Мамины и папины ссоры сопровождались совсем уж непонятными словами, более пылким выражением чувств, и исход их был непредсказуем. Могли потом дуться несколько дней, обходить старательно друг друга стороной. А могли обняться, захохотать и закружиться по комнате. На днях явно решали вопрос обзаведения братиком или сестренкой для Шу-шу. Мама почему-то просила не торопить ее. А папа громко сказал: «Молчи, женщина! Молчи, результат пластической хирургии! Тебя создали из ребра, а ты споришь с головой! Всегда от ваших сомнений одни проблемы. Даже из рая нас поперли».
— Конечно, — скептически отозвалась мама, — то-то я смотрю на картины: Ева одна со змеем морочится, а Адам как придурочный стоит, раскрыв рот. Где же он был, ваш праотец? Почему не вмешался? Дал бы этому хвостатому по хвосту. Нет, стоял рядом, в носу поковыривал. Прекрасное творение!
— Так змей к нему не обращался.
— Правильно! Он обращался к улучшенной конструкции. Более совершенной, интеллектуальной и прекрасной. Да, кстати, ремарочка по поводу сомнений. Это когда выпить и к девушкам — вы сомнений не знаете, а когда нужно работать, то миллион разных причин находится, чтобы это оттянуть.
— Дорогая, ты несправедлива. По крайней мере, в отношении меня. Хорошо, насчет подумать — это можно. Но ведь мы же понимаем, что вот так, с бухты-барахты хорошего ребенка не получится. Нужно тренироваться.
— Так бы сразу и сказал! Тренер!
— Ну я сразу двух зайцев убил: решил вопрос о пополнении семейства и сделал неформальное, не лишенное творческого начала предложение.
Мама засмеялась, папу обхватила за шею. Он зарычал, она завизжала. «Ну, хуже наших в детском саду», — с неудовольствием подумал Шу-шу. Вечером он решил расспросить папу поподробнее.
— Па, а правда маму из твоего ребра сделали?
— Эх, сынок, если бы маму из моего ребра сделали, разве ж у нее такой характер был бы?
— Что, — представил и сам испугался Шу-шу, — пиво бы после работы пила и на футбол ходила? Носила тренировочные штаны и курила на лестнице сигареты? Ужас!
Папа радостно захохотал. Его почему-то такая картина не испугала, а позабавила.
— Не, в смысле, женщину первую из мужского ребра Бог сотворил. Поэтому женщины без нас никуда!
— Ну, уж и никуда! — усомнился Шу-шу. Он глубоко задумался и прикинул, что скорее мужчины без женщин никуда. Кормят их мама и бабушка, стирают и убирают тоже они, работает мама больше, чем папа. Она про работу часто рассказывает, а папа редко. Бабушка утюг чинить умеет. Значит, дедушка не умеет! Если аппликацию для детского сада или открытку нужно подготовить к празднику, то опять к маме или бабушке. А к папе подошел — он к маме отправил. Выходит, и по открыткам женщины лучше управляются! И опять же, в вопросах любви, мама и поцелует, и потискает. Бабушка утешает вообще как никто другой. Шу-шу ногу поцарапает, а бабушка уже не знает, как ему угодить и чем порадовать. А у папы сразу: «Не ной! Ты мужик! Солдаты не плачут!». А сам когда молотком по пальцу попал, мама вокруг него бегала, на палец дула, а он только вздыхал и стонал. А не так и больно-то было! Шу-шу сразу увидел, что ему просто приятно, что мама так из-за него переживает.
Как чаще всего бывает с детьми, Шу-шу замечал многое, но неправильно многое понимал.
Конечно, не так или не совсем так обстояли дела в семье Ивановых. Мужчины работали больше, но эмоционально обсуждали это меньше. Они, понятно, не стирали и не готовили за редкими исключениями. Но точно так же женщины не ремонтировали машину и не добывали рыбу, что бы там бабушка не имела против рыбалки. «А ведь рыбку ест с удовольствием!» — злорадно комментировал дедушка.
Он, кстати, утюги, равно как и многое другое, чинить умел. Другое дело, что его нужно было долго на это мотивировать: уговаривать, настраивать и готовить до процесса, а потом хвалить всю оставшуюся жизнь после завершения процесса. Поэтому бабушке как-то проще иной раз было поменять прокладку крана самой, чем сначала сбегать за ней в магазин, потом подавать ключи, смотреть, как любимый пьет пиво, раздумывая над такой непростой задачей, как замена прокладки, убирать обрывки веревок, обрезки резины, выслушивать ворчание по поводу того, что в этом доме никогда ничего не найдешь! Дедушка всегда брал на восстановление сил денек. Его нельзя было тревожить. Его подрывали эти хлопоты. А бабушку — нет! Она прокладку меняла быстро, как бы между прочим. И что характерно, мусора после нее не оставалось.
Ребенок еще не знал, да и многие взрослые даже к жизненному финалу не понимают, что мужчины и женщины существуют для разного! Женщины — чтобы любить, кормить, ухаживать, сострадать и давать крылья. Не потому они часто смотрят под ноги, что им не дано взглянуть в небо! Внизу, ближе к земле их проблемы. Ниже уровня глаз: дети, старики.
Мужчины же смотрят на мир широко, их волнуют проблемы мироздания, они глядят в небо! Какие уж тут дети?.. Не было бы женщин, человечество бы вымерло. Кто бы рожал детей, взял на себя хлопоты быта? Кто бы вдохновлял и восхищался? Не много открытий сделаешь между высаживаниями полуторагодовалого ребенка на горшок! Не было бы мужчин, с их жаждой решения глобальных проблем, человечество бы тоже вымерло! И ведь, между прочим, швейную машинку и машинку для изготовления спагетти изобрели тоже мужчины для своих любимых женщин, жен! Так что, кто главнее — решать и спорить глупо. Важно, чтобы в жизни гармонично присутствовали оба эти проявления — и женское, и мужское.
Между тем, папа Тёма решил, что раз уж так пошел разговор, то неплохо для развития ребенка ввести его в курс библейских преданий и соображал, как лучше адаптировать эту информацию к уровню своего ребенка.
— Бог-отец создал мир и заселил его зверюшками и растениями. Моря создал, горы, луга и всё что нужно. А потом решил создать себе подобных. Сделал мужчину.
— Родил? — удивился мальчик.
— Нет. Именно что создал. Слепил его из глины. Назвал его Адам. Считается, что от него мы все и пошли. Короче, Адам — наш праотец. А чтоб не скучал, слепил для него подругу. Назвал ее Лилит. Только что-то с первого раза неудачно получилось.
— Ничего страшного, — рассудительно отозвался Шу-шу, — у него и так с первого раза много чего получилось удачно: и моря, и горы, и зверюшек сколько придумал. Я вот когда первый раз белочку лепил, ты сказал на что она похожа?
— Ничего я такого не сказал, — смутился отец. — Я просто занят был, и мне некогда рассматривать было твою белочку.
— Нет, — вздохнул Шу-шу. — Даже если бы тебе смотреть некогда было, все равно ты бы не сказал, что это какашка… А с Лилит — это понятно почему. Для Адама надо было мальчика слепить. Они бы в футбол играли, на рыбалку ходили и на охоту, построили бы в лесу шалаш…
Папа хмыкнул.
— Может, ты по-своему и прав. Но если бы Бог поступил так, как ты говоришь, то и нас бы никого не было. Ну, давай не будем отвлекаться. Лилит оказалась плохой подружкой для Адама. Характер у нее был вредный. Пришлось Богу сделать другую. Чтобы она получилась похожей на Адама, Бог сделал ее из адамова ребра. Такая операция получилась… Посмотрел Бог на них, и они ему понравились, потому что были красивыми и счастливыми. Поселил он их в раю (это сад такой, где всё есть) и поручил им всех зверей и птиц, чтобы люди заботились о них, и поручил им сад, чтобы они возделывали и хранили его. А потом решил отдохнуть. Было это на 7-й день Его работ. И поэтому воскресенье — день отдыха и для нас. Понял теперь?..
Артём поднялся и пошел к Наде, чтобы рассказать ей о том, какую высоконравственную беседу только что имел с сыном. Ну и вообще, что-то давно он ее не видел, минут 40–50. Что за безобразие в выходной день?
Шу-шу перебрался на пол собирать конструктор, но мысли его в это время продолжали крутиться вокруг той же темы. Новая женщина Адама получилась удачнее. Это похоже, потому что мама, бабушка, воспитательницы, Ильинична, мамины подружки, Валя и Света из группы и правда замечательные. Но вот если взять, к примеру, Наташку, то не получается, что лучше!
Про Наташку, это была отдельная история. Это был практически самый криминогенный элемент детского сада. Наташка кусалась, как крокодил. Когда воспитатели отступились со своими педагогическими методами, на Наташку «бросили» психологов. Долгие разговоры с ее родителями и с самой девочкой ожидаемого результата не дали. Нет, она, конечно, кусаться стала меньше: не каждого первого, а только каждого третьего. Но в этот список попали все, включая, само собой, детей, воспитателей, провинившихся чем-то родителей и даже психологов. Почти каждый человек в саду имел «фирменный знак» в виде дисков с оттисками Наташкиных зубов разной степени давности и поэтому явности. К мысли про Наташку Шу-шу повернулся еще и потому, что близился Международный день 8 марта, и от мальчиков группы он должен был поздравить именно ее. Вот бы с Ваней поменяться! Но дураков нет! А Шу-шу был если не другом Наташки, то не самым заклятым и не самым ею закусанным одногруппником.
Из чьего же ребра выпилили Наташку? Это, наверное, ужас что за человек!
Продолжение следует...