Моя средняя сестра Даша удивительно тонкая, романтическая, ранимая натура. Мечтательница и фантазёрка. В ней удивительно сочетались безудержная мечтательность и голый практицизм. В ней рано обнаружились нездоровая страсть к чистоте, порядку и экономии...
Мама по воскресеньям с торжественным и очень серьёзным лицом раздавала нам деньги на карманные расходы, чаще по двадцать – тридцать пять копеек и провожала на автобус.
Наступал понедельник, на большой перемене я мелкой рысью неслась в гостиницу «Урал», где находился вожделенный отдел кулинарии. Перед моими глазами расстилались несметные богатства: бисквитные пирожные, беляши, мороженое, шанежки, сочники. Голова моя усиленно работала – прибавляла, вычитала, умножала, делила. Выбор чаще склонялся в пользу бисквитного пирожного. Я их любила нездоровой страстью. Во вторник уже на моём скромном счету оставалось только тринадцать копеек, на которые я могла себе позволить сочник или шанежку. В среду я становилась окончательным банкротом.
Тут вдруг обнаруживалось, что кончилась паста, как назло сломался карандаш, испарилась резинка. Сломя голову, я неслась на всех парах к старшей сестре за помощью, которая немедленно мне оказывалась. При более крупных неприятностях, таких как незапланированная покупка конвертов и открыток, я бежала к Даше.
Даша молча, покорная судьбе, не выказывая никакого неудовольствия, вела меня к своему гардеробному шкафчику. Также безмолвно и торжественно она доставала из шкафчика заветную коробочку, в которой пряталась ещё одна коробочка меньших размеров. В коробочке в свою очередь был спрятан чулок. А в том чулке лежали завёрнутые в бумажечку заветные копеечки, а иногда и рубли железные попадались. Прямо как в сказке про Змея – Горыныча – игла в яйце, яйцо – в ларце, ларец – на дубе, а дуб в тридесятом царстве.
Я с благодарностью брала деньги и со святой простотой и наивностью уверяла Дашу, а ещё больше себя, что когда в следующий раз мама даст мне тридцать пять копеек, я обязательно заведу себе такой чулок и такую коробочку, в которую начну деньги складывать.
Проходила неделя. Я вырезала такую же коробочку, запасалась чулком, мама с таким же торжественным лицом выдавала нам деньги. Наступал понедельник, ноги сами несли меня за пирожным. В итоге ... во вторник в моей коробочке одиноко и тоскливо болтался только пустой чулок.
