Все это было так:
В молчании суровом
Стоит тяжелый танк,
В леске замаскирован.
Враги идут толпой
Железных истуканов,
Но принимает бой
Зиновий Колобанов.
Он бьет врага подряд,
Как богатырь былинный,
Вокруг него лежат
Подбитые машины.
Уже их двадцать две,
Как бурей разметало,
Они лежат в траве
Обломками металла...
Александр Гитович
В последние годы в периодической печати появились статьи о выдающемся командире-танкисте Зиновии Григорьевиче Колобанове. Журналисты сумели написать о великом бое, который вошел в историю и занесен в книгу рекордов Гиннеса. Во всем мире такого подвига не совершил никто. Во всех монографиях, посвященных истории бронетанковых войск, тот бой описан без подробностей. А ведь экипаж старшего лейтенанта З.Г. Колобанова в одном бою уничтожил 22 (двадцать два!) фашистских танка! «Мировой рекорд».
...Этот человек долгие годы жил в Минске - и долгие годы ему не верили. Не получил Зиновий Григорьевич ни звания Героя, ни звания почетного гражданина Ленинграда, у стен которого совершил он свой подвиг.
Совет ветеранов 1-ой Краснознаменной ордена Суворова II степени отдельной танковой бригады Ленинградского фронта неоднократно обращался в вышестоящие органы власти с просьбой увековечить память о командире, назвать одну из улиц города именем героя З.Г. Колобанова.
В результате содействия ветеранов, под руководством председателя совета ветеранов Мельникова В.Ф., постановлением Правительства Санкт-Петербурга за № 1232 от 6 октября 2006 года безымянному проезду в Красносельском районе в Горелове присвоено название улицы Колобановская.
Начался новый поиск. Надо было узнать о ком идет речь. Был послан запрос в топонимическую комиссию города с просьбой указать источник, откуда можно взять сведения о герое. И вот произошла встреча с председателем совета ветеранов Мельниковым Владимиром Федоровичем. Он сам оказался участником знаменитого боя 19 августа 1941 года, только в составе экипажа другого танка. Мельников предоставил несколько статей, посвященных З.Г. Колобанову, фотографии. На основе исторических сведений возникла картина героического боя, который проходил на подступах врага к Ленинграду.
Но прежде надо рассказать о З.Г. Колобанове. Из личной анкеты известно, что Зиновий Григорьевич Колобанов родился 25 декабря 1912 года (по старому стилю) в селе Арефино Вачского (Вачевского) района Нижегородской губернии. По окончании восьми классов средней школы учился в техникуме. В 1932 году по комсомольскому набору был призван в ряды Красной Армии. В 1936 году с отличием окончил Орловское бронетанковое училище. Он был влюблен в технику, все танковые секреты постигал на лету. Как отличник он имел право выбирать место службы. Выбрал Ленинград, «который любил заочно».
Осенью 1939 года, когда началась советско-финская война, он командовал танковой ротой в 20-й тяжелой танковой бригаде. Бригада первой вышла к линии Маннергейма, его рота оказалась на острие удара. Бои на Карельском перешейке были очень тяжелые. Трижды ему пришлось спасаться из горящих танков: на линии Маннергейма, у озера Вуокса, при штурме города Выборга. В этой военной операции Колобанов приобрел основательный боевой опыт, ему прочили хорошую военную перспективу. Капитан Колобанов был командиром батальона танков Т-26. За боевые заслуги он был представлен к званию Героя Советского Союза. Награда была вручена. Зиновий Григорьевич показывал свою фотографию со звездой Героя. Но в ночь с 12 на 13 марта, когда солдаты обеих армий узнали, что между СССР и Финляндией подписан мирный договор, произошло братание... Начальников срочно наказали, Колобанов был лишен звания Героя Советского Союза, всех наград и отправлен в места заключения. Ну а с началом Великой Отечественной войны Колобанов был освобожден, и его направили в 1-ю Краснознаменную танковую дивизию, созданную на базе его родной 20-й тяжелой танковой бригады. Поскольку у Колобанова был боевой опыт, ему присвоили звание старший лейтенант и назначили командиром роты тяжелых танков КВ. Правда, о прежних наградах пришлось забыть - предстояло начинать все заново, с чистого листа.
- Задание я получил лично от командира дивизии В.И. Баранова, - рассказывал Колобанов уже после войны ленинградским журналистам. - Он показал мне на карте развилку дорог, идущих на Лугу и Кингисепп, и приказал: «Перекрыть и стоять насмерть». Обстановка под Ленинградом была такой, что приказ комдива я воспринял буквально. Когда я вернулся в роту, там заканчивали погрузку снарядов. Брали, главным образом, бронебойные. Два боекомплекта. Дорог, которые следовало перекрыть, было три. Я отдал приказ экипажам, направив их на дороги по флангам, сам решил встать на дороге посредине. С командирами танков мы поддерживали связь по радио.
Для своего танка Колобанов определил позицию таким образом, чтобы в секторе огня был самый длинный, хорошо открытый участок дороги. Расстояние до него - метров 150, не больше. Колобанов рассказывал о своих ребятах: «Замечательные, прекрасные люди. Не знаю, поймете ли вы это, но экипаж танка - больше чем семья. Ведь танк - машина, которая подчиняется коллективу. Здесь необходимы полная слаженность и взаимопонимание. Иначе воевать нельзя. Я понимал и чувствовал каждого». Ближе к ночи подошло пехотное прикрытие. Молоденький лейтенант отрапортовал Колобанову, что прибыл в его распоряжение. Опытный танкист понимал: от пехоты в этом бою будет мало толку. Но опасаясь, что гитлеровцы зайдут KB в тыл и ослепят экипаж дымовыми шашками, приказал разместить пехотинцев позади танка, в стороне, чтобы они присматривали за флангами.
19 августа 1941-го. Утро. Поднималось солнце. В десять часов раздались выстрелы слева на дороге, где держали оборону бронированные машины лейтенанта Ласточкина и младшего лейтенанта Дегтяря. По радио сообщили, что один из экипажей вступил в бой с немецкими танками. У них же, под Войсковицами, по-прежнему было спокойно. Колобанов вызвал к себе командира боевого охранения и приказал: пехотинцам открывать огонь по противнику только тогда, когда «заговорит» орудие КВ.
В втором часу дня появились вражеские машины. Захлопнув люки, экипаж замер на своих местах. Командир орудия старший сержант Андрей Усов доложил, что видит три мотоцикла с колясками. Последовал приказ командира: - Огня не открывать! Немецкие мотоциклисты промчались в сторону Мариенбурга, не заметив замаскированный в засаде КВ. Выполняя приказ Колобанова, не стали открывать огня по вражеской разведке и пехотинцы прикрытия. Пыль, еще не улеглась, когда показалась колонна. Впереди - штабные машины, за ними - танки. На Ленинград шли подразделения 10-го танкового полка 8-й танковой дивизии вермахта. Т-111 и T-1V двигались на сокращенной дистанции, подставляя свои левые борта почти строго под прямым углом к орудию KB: идеальные мишени! Люки их были открыты, часть немцев сидела на броне. Колонна вытягивалась и вытягивалась по шоссе. Казалось, ей не будет конца. «Восемнадцать... Двадцать... Двадцать два!» - считал танки Колобанов. Головной танк медленно выехал на перекресток и вплотную приблизился к двум березам - ориентиру № 1. Этот танк подбили первым же снарядом. Вторым выстрелом прямо на перекрестке был остановлен второй танк. На дороге возникла пробка. Колонна сжалась, как пружина, и танки слились в одну серую стену. Колобанов приказал перенести огонь на хвост колонны, чтобы окончательно запереть ее на дороге. Так противник оказался в ловушке: ни вперед, ни назад танки двигаться не могли, а свернуть на заболоченное поле не отважились. Первое время немцы не могли даже определить, откуда ведется стрельба, и открыли огонь из орудий по копнам сена, которые тут же загорелись. Но вскоре засада была обнаружена и началась танковая дуэль одного KB против восемнадцати немецких машин.
На машину Колобанова обрушился целый град бронебойных снарядов. О чем думали тогда вражеские танкисты, разворачивая башни и приникая к прицелам? Вероятно, одинокий советский танк казался им самоубийцей. Они же еще не знали, что имеют дело с КВ. От маскировки вскоре не осталось и следа. Танкисты задыхались от пороховых газов, глохли от частых ударов немецких болванок о броню. Заряжающий, он же младший механик-водитель красноармеец Николай Роденков работал в бешеном темпе, загоняя в казенник пушки снаряд за снарядом. Усов, не отрываясь от прицела, продолжал вести огонь...
После войны Колобанов вспоминал: «Меня часто спрашивали: было ли мне страшно? Неловко отвечать, могут принять за хвастуна. Но никакого страха я не испытывал. Объясняю, почему. Я - человек военный. После выхода в отставку я двадцать три года проработал в народном хозяйстве. Но все равно всю жизнь чувствовал себя военным. Тогда командир дивизии дал мне приказ «стоять насмерть». Это не какая-то эмоциональная формулировка, а точный приказ. Я принял его к исполнению. Был готов, если надо, умереть. И никаких страхов у меня уж не возникало и возникнуть не могло».
...Командиры машин, державших оборону на других дорогах, докладывали по радио об обстановке на их участках. Из этих донесений Колобанов понял, что и там идут ожесточенные бои, и помощи не будет... Понимая, что попали в западню, немцы пытались как-то маневрировать. Но застревали в болоте. Снаряды KB поражали их танки один за другим. А вот многочисленные прямые попадания вражеских снарядов не причиняли особого вреда советской машине. На помощь немецким танкистам пришли двигавшиеся вслед за колонной пехотные подразделения. Гитлеровцы выкатили на дорогу противотанковые орудия. Колобанов заметили эти приготовления противника.
- Ориентир два! - закричал он. - Прямой, под щит, осколочным - огонь! Усов ударил осколочно-фугасными снарядами по противотанковым пушкам. С немецкой пехотой вступило в бой находившееся позади KB боевое охранение. Усову сразу удалось уничтожить одно орудие вместе с расчетом. Но вторая пушка успела произвести несколько выстрелов. Один из них поразил панорамный перископ, из которого вел наблюдение за полем боя Колобанов, а другой, ударив под башню, заклинил ее. Усову вскоре удалось разбить и ту пушку, но KB потерял возможность поворачивать свою семитонную башню. Теперь повороты орудия вправо и влево можно было делать, только поворачивая весь корпус танка.
...Николай Кисельков вылез на броню и установил вместо поврежденного перископа запасной. Колобанов приказал старшему механику-водителю старшине Николаю Никифорову вывести танк из капонира и занять запасную огневую позицию. На глазах у немцев стальная махина задним ходом выбралась из своего укрытия, отъехала в сторону, встала в кустах и вновь открыла огонь по колонне. Теперь пришлось усердно потрудиться механику-водителю. Выполняя распоряжения Усова, он раз за разом поворачивал KB в нужном направлении. Огонь противника постепенно слабел. Наконец последний танк был уничтожен, бой прекратился. Горели все 22 немецких танка. В их бронированных утробах продолжали рваться боеприпасы, тяжелый синий дым тянулся над заболоченной равниной.
За время побоища, а оно длилось больше часа, экипаж Колобанова выпустил по танкам и противотанковым орудиям противника 98 снарядов, в том числе бронебойных. В том бою KB получил 156 вмятин от бронебойных снарядов. На связь вышел комбат. Старший лейтенант доложил: экипажем разгромлена танковая колонна противника численностью в 22 боевые машины, дальше удерживать позицию экипаж не в состоянии, так как кончаются боеприпасы, бронебойных снарядов нет вовсе, а сам танк получил серьезные повреждения. Вскоре на броневике подъехал комбат. Вместе с ним был гражданский человек с киноаппаратом в руках. Прильнув к видоискателю, он снял длинную панораму горящей колонны немцев.
За тот бой старший лейтенант Колобанов был награжден орденом Красного Знамени, а командир орудия танка старший сержант Усов - орденом Ленина. Ленинградский журналист Игорь Лисочкин, изучавший тот подвиг, писал: «В любой стране мира за то, что совершил Колобанов, человеку должны быть предоставлены все высшие ордена, поощрения в звании. Почему ему не дали Героя? Я понимаю, что ему обязаны были дать. То, что он и члены его экипажа не были награждены Золотыми Звездами, с моей точки зрения, невероятная несправедливость». Многие годы Советы ветеранов танковых частей, а также Ленинградский комитет ветеранов войны и военной службы неоднократно ходатайствовали о необходимости исправления этой несправедливости. Но высшие военные чины в Москве остались глухими к нашим ходатайствам. Генерал-майор Герой Советского Союза Баранов Виктор Иванович представил к званию Героя Советского Союза З.Г. Колобанова, но ходатайство отменили в политуправлении. Ему везде обещали, что его сделают почетным гражданином города Гатчины. Обещали в Ленинграде одну из улиц назвать его именем. В общем, сулили кучу разных поощрений. И ничего не сделали.» - грустно вспоминал ветеран того уникального боя Мельников В.Ф.
Но и это были еще не все беды танкиста-героя. Много позже Колобанов с горечью замечал, что его рассказам о бое попросту не верят. Были случаи, когда зал, услышав цифру подбитых танков, отвечал смехом: «Ну и загибает ветеран!»
После боя рота Колобанова была выведена в ближние тылы на пополнение боезапаса и для ремонта. Но починка танка затянулась почти на месяц: в городе, из последних сил отбивающем гитлеровский штурм, не было ни запчастей, ни рабочих.
Ночью 21 сентября на южной окраине Пушкина рядом с танком Зиновия Колобанова разорвался немецкий снаряд. Герой получил тяжелое ранение в позвоночник.
В конце февраля 1942 года раненого Колобанова сумели переправить из блокадного Ленинграда на Большую землю. 43-й и 44-й годы он провел в госпиталях, с трудом заново учился ходить.
В конце 1944 года он возвратился в действующую армию. Случилось чудо: он выжил в тяжелейших боях. Был награжден орденом Красной Звезды, за Берлинскую операцию -вторым орденом Красного Знамени. Войну Зиновий Григорьевич закончил в Берлине.
После войны подполковник Колобанов служил в Группе советских войск в Германии. Но в его жизнь вновь вмешался злой рок. Солдат танкового батальона, которой командовал Зиновий Григорьевич, перебежал в английскую зону оккупации... Колобанова допрашивали контрразведчики, ему грозил военный трибунал.
Только благодаря солидарности офицеров-танкистов Колобанов отделался тогда сравнительно легко. Его предупредили и перевели служить в Белорусский военный округ.
Дали ему часть не очень хорошую. Но он вывел её в передовые. За это получил награду -охотничье ружьё. Он им очень гордился - даже больше, чем орденом.
Вскоре подполковник Колобанов уволился в запас по инвалидности. О его подвиге постепенно. забыли. Сам же он был человек скромный, помалкивал. Умер З.Г. Колобанов 7 августа 1994 года.
Многое поменялось сегодня там, на месте боя под Войсковицами. Почва стала суше. Высота, на которой в засаде стоял танк, заросла густым лесом. А вдоль дороги шумят своим зеленым нарядом молодые березки - родные сестрицы той, что бережно охраняет вечный покой танкиста-героя в далеком отсюда Минске. На Чижовском кладбище на могиле З.Г. Колобанова открыт памятник 8 сентября 2006 года.
В 1981 году в память о выдающемся успехе первой танковой роты старшего лейтенанта З.Г. Колобанова, на месте боя под Войсковицами возведен величественный памятник, где на высоком постаменте стоит грозный тяжелый танк. На двух мемориальных досках памятника приведены результаты боя - 43 уничтоженных танка гитлеровцев. Здесь же перечислены имена пятерых героев экипажа, которые за один час боя сожгли 22 танка противника. Успешно громили гитлеровцев и другие экипажи роты Колобанова. Примерно за 6-8 часов боевых действий роты из 5-ти наших танков было уничтожено 43 танка противника, 3 бронемашины, противотанковая батарея и более сотни танкистов гитлеровского вермахта. В этих боях экипаж лейтенанта Сергеева сжег 8 танков, Евдокименко - 5 танков, Ласточкина и Дегтяря - по 4 танка. 6 сентября 2008 года на территории воинской части в Войсковицах установлен памятник З.Г. Колобанову.
Наконец-то справедливость восторжествовала. Увековечили память о человеке, который своими боевыми делами заслужил высокое звание Дважды Героя Советского Союза, но в свое время ему это звание не присвоили...
Данная публикация дополнит информацию: «Их именами названы улицы Красносельского района». А в Горелове на новой улице будет установлена мемориальная доска. К 65-летию Великой Победы в краеведческом музее библиотеки Горелова оформят материал о подвигах защитников Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. Придут на экскурсию дети, узнают, как защищали Родину ее верные сыны.
Связь поколений продолжается.
Автор: Кисель Л.В.