Первое письмо можно прочитать тут.
Иногда мне кажется, Виктор Петрович, что по-настоящему изменить гнилую суть большинства людей, присущую им от рождения, сложнее, чем кажется. Их нужно убивать. Беспощадно. Ловлю себя на мысли, что по-настоящему жалею только о том, что некоторые персоны доживут до глубокой старости и тихо умрут в своих постелях, не понеся никакой ответственности за ту боль, которую они причинили. Они совсем не заслужили такой лёгкой и милой смерти от старости...
Иногда мне кажется, Виктор Петрович, что будь я президентом или царём, моё правление было бы недолгим из-за библейской жестокости, с которой я принялся бы очищать Россию (а может и мир) от врагов справедливости и порядка. И от своих личных врагов, конечно.
Иногда мне кажется, что маленький тщедушный ребёнок, сидящий у меня глубоко внутри и не убивший в своей жизни даже кошку, так и не решился бы проливать кровь. Даже чужую.
Недавно я прихлопнул громадного таракана и спросил себя, что я чувствую. Я убил его потому, что так нужно? Или потому, что мне хотелось его убить?
И оказалось, что я убил его из-за страха. В детстве я давил их и испытывал удовольствие, отнимая их никчёмные насекомые жизни, ведь меня поощряли за это родители. А сейчас во мне не осталось ничего, кроме страха. Я всего боюсь. Смерть жалкого таракана - это борьба страхов. Борьба страха отнять жизнь у этого, абсолютно невинного перед тобой и Богом существа, со страхом перед самим этим существом, перед его опасностью, которой оправдана его смерть.
Я ищу оправдание смерти вместо того, чтобы по-детски наслаждаться ею. Поиск оправдания жестокости делает меня слабым даже перед никчёмным насекомым. А что, если это будет существо, у которого бьётся сердце, которое дышит... Я помню кошку, которая запрыгнула ко мне на колени и я чувствовал на своём лице её дыхание. Как это было необычно. Знать. Чувствовать. Что она тоже живая. Ощущать на себе дыхание этого существа. Дыхание самой жизни. И если я заберу эту жизнь, увидев в глазах беспомощной, обманутой кошки глаза самой смерти, что я испытаю? Опять страх? Но я уже его испытываю. Я боюсь самой такой мысли, ведь я неизбежно, подсознательно буду стремиться к тому, чтобы наказать себя за это.
Смерть обманутого, бесцельно задушенного существа рано или поздно забудется. Но наказание придёт. Не от Бога. А изнутри. Вы говорили мне, что я сам себя захочу наказать за неоправданную жертву, даже не осознавая того. Эту жажду собственных страданий ничем не заглушить. Кроме собственной смерти.
Жизнь от Бога, власть - от Сатаны.