Машкировщики - так по старинке в селе зовут ряженых в святочную неделю.
Шумной чередой промчались новогодние праздники, предоставив всем возможность отдохнуть, повеселиться и почудить. Чудили-то в основном под старый Новый год, всё-таки традиция такая: наряжаться в эту ночь, колядовать, всех пшеницей осыпать. Два кума — Петрович со Степановичем, не стали исключением, тоже начудились от души. А дело было так.
Старый Новый год кумовья решили отмечать у Переваловых, так как Новый встречали у Чудиковых. Петрович со своей Людмилой пришли к друзьям, как и договаривались, к 7 часам вечера. Стол уже накрыт, поэтому без лишних слов стали оценить вкусовые качества приготовленного. Разговор зашёл о детях: и у одной, и у другой семьи они учились в городе. Незаметно тема сменилась, перешли на обсуждение звёзд эстрады. Мужчины заскучали и ушли на кухню перекурить. Там- то и пришла им в голову грандиозная идея.
«Дамы!—категорично заявил Петрович, вы—как хотите, а мы с кумом идём машкироваться!» Людмила с Натальей, оторвавшись от телевизора, где шло повторение новогодней программы, пытались слабо протестовать. Но мужья были неумолимы, быстренько вывернули дублёнки наизнанку, повязались женскими платками, надели затемнённые очки, набили карманы брюк зерном и двинулись в путь. Петрович на прощанье сказал: «Ты, Люсь, меня здесь жди, одна домой не уходи».
Как ни странно, встречали машкировщиков везде хорошо. Кумовья даже не успевали до конца договаривать: «Сею-вею-посеваю, с Новым годом поздравляю!...», а их уже за стол усаживали, по стопочке наливали, а иногда и по две. Обойдя почти все дома и улицы, где жили Переваловы, колядовщики свернули на другую, потом зашли в какой-то проулок и нигде не встречали отказа, всюду их приглашали в дом. Уже изрядно поднабравшись, кумовья остановились у следующей усадьбы. Постучали в дверь, им никто не открыл, постучали громче— безрезультатно. Петрович во всю глотку стал орать: «Коляда пришла, открывай ворота», — никакого ответа. «Это ведь надо же, — заплетающимся языком проговорил Петрович — какие хозяева некультурные. Все нас пускают, а они нет». « Стопку им налить людям жалко — поддержал Степаныч кума, — спрятались за окнами, а ещё и свет везде повыключали». И друзья ринулись к сложенной у забора поленнице. Пошатываясь из стороны в сторону, они все - таки разбросали дрова по всей ограде. Потом подкрепились из взятой заранее бутылки и стали усердно наталкивать спички в замочную скважину. Долго провозились у замка—все–таки дело кропотливое , а потом с чувством выполненного долга решили возвращаться к жёнам. Огляделись и понять не могут, куда идти. Пошли наугад, долго петляли по улицам и закоулкам. Без сил рухнули на какую-то лавочку, выпили с горя и затянули песню. А в это время Людмила с Натальей, не дождавшись благоверных, решили пойти их искать. Вышли на улицу, смотрят — оба кума у соседей на лавочке сидят и горланят: «Напилася я пьяна, не дойду я до дома…»
Женщины затащили в дом своих артистов и уложили спать. Наутро Людмила еле добудилась Петровича — домой пора идти, управляться. Попрощавшись с кумовьями (вернее только с Натальей, Степаныч ещё спал), Чудиковы пошли домой.
Зайдя во двор, Людмила испуганно вскрикнула: вся поленница раскидана, снег истоптан, а двери сарая прикрыты звеном от ограды.
«Вот изверги, — запричитала женщина, — видят, что хозяев дома нет, так и рады стараться, чтоб им провалиться». Петрович, недоуменно оглядываясь, взял у разъяренной жены ключ и попытался открыть дверь, но ключ упорно не желал заходить в замочную скважину. Подоспевшая Людмила сразу поняла в чём дело: «Ну, надо же, бессовестные какие, они сюда спичек натолкали, вот узнать бы чьих это рук дело:…» Пока жена вспоминала всех чертей у Петровича в голове возникло смутное воспоминание.
«М-да, намашкировались мы, ё-мае, машкировщики…»,— пробормотал он еле слышно и пошёл в гараж за инструментами – надо же было как-то в дом попадать.