Начало этой части воспоминаний здесь.
Прочитать предыдущую часть мемуаров можно в Живом Журнале (LiveJournal.com) на моем канале Koshelub, например, по метке «Мемуары» или «Записки ветерана».
Один наряд равнялся двум мытьям полов в казарме после отбоя.
На карачках с ведром и тряпкой ползаешь до часа ночи под двухэтажными кроватями в казарме. Иногда сволочной дежурный по батарее из сержантов считает, что работа сделана плохо, выливает ведро на пол и заставляет перемывать весь пол заново до 2 – 3 часов ночи. А подъем в 6 утра. На занятиях, если в классе, спишь, за что опять наряд.
Иногда наряд отрабатывался охраной курсантской столовой на морозе. Ходишь в ботиночках перед входом по кафелю полночи. Вторую половину ночи дежурит другой штрафник. А утром на занятия не выспавшиеся. А рядом со столовой кочегарка. Спустишься туда на 5 минут погреться, и тут же засекает дежурный по училищу. Опять наряд вне очереди за уход с поста.
За более тяжелые провинности попадал несколько раз на гауптвахту на 5 суток, но об этом ниже.
Питание по курсантской норме № 9 должно было быть достаточным, но, видимо, снабженцы воровали. Поэтому ходил вечно голодный. Старшие курсанты и сержанты имели женщин в городе Белорецке, которые их в выходные в увольнении подкармливали. Да им и так хватало, поскольку рост организма у них уже прекратился. Мужикам по 20-24 года. А я еще рос. В письмах домой я, разумеется, писал, что все хорошо, и я всем доволен (цензура).
В этом нескончаемом кошмаре все мысли были только о том, чтобы поесть и выспаться. Отсюда и все нарушения дисциплины.
Учился я, как бывший школяр, отлично, удивляясь тупости своих мучителей, а они завидовали и злились, когда я правильно и досрочно решал задачи по пристрелке и ведению огня, не говоря уже о топографии, расчетах, матчасти (пушка и трактор).
Несмотря на мою нерадивость, комсорг училища ст. лейтенант Ивлев сагитировал меня вступить в комсомол. И летом 1943 года в 17 лет я стал комсомольцем.
Кроме придирок к мелким нарушениям, я попадал и на крупные, которые были следствием постоянного недосыпа и скотского отношения ко мне со стороны младших командиров. В частности: сон на посту в карауле по охране дровяного склада, «утеря» учебной винтовки на учениях (сидел у телефонного аппарата, а винтовку поставил рядом, прислонив к дереву. Ее то и стащил старшина, заставив затем искать ее).
Отдельным реальным нарушением был сбор дани с владельцев коров. Периодически я попадал в наряд по охране училищного капустного поля. Время от времени на это поле забредали коровы местных жителей. Мы с приятелем сделали загон и отправляли этих коров «под арест».
Естественно, что когда вечером коровы не возвращались домой, жители шли их искать и находили у нас в загоне. Чтобы получить коров обратно мы требовали с хозяев нарушителей дань, которая тут же материализовывалась в еду. По молодости лет или по глупости мы не понимали, что офицеры-преподаватели нашего училища снимают жилье в том числе и у владельцев наших арестантов. Поэтому наш бизнес был очень быстро пресечен.
Были и другие нарушения, за которые я попадал на гауптвахту. Но из комсомола меня не исключали.
Оригинал статьи находится здесь
продолжение здесь
Спасибо, что дочитали. Если Вам интересна эта тема, подпишитесь на канал, чтобы не пропустить продолжение.