Я с детства мечтала стать врачом!
Современный врач – не только специалист высокого класса. Это ученый, который ежедневно открывает новые возможности в профессиональном и личностном развитии.
Как вы поняли - моя мечта сбылась. Я врач дерматовенеролог, косметолог, хирург, специалист по инвазивным методам в хирургии лица и тела, член совета директоров американской ассоциации эстетической медицины и хирургии AAAM&S. На данный момент я являюсь директором и главным врачом клиники Института Косметологии и Дерматологии, доктором медицинских наук, доцентом.
Под моим авторством выпущено более 80 статей, рекомендованных ВАК (высшая аттестационная комиссия), более 50 статей по косметологии, три патента и предпатента по терапии угревой болезни и розацеа. За моими плечами более 5 000 успешно пролеченных пациентов.
Сегодня я хочу поделиться с вами одним интервью, которое поможет вам лучше меня узнать:
- Саодат, что послужило выбором Вашей профессии?
- Я из семьи известных врачей. Папа знаменитый хирург, хирург от Бога, который проводит самые уникальные операции в мире! Академик, профессор Жураев Шакир Шукирович, член международной ассоциации хирургов, член-корреспондент АМН Казахстана, лауреат Государственной премии РК, уникальный специалист в области хирургии и онкологии.
Так что у меня даже в мыслях не было, что я стану космонавтом, или пойду в торговлю. У меня с детства была мечта стать врачом, и только врачом.
Перед моими глазами с самого рождения был пример для подражания - мой папа! Это недосягаемая личность и профессионал, великий ученый, новатор, честный и преданный своему делу врач, Человек с большой буквы. Мама - врач-эндокринолог, всегда и во всем меня поддерживала. Я в неоплатном долгу перед родителями. Все возможности для учебы, давали мне они, я только их реализовывала.
КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
После окончания лечебного факультета медицинского института я выбирала между двумя специализациями: дерматовенерология или общая хирургия.
Мои родители были категорически против того, чтобы я шла в хирургию. Они считали, что у женщин–хирургов совсем нет личной жизни. Но я безумно любила хирургию, я выросла в институте хирургии им. Сызганова!
Параллельно обучению в мед.институте, я окончила много различных косметологических курсов и уже работала косметологом-эстетистом.
После окончания университета, несмотря на родителей, я все-таки поступаю и заканчиваю интернатуру по общей хирургии, затем иду в ординатуру по дерматовенерологии, окончив ее остаюсь работать младшим научным сотрудником в научно-исследовательском институте дерматологии и венерологии г. Алматы и параллельно беру 0,5 ставки простым хирургом в торако-абдоминальном отделении института им. Сызганова. Проработала таким образом 5 лет.
- А на каком этапе Вы решили заняться научными исследованиями?
- Еще во время учебы в институте я сделала первые шаги в научную деятельность и впервые попробовала писать. Потом я уже писала статьи, которые рекомендует ВАК, очень серьезные, они проверяются тремя рецензентами - профессорами, дается несколько характеристик твоих коллег и твоего руководителя. Мне очень нравилось писать, у меня даже появилась своя стилистика, которую сразу отметили профессора из России. Я по сей день пишу для профессиональных журналов.
В итоге я утвердила сложнейшую тему диссертации по проблемам акне. Корифеи медицины мне говорили: «Жураева, ты из семьи сильных врачей! Возьми псориаз, ихтиоз, тяжелые генетические дерматозы, зачем тебе эти прыщи?!» Но дело в том, что я сама когда-то страдала тяжелой формой акне и никто не смог мне помочь, пока я сама не стала заниматься этой болезнью. Для работы над диссертацией я в первый раз вылетела в Америку. Вернулась с огромным багажом знаний, и у меня уже тогда появилось узкое направление работы - стволовые клетки. Я ездила на конгрессы в Японию, видела действие плаценты - это было в 2002 году. Я уже работала с клетками, использовала их в кожвенинституте.
Затем я серьезно увлеклась генетикой, полетела на конференцию в Москву с докладом. Там я познакомилась с известнейшим ученым-генетиком Маисой Мартман, которая еще в 1978 году пересадила стволовую клетку новорожденному ребенку. Ему сейчас почти 40 лет, он жив и здоров, у него отсутствует наследственное генетическое заболевание, от которого бы он умер, не дожив до года.
Там же, на конференции, меня заметил Анвар Кулиев - академик, возглавляющий институт генетики в Чикаго. Он меня пригласил за счет института к ним на обучение. Почему? Потому что у меня был очень хороший доклад с темой по угревой болезни. Плюс, мне удалось собрать интересные материалы: оказывается, акне - наследственное заболевание, и есть наследование по 14-ой хромосоме, которая и влияет на это заболевание.
А вы знали, что акне - хроническое, генетическое заболевание сальных желез, волосяных фолликул, окружающих тканей и нередко всего организма в целом? Кулиева эта тема очень заинтересовала. Он сказал, что я очень перспективный врач и… что он приглашает меня к себе, совершенно бесплатно за счет института на обучение. Несмотря на то, что у меня уже было двое детей, я улетела на 7 месяцев в Чикаго. Поступив на курс повышения квалификации по стволовой терапии и генной инженерии, параллельно я окончила курс повышения квалификации врачей-дерматокосметологов на кафедре у профессора А. Клигмана.
Когда я вернулась в Алматы, мне нужно было защищать диссертацию. За 5 лет я опубликовала 80 статей, рекомендованных ВАК, получила патенты, предпатенты не только по терапии кожных болезней, но и по изобретению фармакологических препаратов. Затем я одновременно стала заниматься еще и своим любимым делом - хирургией. Когда я защищалась, и мой руководитель узнала, что я еще и хирург, - она была в шоке! Дерматология и хирургия – это же несопоставимо! Первая моя квалификация по нитевым технологиям прошла в Бразилии. В то время в Бразилии ставили примерно такие же нити, которые делал мой первый учитель Энтони Бераминди. Затем я поступаю на кафедру пластической хирургии в Москве, и за 3 месяца набираюсь теоретического и практического опыта в нитевых технологиях, начинаю делать операции сама. Я обучалась и в Японии, Америке, Италии, Корее и параллельно в Алматы делала операции в институте им. Сызганова.
- То есть Вы были больше хирургом, чем дерматокосметологом?
- Нет, одинаково. У меня настолько разные пациенты, некоторые даже в шоке пребывают, пока меня ждут, беседуя в очереди. «Я к ней псориаз хожу лечить», - говорит одна. – «А я к ней на блефаропластику пришла», - удивляется другая! Есть пациенты с особыми генетическими дерматозами, они приходят ко мне, как к маме родной, два раза в год.
- Вернемся к Вашим зарубежным стажировкам…
- Потом я получила сертификат в Нью-Йорке по повышению квалификации по малым инвазивным методам хирургии.
На конференции примерно в 2003-2004 годах я познакомилась с хирургом Ассасой. Я выступала с докладом о своих методах в хирургии и связи их с дерматологией, ему очень понравился мой результат, и он пригласил меня на пробные операции к себе в клинику и конечно же, оплачиваемо. Он работал в Лос-Анджелесе. Я прилетела к нему на неделю для ознакомления в клинику, он был вполне удовлетворен результатами моей работы. Затем он предложил мне преподавать. Я подготовила слайды, выслала, ему очень понравилось. Так я стала преподавать членам ассоциации американских эстетических хирургов, косметологов и дерматологов (AAAM&S). Через год Ассаса пригласил меня быть членом совета директоров с соответствующей зарплатой и контрактом. В общей сложности я должна отработать 40 часов в год, чтобы поддерживать этот контракт. Я читаю лекции по всему миру раз в год, чаще всего в Лос-Анджелесе, иногда в Малайзии, несколько раз в Корее. Я действующий преподаватель, который преподает на обучающих семинарах в разных странах именно по нитевым технологиям - это моя ниша.
На таких обучающих семинарах бывают очень известные спикеры мирового уровня, стоишь с ними рядом и даже не верится в это.
Ассаса меня много раз уговаривал приехать по контракту с семьей и детьми. Там очень много врачей из разных стран. Если вы уникально делаете операции, если вы уникальный специалист, то вы не пропадете в Штатах. Но жизнь в Америке - не для меня. Это очень размеренная страна, а у меня бешеный темп жизни! Но ни в коем случае я не сравниваю с Нью-йорком, конечно нет, там круглосуточно работают, я про Лос-анджелес. В Лос-Анджелесе я начинаю скучать, более нужной я чувствую себя на родине – звонят пациенты, просят принять, даже плачут иногда. В Америке, все вроде спокойно и стабильно, тебя любят, уважают, платят хорошо за твою работу, целуют тебе ручки, готовы в гости звать каждый день. Кто-то об этом мечтает, но я - нет.
- Какую оценку по пятибалльной шкале Вы бы поставили косметологии и дерматологии в Казахстане?
- Четверку…. С натяжкой. Но это хорошая оценка по миру. Например, все хвалят Южную Корею, а там столько осложнений, в Москве так же, да и у нас, чего греха таить. Есть хорошие специалисты, но их нужно найти. Сейчас в эту профессию идут все: вчера она была анестезиолог, а сейчас она пытается быть эстетическим хирургом. Стать врачом-дерматокосметологом за 144 часа, которые предлагают обучающие центры - невозможно! Нынешние косметологи слои кожи не знают. Я считаю, что даже пилинг должен делать человек с медицинским образованием. К сожалению, сейчас все настолько бесконтрольно… Я за профессионалов, чтоб наши пациенты могли приходить и быть уверенными в том, что с ними работает настоящий врач, а не вчерашняя медсестра, которая прошла курс обучения за несколько часов и теперь делает все - и мезо, и филлеры, не зная фармакологии. В каждой клинике должна быть лицензия, не только то, что этот человек прошел курсы по мезотерапии, а то, что он имеет лицензию на этот вид деятельности.
- Можно ли уже говорить о школе Саодат Жураевой?
- Это слишком пафосно. Во-первых, я не собираюсь никому преподавать что-то обширное, это будет только узкоспециализировано: например, школа ботулинотерапии, школа нитевых технологий, школа филлеров, школа контурной пластики лица и тела. Я не собираюсь передавать свои секреты и знания, имею такой плачевный опыт. Я каждый раз инвестирую в свое образование, одна поездка в Бразилию мне обходится в 15-20 тыс долларов, посмотреть работу коллеги за рубежом – 2-7 тысяч долларов, представьте себе, только постоять рядом и посмотреть. Все знания вообще передать невозможно, необходимо долго и бок о бок работать.
- Саодат, а почему достаточно сложно найти информацию по осложнениям? Врачи не любят делиться своими неудачами? Но ведь это даст возможность другому врачу не допустить подобных ошибок…
- Такие работы в основном публикуются на зарубежных сайтах и очень много. У нас тоже публикуют, но отдельные врачи и делают это самостоятельно, нет какого-то общего сайта. Ко мне часто приезжают люди из других городов с осложнениями. Раньше, когда случалось какое-то осложнение, весь город собирался, проводили консилиум, вносили в реестр, фотографировали, все приходили, смотрели, щупали. Я стала сейчас на Facebook публиковать случаи осложнений, многим это не нравится, а я хочу показать, что так бывает. И это потому, что вы cделали себе губы за 10 тысяч тенге на дому или в парикмахерской.
- Вы руководитель клиники, но сами проводите и процедуры, и операции, консультируете пациентов. Это желание постоянного совершенствования мастерства, демонстрация высокого профессионального уровня, или что-то иное?
- Это страстная любовь, я же болею этим! День пройдет в пустую, если я кого-то не сделаю более молодым, если не доставлю радость ощущать себя красивым! Они же все приходят ко мне за помощью! Одни приходят решить эстетические недостатки, другие приходят, чтоб чувствовать себя более уверенными и нужными, у всех свои проблемы.
Об этой моей страсти знают мои коллеги. Кстати, у меня очень дружный коллектив и преданный мне. Со мной работают мои ученики, которые делают всю эстетику и обычные врачебные процедуры. Я им доверяю на 100%.
- Как Вам удается выдерживать конкуренцию с другими клиниками и центрами косметологии?
- В моей клинике примерно 70% того, чего нет пока ни у кого, даже в России. Основная моя направленность все-таки дерматология – тяжелые формы угревой болезни, лечение рубцов, не только постакне, но и других, и безусловно малоинвазивная хирургия, в которой я применяю поистине уникальные способы омоложения и корректирую некоторые недостатки. Сейчас в основном занимаюсь разработкой космецевтической продукции, это стволовая терапия, т.е. препараты с растительными стволовыми клетками, дающие потрясающий эффект. Всем известно, - после 35-ти лет у нас снижается выработка эстрогена, - поэтому очень эффективно проводить пилинг с растительными эстрогенами, он генерирует очень глубокие слои дермы, и эти эстрогены начинают делать свое дело. В составе пилингов, с которыми я работаю, - эстрогены соевого дерева. Морщинки разглаживаются, как после лазерной шлифовки.
- Что Вы вкладываете в понятие «красота» и «красивый человек»?
- Красота – это внешний лоск. А красивый человек, не только красив внешне, но и красив внутри, - высокообразован, достоин и интеллигентен.
- У Вас четверо детей. Они тоже хотят стать врачами?
- Вы не поверите, они все хотят стать врачами! Сейчас старшие дети учатся в Бостоне и готовятся к поступлению в лучшую медицинскую академию мира.
- Может быть, через несколько лет мы услышим имена младших Жураевых?
- Однозначно! На 100 процентов! Да услышит это Всевышний! Они не мыслят себя иначе!
Я благодарю вас за внимание и надеюсь вам удалось узнать меня получше!
Для тех, кто заинтересовался темой эстетической медицины и хотел бы познакомиться с моей деятельностью чуть ближе - делюсь ссылкой на мой институт, инстаграм и онлайн-школу для косметологов.
Всем здоровья и красоты!
Ваш доктор - Саодат Жураева.