименты, постоянные суды. Живет сам по себе, к детям его бывшие жены не подпускают, да и он уже не стремится – все больше дружит со стаканом.
А вот Маша, по иронии судьбы, вышла замуж за его приятеля и может похвастаться примером крепкой и дружной семьи. Нажили и квартиру, и дом, и двоих детей, да еще и с родителями мужа живут душа в душу.
Наталья Сергеевна видела ее фотографии в Одноклассниках, частенько заходила на ее профиль и каждый раз закрывала страничку со слезами на глазах – своих внуков от Виктора она не видела несколько лет и, видимо, не увидит.
С дочерью Татьяной тоже не все гладко. Она забеременела в 19 лет, но Наталья Сергеевна потребовала от ребенка избавиться даже несмотря на достаточно поздние сроки – образование, работа и так далее. Да и избранник так себе – ровесник, который сам еще ребенок. Татьяна волю матери приняла, с парнем тоже рассталась. Хотя он настаивал на семье, его родители так же обещали помощь в том числе с жильем, но…
В итоге парень простить Татьяне выходку с ребенком не смог. Сейчас Татьяне 35 лет и детей у нее нет, как и мужа. Из-за физиологических последствий ли решения молодости или по иной причине – не знает (или так говорит) даже мать, но вот Татьяна видит проблему именно в том, что ее послушалась.
Единственная отдушина Натальи Сергеевны – это внучка Олеся, внебрачная дочь ее среднего сына Николая, пoгибшeгo 6 лет назад. Сейчас девочке 21 год, и бабушка приютила ее у себя на время учебы. Мать ее где-то скиталась и была лишена родительских прав еще до кончины Николая.
А тут пришла беда – у Натальи Сергеевны нашлась нехорошая болячка с очень сомнительными перспективами. Год, максимум полтора и всё, пора завершать свои дела.
Дети даже глазом не повели. Жаль, печаль, ты держись. Пока-пока. Разве что не добавили – как помрешь, сообщи.
Олеся расстроилась, вернулась жить к бабушке и принялась ей помогать, но по мере ухудшения состояния здоровья стала намекать о том, что надо бы помочь ей с жилищным вопросом. От родителей девочке ничего не досталось.
Квартиру на стол. Без вариантов!
- Конечно, я завещание на тебя уже сделала! – успокаивала ее бабушка. - Квартира твоя, и земельный пай тоже.
- Ба! Какое завещание? У меня парень – юрист, я узнавала у него – завещание могут отменить дети после твоей смерти. Тем более у тебя с памятью проблемы начнутся и даже с головой. Повернут как надо, купят меддокументы, заявят, что ты из-за болезни не отдавала отчет своим действиям. И мне потом с ними судиться? Ты своих детей не знаешь? – убеждала ее Олеся. – Давай или дарственную или ренту, если мне веришь. На квартиру, пай как хочешь оформляй. Пойми меня – я вместо работы сейчас потрачу полгода-год своей жизни, думая, что у меня есть квартира, а твои дети потом ее у меня отсудят. Зачем это мне?
Наталья Сергеевна колебалась. Она слышала массу историй о том, как после дарения имущества «за уход» бывший собственник тут же становился не нужен одаряемому лицу. А коротать свои дни в хосписе или доме престарелых ей очень не хотелось.
Пенсия у нее была небольшая – около 14 тысяч рублей, никакого другого имущества она не нажила – проработала всю жизнь в учреждении культуры то методистом, то заведующей домом культуры. Муж, покинувший этот свет несколько лет назад, так же был работником культуры и ничего, кроме совместной квартиры, не нажил.
С этим вопросом она и пришла к юристам – как оформить «благодарность» внучке, чтобы не остаться на улице. И хотя Олеся ни одним своим поступком не заставила усомниться в ее честности – бабушка, особенно на фоне поведения родных детей, уже никому не верила.
Дарение или рента?
Юрист порекомендовал Наталье Сергеевне все же подстраховаться. Оптимальный вариант – это рента, то есть договор пожизненного содержания в обмен на имущество. В данном случае платой по договору ренты должен был стать социально-бытовой уход, так как
Если дарение – то только с обязательным условием пожизненного проживания дарителя, что позволяет оформить ст. 157, п. 1 ст. 432 ГК РФ. И хотя это не защитит от некорректного отношения одаряемого лица, но все же даст гарантированное право проживания и шанс через суд оспорить сделку в случае недобросовестного поведения Олеси.
Оспорить ренту или дарение после смерти получателя ренты практически невозможно, да и при жизни есть очень ограниченный перечень случаев для отмены.
С учетом же диагноза Натальи Сергеевны, который впоследствии может сказаться на ее адекватности восприятия мира, стоило как можно скорее решить этот вопрос. Иначе заинтересованные в имуществе дети смогут через суд добиться отмены сделки и признания Натальи Сергеевны недееспособной.
Но здесь нужно решить – доверяет ли Наталья Сергеевна внучке или же нет.
"Палец вверх", если было интересно и не забудьте поделиться в комментариях своим мнением.
Есть ли основания не доверять Олесе или же у Натальи Сергеевны просто нет выбора?
Если вы столкнулись с похожей или иной ситуацией, требующей разъяснения юриста – ждем вас на нашем сайте!
