Наука Союзного государства
О том, как не стариться до 90 и прожить больше века рассказывает директор Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии, член-корреспондент РАН, профессор Владимир ХАВИНСОН
(советы профессора - в конце материала)
То, что человеческий организм вполне может функционировать 110–120 лет и даже больше, ещё на рубеже XIX–XX веков утверждал знаменитый физиолог и естествоиспытатель Иван Павлов. Академик и нобелевский лауреат был не первым. Например, французский натуралист граф де Бюффон, живший в XVIII веке, сравнил соотношение периода роста с продолжительностью жизни у разных животных. И везде оно получилось примерно шести– или семикратным. Значит, если человек растёт до 20, то жить он должен до 120–140 лет.
Есть немало и современных исследований на эту тему. Американский генетик Ян Виг утверждает, что большинство людей вполне могут жить 115 лет. А учёный из Нидерландов Йуп де Бир, опираясь на данные о женщинах-долгожителях, установил, что временной ресурс человека – 125 лет.
Но почему мы живём чуть больше половины от того, сколько могли бы?
Питательная мелочь
Ещё в школе нас учили, что «жизнь есть способ существования белковых тел». И правда, любой живой организм состоит из белковых молекул, которые сами строятся из тысяч аминокислот. Но есть среди них и «мелочи», сложенные менее чем из сотни аминокислот. Их-то немецкий химик Эмиль Фишер и назвал в начале прошлого века пептидами, что по-гречески означает «переваренные». Учёный считал, что такими короткими они становятся после распада в процессе пищеварения больших животных белков, поэтому и дал им такое «питательное» имя. Долгие годы наука не воспринимала пептиды всерьёз. Только во второй половине XX века оказалось, что они играют в нашем организме важнейшую роль.
Известный геронтолог Владимир Хавинсон занимается пептидами уже полстолетия. По его мнению, физиологический возраст старения для человека составляет 90–95 лет. И достичь этого возраста позволяет точная настройка организма. В этом и помогают маленькие пептиды.
– Жизнь на Земле появилась, когда аминокислоты соединились в короткие пептиды, которые, «подключившись» к ДНК, активировали процесс белкового синтеза, – рассказал нам Владимир Хавинсон. – Поэтому пептиды можно считать базовыми кирпичиками нашего биологического мироустройства. Многочисленные исследования прямо доказали, что они являются биорегуляторами функций наших генов.
ДНК человека состоит примерно из 35 тысяч генов, каждый из которых отвечает за синтез определённого белка. Во всех клетках организма, кроме половых, этот набор абсолютно одинаков, однако разные типы клеток синтезируют разные наборы белков. Клетки мозга – одни, печени – вторые, почек – третьи и так далее. Пептиды помогают клетке определиться и начать производство того белка, который ей сейчас необходим. Именно в регуляции белкового синтеза, составляющего основу жизни, по словам доктора Хавинсона, и состоит глобальная роль пептидов. А ещё они могут заставить стареющую клетку работать, как молодую. При этом пептиды, независимо от способа их получения или синтеза, вследствие своей простоты без каких-либо проблем подходят и нам, людям.
– Работа каждого гена, – продолжает учёный, – регулируется специальным пептидом, поэтому организму для нормального функционирования требуется широкий спектр пептидов, которые поступают в него большей частью с пищей, но в очень малых количествах. Чтобы продлить молодость, важно не допустить «пептидного голода». Для человека пептидные регуляторы как витамины, без которых его тело просто увядает.
Молчание телят
Всё началось более полувека назад.
– В конце 1960-х – начале 1970-х годов мы с моим другом Вячеславом Морозовым проходили обучение в ленинградской Военно-медицинской академии имени Кирова, – рассказывает Владимир Хавинсон. – Ранее я с золотой медалью окончил Минское суворовское военное училище, а Вячеслав – Ленинградское. Оба получили дипломы военных переводчиков. Надо сказать, что тогда эти учебные заведения давали прекрасное фундаментальное образование, включая свободное знание английского, что впоследствии очень нам пригодилось при занятиях наукой. На третьем курсе мы заинтересовались теорией стресса выдающегося канадского патолога и эндокринолога Ганса Гуго Селье. Согласно ей, в первые сутки после сильного стресса, травмы, операции, аварии, расставания с любимой и так далее идёт угнетение иммунной и эндокринной систем. Это начало общего адаптационного синдрома, стадия тревоги. Дальше развивается стадия резистентности, то есть восстановление. И наконец, выздоровление. Но если стадия восстановления долгое время не наступает, всё заканчивается истощением организма и летальным исходом. У здорового человека содержание в крови лимфоцитов, отвечающих за иммунитет, составляет около 2000, но после травмы этот показатель падает ниже 500. В обычной ситуации уже через 3–5 суток начинается восстановление. Но у трети пациентов это не происходит.
– Почему?
– Чаще всего из-за генетических проблем. Тогда начинаются различные осложнения. Послеоперационное воспаление, а операция для любого организма всегда серьёзнейший стресс, – самая распространённая беда всех госпиталей и клиник. Вот мы с Морозовым и задумались, как в этой проблеме помочь и пациентам, и врачам.
На стадии тревоги в первую очередь угнетаются тимус и эпифиз, крохотная железа в центре мозга, иначе называемая шишковидным телом. Несмотря на крайне малые размеры, всего 6–15 мм, и вес около 0,2 грамма, эта «шишечка» – величайший орган, регулирующий всю эндокринную систему. Рене Декарт называл его «вместилищем души». В то же время тимус является одним из ключевых органов иммунной системы, именно в нём происходит созревание и иммунологическое «обучение», «натаскивание» Т-лимфоцитов. Владимир Хавинсон и Вячеслав Морозов попробовали из тимуса и эпифиза животных получить стимулирующие препараты. Это у них получилось, из тимуса они создали усиливающий резистентность стимулятор иммунитета, который назвали тималин, а из эпифиза – эпиталамин. В 1971 году на конкурсе научных работ в Военно-медицинской академии слушателям 6-го курса за это присудили первую премию – 50 рублей.
Позже выяснилось, что в условиях стресса кроме тимуса и эпифиза страдают и другие системы и органы. И молодые учёные для их скорейшего восстановления начали создавать препараты из соответствующих систем и органов животных.
Вместе с сотрудником НИИ онкологии имени Н.Н. Петрова Владимиром Анисимовым (сейчас он член-корреспондент РАН) исследователи провели первые эксперименты по увеличению продолжительности жизни. Они предположили, что старение можно также отнести к стрессу, при котором органы угнетаются постепенно, не сутки и часы, а многие годы. Соответственно, синтез белка постепенно ослабевает, а вводимые извне пептиды должны его поддерживать на должном уровне. В экспериментах учёные смогли добиться существенной активации стареющих органов и увеличить срок жизни подопытных животных до природного максимума.
– Двухлетние лабораторные крысы, по человеческим меркам им было 70–80 лет, после введения пептидных препаратов, восстанавливались, – рассказывает Хавинсон. – Шёрстка становилась гладкой и блестящей, усиливалась половая активность, четверть самочек даже дали потомство! И прожили они значительно больше, чем их ровесники в контрольной, не получавшей препарат, группе. Провели эксперимент на приматах – результат тот же. Мы поняли, что находимся на пороге великого открытия.
Молодых учёных поддержали настоящие светила советской науки академики Александр Вишневский, Наталья Бехтерева, Евгений Крепс, Донат Саркисов, Фёдор Комаров, и в конце 1980-х, уже на излёте СССР, на базе ленинградской Военно-медицинской академии была создана специальная научно-исследовательская лаборатория биорегуляторов, руководить которой доверили доктору Хавинсону.
– Создаваемые в нашей лаборатории препараты предназначались для повышения боеспособности военнослужащих Советской армии, поэтому исследования шли под грифом «секретно», – продолжает Владимир Хавинсон. – На Западе велись работы над военным лазером, ослеплявшим солдат противника. Нам поручили создать препарат, который не только защищал сетчатку, но и помогал ей быстро восстановиться. Для решения такой задачи нам требовались глаза крупных животных. И нам по специальному распоряжению Госкомитета СССР по науке и технике с Ленинградского мясокомбината поставили 200 тысяч глаз телят. Полученные из них препараты мы успешно испытали на крысах и кроликах и только после этого провели официальные клинические испытания. Этим средством можно гордиться, подобного больше нет нигде в мире. Препарат успешно применяется для лечения дегенеративных заболеваний сетчатки глаза. Одной из первых эффективность препарата испытала на себе моя мама, Анна Яковлевна. У неё тогда диагностировали диабетическую ретинопатию, развившуюся на фоне сахарного диабета. У мамы стала быстро падать острота зрения, она просто слепла. Но вскоре после того, как она начала принимать пептиды, зрение восстановилось. Пептидные регуляторы помогали маме видеть до самой смерти в 98 лет. Мама принимала и другие наши средства, благодаря чему вела активную, полноценную жизнь.
Наступление на старость
Следом за глазами последовали пептиды, полученные из других органов животных: печени, почек, сердца, половых желёз и так далее. В 1990 году группу Хавинсона за создание пептидных препаратов отметили премией Совета министров СССР. А в 1992-м Владимир Хацкелевич вместе с группой единомышленников основал в Санкт-Петербурге Институт биорегуляции и геронтологии, в лабораториях которого повёл новые наступления на старость.
Созданные командой пептидные препараты взяли на вооружение в киевском Институте геронтологии имени Чеботарёва и в одном из домов ветеранов Санкт-Петербурга. В итоге показатели смертности среди принимавших эти препараты пожилых людей существенно снизились. Дальнейшие исследования, проведённые не только в России, но и в США, Германии, Италии, Нидерландах, Израиле и других странах, подтвердили высокую активность пептидов.
Удивительно, но это произошло и у растений! Так, урожайность обработанных пептидами семян табака выросла впятеро.
Сейчас в институте в рамках борьбы с коронавирусом идёт изучение действия комплекса из трёх ультракоротких (от двух до четырёх аминокислот) пептидов: бронхов, сосудов и тимуса. Исследователи проверяют, можно ли с его помощью повысить резистентность организма человека к коварной инфекции. Прямых лекарств против COVID-19 пока нет, поэтому помочь можно, только повысив сопротивляемость организма.
– Исследования по этой программе, – говорит профессор, – находятся в самом начале, речь о конкретных рецептах пока не идёт. На стадии клинического изучения восемь новых препаратов. Кроме того, нами уже изучено действие 18 синтетических пептидов, точных химических копий пептидов натуральных. Вся работа потребует много сил, средств и времени, то есть это фактически работа на многолетнюю перспективу. Что весьма важно, ведь с аналогами COVID-19, скорее всего, мы поборемся ещё не раз. Он относится к хорошо нам известному семейству коронавирусов, мы знаем, что эти вирусы быстро мутируют, и, соответственно, не знаем, в каком виде столкнёмся с ним через год, два и так далее. Пока непонятно, получится ли в мире создать эффективную вакцину от COVID-19 или, как в случае с гриппом, под каждый новый вариант вируса её придётся создавать заново. Поэтому сегодня наша задача, наш стратегический курс – повысить сопротивляемость организма, его резистентность ко всем возможным вариантам.
Умный живёт долго
Механизм взаимодействия пептидов с генами пока не установлен. Есть несколько гипотез, среди которых сам профессор Хавинсон выделяет «гипотезу комплементарности». Если говорить очень грубо, по ней пептид в длинной нити ДНК находит участок, наиболее подходящий именно для его последовательности аминокислот, так же как ключ подходит к подбору кодовых штифтов в личинке замка. Встраиваясь в этот участок, он и запускает действие связанного с ним и до того малоактивного гена. Для того чтобы разобраться с вопросом, необходимо зафиксировать сам процесс взаимодействия пептида и гена. Сделать «фото» их слияния.
– Мы уже знаем, что и где искать, – говорит Владимир Хацкелевич. – Я уверен, что уже в этом столетии нам удастся отодвинуть старость за 90-летний рубеж. Мой отец в 60 лет страдал от спазма сосудов и атеросклероза. У него было выраженное предынсультное состояние. Мы провели ему несколько курсов введения пептидных биорегуляторов, выделенных из мозга и сосудов. В результате он прожил ещё более 30 лет и умер в 92 года из-за несчастного случая.
Мне уже самому немало лет, но я надеюсь прожить ещё не один десяток, хотя, конечно, на всё воля Божья. Более 15 лет принимаю пептидные регуляторы и на этом не останавливаюсь. Многие мечтают: надо такую таблетку сделать, съел – и живёшь до 120 лет. Но одна таблетка молодость не вернёт, это дело комплексное. Долголетие – это соответствующий уровень культуры, умение не столько правильно лечиться, сколько правильно жить. Только умный человек имеет шансы прожить долго.
Валерий Чумаков, Москва
© "Союзное государство", № 7, 2020
Дочитал до конца? Было интересно? Не поленись, поставь лайк, поддержи автора и журнал!
Секреты долголетия от профессора Хавинсона
Для долгой и активной жизни я рекомендую:
– соблюдать биоритмы, ложиться спать раньше полуночи, потому что пик выработки мелатонина, «гормона сна и молодости», приходится на период с 0 до 3 часов. Продолжительность сна должна быть не менее 7–8 часов;
– по возможности избегать сильных стрессов и исключить вредные привычки. Меньше есть углеводов (сладостей) и жирной пищи, не переедать – постарайтесь съедать на 20–25% меньше, чем вы привыкли. Как говорил проживший 104 года академик Фёдор Углов, «вставать из-за стола надо чуть-чуть голодным»;
– ежедневно заниматься физкультурой. Приветствуется скандинавская ходьба, 5000–7000 шагов в день, обязательно в парке или в лесу;
– для раннего выявления признаков опасных заболеваний обязательна ежегодная диспансеризация с оценкой биохимии крови, электрокардиограммы, функции сосудов, УЗИ внутренних органов, исследованием желудочно-кишечного тракта;
– после консультации с умным, знающим доктором, которому вы доверяете, применять современные инновационных медицинские технологии, включая использование не имеющих побочных эффектов природных пептидных биорегуляторов
Советы профессора Хавинсона, как защититься от коронавирусной инфекции