- Вы знаете, Юрий Александрович, - Сказали мне в идеологической комиссии ГК КПСС в 1979 году, - что песня БИТЛ ХЕЙ ДЖУД, это пренебрежительное и унизительное обращение к еврею. Обращение, унижающее его достоинство. А вы поете ее в своих компаниях!
Это меня пытались так вразумить. Я не знал тогда, что песня обращена к сыну Дж. Леннона – Джулиану. Но не поверил им. Потому что ТАК нельзя петь о плохом.
***
В особом ряду стоят для меня Eleanor Rigby, Penny Lane, Strawberry Fields Forever, Norwegian Wood, понятное дело – Michelle. Впрочем, перечислять, означает перечислить практически всё, написанное ими. Есть вещи, к которым отношусь почти что с холодком. Ну, например Please Please Me, Revolution 1 and 9… И опять же – это отношение похоже на любовь к женщине: разве можно любить её, относясь с холодком к мизинцу её правой ноги?
***
Я и мои друзья поклялись однажды, что всегда, даже если будем сидеть на унитазе, мы встанем по стойке смирно, если услышим Can’t Buy Me Love, ставшую для нас гимном. И перевели же, двоечники, почти что правильно – «Любовь не продаётся!». Потом заметил, что не встаю – одному как-то неловко. А многие друзья уже ушли из жизни…
***
Когда меня призвали в ряды СА, и я очутился поначалу в довольно грубой атмосфере портянок, старшинского мата, бесконечной чистки картошки, подбирания «бэчиков» на территории учебки, отсутствия здравого смысла вообще и тупого единообразия, я испугался. Испугался в преддверии своего полного отупения и деградации.
Вначале, подшив подворотничок вечером, шел в Ленинскую комнату и решал кроссворды, хотя ранее, на гражданке, относился к ним равнодушно. Решал полностью. Любые. На этом можно было зарабатывать.
А потом, месяца через три, находясь в наряде наедине с собой, вынул иголку, обмотал ее ниткой, так, чтобы остался лишь предварительно продезинфицированное огнем острие, и выколол себе на кисти левой руки, (поближе к сердцу), THE BEATLES. Чтобы не разрывать мир и самого себя. Чтобы помнить. И прослушивать про себя каждый день их песни. Чтобы вернуться домой таким же. Не сломаться и не отупеть.
И когда рота шла, громко горланя «Не плачь, девчонка!», я, старательно открывая рот, пел про себя Maxwell’s Silver Hammer, который, при определенном усилии воображения, легко переформатировался в советскую строевую песню. Гораздо позднее я узнал, что это довольно ироничная песня о серийном убийце.
***
У меня есть приятель – переводчик, бывавший еще в советские времена, во многих странах. Человек, абсолютно равнодушный к музыке. Однажды он рассказывал, как приехал с делегацией «Красного креста» в какую-то гиблую африканскую деревеньку.
- Представляешь, деревня вымирает! Местная лихорадка, помноженная на какое-то дерьмо, типа наркотиков, которые жуют все, от младенцев до стариков. Заходим к местному вождю – старик похож на скелет. Сидит и поет, задумчивый такой. И поет что-то не африканское. По-английски.
- ?!?
- Ну, я не знаю всех этих дел. Помню, про какого-то Джеки, про его подружку, которая вот-вот должна появиться…
И меня осенило! Вождь, скорее всего, пел Something, и «You stick around, Jack, she might show» из нее.
Чуден мир Твой, Господи!
Спасибо, что заглянули ко мне. Я новичок здесь, и каждый ваш лайк или коммент ну очень значим для меня!