Ну вот, наконец, мы и встретились.
Непрошенная гостья сама пришла ко мне, я не звала ее, и более того, встречу эту сочла нежелательной и даже неуместной.
Однако, нимало не смутившись, она села напротив меня, такая трогательно-наивная, даже беззащитная в своей простоте, и с любопытством, совсем по-детски принялась рассматривать мою кухню, которая была сейчас далеко не самым лучшим зрелищем- с едва заметными кое-где проблесками предпраздничной уборки и легким намеком на уют.
По всей вероятности ее интересовало здесь все - и видавшие лучшие дни шторы на окне, и полудохлый цветок в глиняном горшке, отчаянно цепляющийся пересохшими корнями за жизнь, и обои на стенах "под мраморную крошку", и плита, не пришедшая в себя после приготовлений праздничных блюд, и горы немытой посуды с остатками этих же блюд,- ее живо интересовали все подробности моей кухонной и личной жизни. Это меня в какой-то мере смутило. Не каждому понравится такое вот бестактное вторжение в святую святых территорию - неприбранную кухню, но я все же решила подождать, собрав остатки вежливости в кулак, что же будет дальше, собственно, в чем же заключается цель этого довольно-таки странного визита.
Тем временем она, закончив изучать интерьер, сосредоточилась на мне. Разглядывала с явным интересом, но без видимого удовольствия. Ей явно не нравилась длинная сигарета, нервно подрагивающая в моей руке, и она деликатно перевела взгляд на книгу, лежавшую на моих коленях. Мой внешний вид - без косметики и с прической "а-ля кошмар" ей, вероятно, тоже пришелся не по душе, и хотя сама себе я нравлюсь в таком состоянии по утрам нисколько не больше, меня это сильно задело.
Она детально рассмотрела мой наряд - особенно заинтересовали ее плюшевые тапочки в виде пушистых котов (когда-то они были ангорскими, белыми и пушистыми, но теперь больше смахивали на бродячих). Словно легкий испуг мелькнул в ее блестящих темных глазах, и она быстро перевела взгляд на картинки на стене и всецело предалась их созерцанию. Это, кстати, было еще обиднее - картинки были так себе, если честно- и все же, видимо, симпатичнее, чем я.
Ну и как мне теперь быть? Что обычно делают в таких ситуациях, какие произносят слова? Может, стоит как-то жестами выразить свое изумление, и даже возмущение столь бесцеремонным визитом? А может сделать вид, что я по-прежнему одна- не заметила ее , в задумчивости блуждая по огромной (три на три метра) кухне ?
Мелькнула было мысль " Убежать!", но я сразу отмела ее за очевидную несвоевременность - действительно смешно, мы уже минут пять сидим, разглядывая друг друга.
Да, проблема созрела как нарыв и требовала немедленного, причем хирургического вмешательства.
Видимо она почувствовала мое беспокойство и тоже слегка заволновалась, заерзала и принялась нервно вертеть головой в поисках чего-то ей одной известного.
Я же, наоборот, сосредоточилась и наконец-то сделала попытку встать. Попытка удалась. Я положила ненужные книгу и сигарету, стараясь не перепутать – что куда, сделала шаг по направлению к окну и там замерла в непринужденной, как мне казалось, позе. Мои действия очень живо ее заинтересовали, она с интересом наблюдала за мной, и даже слегка наклонила голову, разглядывая мою причудливо скривившуюся возле подоконника фигуру.
Видимо решив, что пауза затянулась, и пора уже переходить непосредственно к общению, она тоже сделала пару шагов в моем направлении.
Дальше события стали развиваться стремительно и полностью вышли из рамок приличия.
Я схватила стеклянную банку с окна и завопила - «Сергей!» (так я зову своего мужа в минуты тревоги) и запрыгнула на табуретку.
Она остановилась и странно-испуганно, с каким-то даже разочарованием смотрела на меня, не понимая, что это со мной происходит, кого я зову и почему я ей так не рада. Она опять сделала пару шагов ко мне, я в ужасе закрыла глаза и поняла, что это - самое страшное, что я видела в своей кухне когда-либо.
Когда я открыла наконец их снова ( в смысле глаза), муж мой ласково погладил меня по голове и улыбаясь сказал - «Смотри!"
Она сидела в стеклянной банке - маленькая, пушистая, серенький шарик с крохотными ушками, испуганно и как-то печально царапая коготками прозрачные стенки. Встретив мой взгляд, она наконец-то издала первый звук с момента нашей встречи - тоненько и жалобно пискнула. Видимо сейчас она отчаянно ругала себя за доверчивость и любопытство, и пыталась как-то выбраться сквозь невидимую преграду, странную и непреодолимую. Она словно просила прощения за свою бестактность и навязчивость, искренне расскаивалась в своем поступке, и обещала мне (и самой себе), что никогда сюда больше не придет.
Но я ее не пожалела и не поверила ей.
Я даже не посмотрела в ее сторону, и мне нечего было ей сказать.
Я ушла.
А Сергей- он добрый и справедливый . Он ее отпустил. И жила эта мышь долго и счастливо, но ко мне уже не приходила. Причем никогда.
