Предыдущая глава "Очередные похороны российской экономики"
Маячок показывал, что платформа дрейфует где-то в Карском море. На переход в нужную точку положили две недели: учёные требовали посетить каждый остров по пути. Макс только плечами пожал: он в морском деле ничего не понимал, решений о маршруте не принимал. Его задача людей спасать и защищать. Уныние немного отступило, у арктических шатаний появилась цель. В тренажёрке возобновились перешучивания на ломаном английском: спасатели и экополицейские делили между собой непойманных медведей.
А вечером впервые за месяц Макс получил письмо от Насти. Сначала не поверил своим глазам, потом ткнул на мигающую иконку извещения, прочитал знакомый адрес.
"Макс, - писала жена. - Я не понимаю, что происходит. Куда ты пропал? Неужели действительно отправился в командировку? Мама в ярости, твердит, что ты завёл любовницу. Требует, чтобы я развелась с тобой, как только ты приползёшь за вещами. Не хочу ей верить, но ты не пишешь и ничего не объясняешь..."
Попытка супруги подумать самостоятельно, а не говорить с тёщиного голоса, спасателя впечатлила. Видимо, была всё-таки любовь, раз Настя пытается узнать, что происходит, а не слепо верит маминым словам.
"Я скучаю по тебе. Оказывается, мне нравилось с тобой разговаривать. От мамы приходится прятаться мастерской. Она уверена, что следующий конкурс я обязательно выиграю. Мне кажется, что мама скоро ворвётся ко мне и будет стоять над душой, чтобы помочь и проконтролировать... Я не замечала, насколько ты оттягиваешь на себя её внимание. Даже дома ты работал спасателем..."
Это признание вызвало у Макса грустную улыбку. Легко было Насте: от всего мира спряталась за мамой, от мамы - за мужем, от мужа - в мастерской... Бывшей своей детской. И взрослеть не надо. Лепи "шедевры", играй в художника, верь в свой талант и крайний сволочизм окружающих, давящих прекрасные порывы в зародыше.
Впервые мужчина задумался, а захочет ли супруга переселиться в отдельную квартиру. Вроде бы пора уже выпорхнуть из-под маминого крылышка и рискнуть отправиться в свободный полёт. Но это сложно, непривычно и неуютно. Зато мама и накормит, и напоит, и дифирамбы споёт. Но решать что-либо самостоятельно не даст. Не для того Тамары Ярославовна талант в одиночку растила-развивала, чтобы доченька по своей воле жила. Мама лучше знает... И с мужем она развелась, потому что тот отказывался подработку брать. Не верил в блестящее будущее дочери-художницы, не захотел на репетиторов и курсы, на раннее развитие деньги зарабатывать-тратить.
Ответить откровенно супруге Макс не мог. За разглашение тайны экспедиции светила куча неприятностей. На телефоне спасателя была отключена функция геолокации. Делать фотографии строго запрещалось.
"Я не дура и понимаю, что можно раздобыть любые доказательства. Ты можешь прислать снимки хоть Китайской стены, хоть Мариинской впадины. Я связывалась с твоими друзьями. Кирилл ответил, что ты под подпиской о неразглашении.
Просто пообещай, что приедешь ко мне, когда вернёшься. Приедешь и всё объяснишь. Ладно?".
Уже давно Макс не чувствовал такой нежности. Получить письмо от Насти оказалось очень приятно. Простые слова, искренние и растерянные. Не было раздражающих ужимок и привычной манеры кривляться, гипертрофируя все эмоции. Очень хорошо, что Настя не любит голосовые сообщения. Он и сам их терпеть не мог.
Макс отослал короткий ответ "Договорились. Вернусь и поговорим". На душе стало спокойнее.
Маячок не подвёл и передал координаты верно. Плавучая платформа сначала виднелась тёмной чертой на горизонте. По мере приближения конструкция становилась всё чётче и объёмнее. Вместе с участниками экспедиции Макс стоял у борта ледокола и всматривался в "потерянную родину сотни открытий". Он не просил у жадно вцепившейся в бинокль Изабеллы поделиться прибором. Скоро подплывут и станет всё видно.
Уже различимы поломанные ветряки: шторма не щадят никого. Грандиозные ржавые потёки, оторванные листы жести. На вертолётом поле частично сохранилась разметка. Делали же раньше хорошую краску.
Макс напряг память. Он изучал архивные снимки и чертежи платформы. На всякий случай, вдруг придётся эвакуировать учёных или что-то срочно чинить. Спасатель был уверен, что середину искусственной льдины не должен украшать сарай, собранный из старых жилых контейнеров и жестяных листов. К постройке от солнечных панелей - неужели работают до сих пор?! - тянулись мотки кабелей.
Сквозь щели сарая выбивался синеватый свет.
Продолжение "Пират пирату рознь"