Тиберий был недоволен. Он вообще не очень любил подобные праздники. Нет, конечно, праздники он любил, особенно те, где его приглашали в гости и дарили подарки, а праздники, во время которых нужно было стоять на самом солнцепеке закутанным в несколько слоеа шерстяной тоги, вызывали в нем грусть и безнадежность.
-Пигиус, ну сколько можно? – сердито окликнул он своего раба, который уже битый час пытался украсить торжественную тогу складками, чтобы придать величие своему объемному господину.
- Еще несколько минут, господин! Вы же не хотите, чтобы край тоги задрался и, потянув за собой вашу тунику, оголил седалищную мышцу, как было три года назад? – отвечал ему Пигиус, усердно драпируя тогу и проглаживая все складки горячими камнями.
- Давай быстрее! – единственное, что смог ответить Тиберий Спорить с верным, но упрямым рабом по этому вопросу было бесполезно. В такие минуты понтифик мечтал, что когда-нибудь распнет дерзкого раба на кресте или женит его на рабыне и даст вольную, или еще о какой-то мерзкой участи для него.
Наконец Пигиус отложил камни, придирчиво осмотрел своего господина со всех сторон и одобрительно крякнув, с поклоном молвил:
- Все готово, господин. Вы прекрасны, как Адонис!
- Хорошо, что не как Елена Троянская. Пошли, а то опоздаем - сегодня большой день! – сказал Тиберий, довольный тем, что освободился от этой муки.
Тиберий вместе с Пигиусом прошли через атриум, к выходу из дома, у которого уже ждал паланкин. Погрузившись в него, а другого слова в отношении Тиберия и паланкина не существовало, небольшая процессия стала двигаться к площади перед храмом.
Процессия двигалась медленно, так как даже 12 крепких варваров не могли бы развить приличную скорость с Тиберием в паланкине. Проплывая, подобно тририме, полной достоинства, по узким городским улочкам, огибая ямки и кочки, процессия неумолимо приближалась к месту назначения. Убаюканный мирным покачиванием в носилках, Тиберий решил было немного вздремнуть, как вдруг его носа коснулся дразнящий запах свежих лепешек с овощами. Такой наглости он стерпеть не мог, и высунувшись из носилок, приказал Пигиусу немедленно добыть ему такую лепешку.
- Прости, господин, но ты сам установил правило - никакой уличной еды перед общественными мероприятиями, – смиренно отвечал Пигиус.
- Так, не умничай, иди и добудь мне эту булку! – Тиберий разошелся не на шутку, так как аромат становился все сильнее.
- Господин – сказал Пигиус с видом отца, который объясняет малышу почему нельзя совать руку в клетку с леопардом, – вы же помните как два года назад, по дороге к храму, вы также не утерпели и купили лепешку с морепродуктами в одной странной термополии. Съев ее, вы были довольны, но недолго. Вам стало плохо и на открытии ворот Януса вас вырвало на магистрата Гнея Публия Верона, город говорил об этом потом еще год. И после этого мы не покупаем еду в непроверенных местах, особенно перед публичными ритуалами.
Уничтоженный такой логикой Тиберий обиженно засопел и спрятался назад в паланкин, утешая себя надеждой на праздничный пир.
Пока Тиберий и Пигиус беседовали, паланкин добрался до площади, на которой уже собралось полгорода. Событие было знаковым – освящение первого храма Януса в городе. Тем более что после обрядов всем обещали раздать хлеб и вино, тем самым повысив религиозность населения до максимума.
Паланкин остановился, и с помощью Пигиуса и почти не запутавшись в занавесках, Тиберий выбрался из него. Пигиус, подскочив быстрее, чем Меркурий, поправил тогу и встал на почтительном расстоянии от своего господина. Осмотрев округу и блистающий белоснежным мрамором новый храм Тиберий покрыл голову своей тогой и медленно пошел к собравшимся жрецам и магистратам.
- Приветствую, – сказал Тиберий, – надеюсь у нас все готово и все в порядке?
- Да, ждем только губернатора провинции, чтобы начать, – ответил ему квестор провинции.
-Хорошо, – покачал головой Тиберий, – а боги дадут нам благоприятный знак?
- Да, а как иначе? – радостно ответил понтифику гадатель, – Три корзины с белоснежными голубями уже припасены и, по сигналу, будут выпущены на волю.
- Вот это настоящий латинский подход, – похлопав авгура по плечу, сказал Тиберий, – тогда ждем губернатора.
Наконец, в окружении ликторов и своей охраны, верхом на прекрасном жеребце появился губернатор. Ловко спрыгнув с коня, молодецкой походкой он направился к жрецам.
- Какое сегодня прекрасное утро для столь величественного события, – сказал он, по очереди пожимая руки собравшимся, – мне не терпится начать.
Тиберий не стал спорить относительно утра и лишь дал знак, что пора начинать.
- Губернатор, для начала нам стоит выбрать тех, кто станет магистратом, для забивания гвоздя, – сказал Тиберий, – надеюсь у вас есть одобренные кандидаты для честных демократических выборов и нам не придется устраивать этот цирк с народом.
- Да, – радостно ответил губернатор, – у нас все готово. Позвольте представить братьев Корумпирикс! Вот это Дебитус, а это Кредитус. Очень набожные люди!
Набожные люди в этот момент с увлечением обсуждали женские прелести недавно привезенной в лупанарий эфиопки.
Что ж, – пытаясь понять уровень интеллектуального развития братьев, сказал Тиберий, – приступим! В первую очередь нам нужно объявить голосование и испросить на него благословения Юпитера. Пойдемте, фламины ждут нас у алтаря.
Процессия двинулась в сторону небольшого алтаря Юпитера, который стоял на месте, где по документам находился храмовый комплекс в честь Юпитера Наилучшего Величайшего. У камня застыли в нетерпении пара сухоньких старичков-жрецов Юпитера – фламинов. Глядя на них, Тиберий не мог отделаться от мысли что, возможно, они видели Атланта, царя Атлантиды, и вероятность, что они не доживут до конца мероприятия, увеличивается с каждой секундой. Тиберий вообще не любил жертвоприношения Юпитеру. Нет-нет, не подумайте, Юпитера он уважал и даже им восхищался! Но вот отпрыгивать от жертвенника после водружения на него жертвы Тиберий не любил. Он просто не любил прыгать или бегать. И даже удар молнии был более приемлемым, чем прыжок. Но такая у него работа.
Избрав наконец демократическим путем братьев на должность магистратов забивания гвоздя, Тиберий, как и полагается, повел всех к гадателям. Те сработали как надо, и боги одобрили и место для храма, и выбор народа, и внесение поправок в устав полиса.
Наконец все приблизились к новому храму. Тиберий в окружении помощников с помощью двух палок развел священный огонь на алтаре, закинул туда гость ладана и по площади разлился приятный аромат, который настроил всех на религиозный лад, а Тиберию напомнил про аромат лепешек с овощами.
Под звуки литавр слуги поднесли молот и последний гвоздь. Тиберий аккуратно передал их избранным магистратам, и когда те заняли место у специально заготовленного отверстия, воздев руки к небу объявил:
- Услышьте небеса и услышь город! Я, законный и избранный понтифик, в присутствии магистрата и народа объявляю, что сей храм с согласия магистратов и народа полиса становится домом и местом поклонения великому и славнейшему богу Янусу Двуликому. Помните отныне, что сия земля, земля священная, сей дом, дом бога! Будьте почтительны и верны, и Янус дарует свое благословение. Дом готов, и жилец на подходе! Последний гвоздь забивают строители, чтобы порадовать господина!
Тут же раздался стук молотка по гвоздю и тот занял свое место.
Пока избранные магистраты спускались, на алтарь подбросили дров и подвели белоснежного барана, рога его были выкрашены золотом, а сам он украшен ленточками и цветами. Барашек нисколько не сопротивлялся и весело скакал по ступенькам к жертвеннику. Тиберий, следуя ритуалу, полил голову барана вином со словами:
- Вино – божественный дар божественного Вакха, что веселит как сердца людей, так и сердца богов!
После посыпал голову барана ладаном со словами:
- Ладан - жертва от людей богам, да будут они милостивы к нам!
И напоследок, согласно ритуалу, посыпал голову барана мукой со словами:
- Хлеб есть дар богов людям для жизни их, и о нем мы благодарим вечно!
Отойдя, Тиберий подал знак Пигиусу. Тот ловко подставил под шею барана таз, незаметно откуда взявшимся в руке ножом полоснул барана по горлу. Кровь застучала по дну. Как только большая часть крови оказалась в тазу, тело барана спустили с крыльца храма и им вплотную занялись гадатели по внутренностям – гаруспики.
Пока гадатели были заняты, младшие жрецы поднесли Тиберию амфору с кровью барана. Тот очень аккуратно, чтобы не испачкаться, налил кровь в ковш и начал поливать кровью алтарь читая молитву:
- Янус, величайший и наилучший, прозревающий прошлое и будущее, всегда пребывающий в настоящем, молим тебя, прими наше подношение и даруй нам твое благословение.
Тиберий повторил это трижды, пока гаруспики не подали знак, что они готовы. Как и ожидалось боги были всем довольны, Янус принял новый храм и жертвы и обещал всем защиту и поддержку.
Народ, до этого безмолвный и почтительно ожидающий окончания ритуалов, чтобы получить вино и хлеб, услышал, что Янус теперь покровительствует городу. Все были взволнованы, а когда до них дошло, что освящение окончилось, то обрадовались.
Тиберий тоже был рад, что все кончилось. Он получил приглашение к губернатору на обед через неделю. А сейчас все поехали на праздничный пир, и что самое главное, он не заляпался кровью и вином! Последнее радовало больше всего.
