Марго, подруга моей девушки, связала свою жизнь с философией. В её жизненный рацион входят различные выезды, образовательные конференции, научные собрания и тренинги.
(Небольшое авторское отступление.) Впечатление, что философия - занятие неопределенное и неимеющее связь с прикладными профессиями абсолютно неверно. Соотнося концепции из разных областей знания, можно создавать новые интеграционные модели и внедрять их коммуникационные пространства.
Однако вернёмся к рассказу.
Примерно в то время, когда голодный китаец из Уханя уже отведал летучую мышь, (или, по новым данным, когда одна из представительниц этого вида улетела с экспериментальной базы и разнесла всеми известный вирус), а число заболевших едва приближалось к сотне, Марго улетела в Германию.
Бурлила научная деятельность в Берлине, передавались знания, а число заболевших в Китае тем временем сильно увеличивалось. Были зафиксированы первые смерти. Иностранные граждане стали возвращаться на родину. Узкоглазые последователи Маркса ввели карантин, закрыли границу и сообщили странам-соседям о грядущей пандемии.
Вернувшиеся домой туристы пренебрегали правилами самоизоляции и вели бурную социальную жизнь. Другие, несмотря на риск, отправлялись в запланированный отпуск, контактировали с недавно возвратившимися из крупнейшей страны Азии и привозили на родину корону удовольствий.
На тот момент в Китае возник дефицит масок, антисептиков и туалетной бумаги, а некоторые страны выявили у себя зараженных. Последовав примеру родоначальницы болезни, обосравшись, граждане принялись скупать туалетную бумагу. Образовалась нехватка. Обосрались второй раз. Во многих продуктовых магазинах полки были пустыми.
К слову, в симптомах коронавируса нет расстройства желудка. Практичные китайцы отрывали кусочки толчанки и, прислонив её к ладоне, взаимодействовали с поверхностями. Тем самым они избегали прямой контакт с бактериями. Евпропейцы расценили это по-своему.
Конференция Марго закончилась в период, когда в России запретили заграничные вылеты, а возвращаться предполагалось только через Москву. Будучи человеком ответственным, по прибытии домой девушка самостоятельно посадила себя на карантин. Две недели отстранения от мира. Четырнадцать дней одиночества. Марго отказалась от всех встреч. Исключила походы в магазин. Подруги покупали продукты и выступали в качестве курьера.
- Оставьте пакеты под дверью и уходите! - с болью на душе восклицала заложница необходимых мер предосторожности. Она была неумолима.
В Москве были зафиксированы первые носители Covid-19. Жизнь наших сограждан несколько изменилась. Прогрессивные бабули, заручившись поддержкой свыше, изобрели ритуальный танец, отгонявший заразу. Эксперты в области вирусологии предложили универсальный способ защиты от инфекции - головку чеснока запить рюмкой водки. Не закусывая. Чем больше подходов, тем выше ореол безопасности. Политические программы (о чудо!) впервые за пять лет перестали говорить об Украине. Коронавирус стал основной темой передач. В глазах ораторов мелькает оттягощающая тоска. Словно испытывая фантомную боль, они вспоминают братский народ и мечтают спорить на тему - "Covid-19 и как Украина виновата в его распространении."
В свою очередь Марго пересмотрела все сериалы. Обучилась простым кулинарным рецептам. И сложным. Заучила Гегеля в оригинале. Нечислимое количество раз глядела в окно и считала - " Всего четыре дня заточения - и я свободна."
Владимир Владимирович объявил нерабочую неделю. Чтобы граждане оставались дома. Попросил отнестись к проблеме серьёзно, объединится, и вместе справиться с летальной напастью. Народ воспринял слова буквально и взял билеты в Сочи. Более пятидесяти тысяч человек забронировали места в гостинице. Руководство Сочи ахнуло и стало отменять путёвки. Наш народ не расстерялся и отправился на шашлыки. Фашист не взял, а разве какой-то вирус способен?!
Однако малый и средний бизнес, которым государство не предложило вспомогательных выплат, ощетинилось и всклокотало.
- Да ведь мы просто разоримся! - Изумлялись работодатели. - Хорошо быть добрым за чей то счёт. Мы отказываемся прекращать рабочую деятельность!
А из Америки приходят сообщения, что каждые девять минут умирает один человек из-за вируса. А в Италии закончились места на кладбищах. Умерших принялись укладывать в одну общую братскую могилу. Паника, разоблачительные признания, страх и неизвестность!
Марго оставалось два дня до конца карантина. Сорок восемь часов. Две тысячи восемьсот восемьдесят минут. И так далее. Свобода поднималась по лестнице на её этаж. Девушка ощущала её присутствие.
А в Петербурге зафиксировали несколько заболевших. Власти напряглись. Ввели самоизоляцию. Лен. область присоединилась к решительным мерам. По распоряжению Дрозденко, каждый муниципалитьный округ, в котором обнаруживается вирус, закрывается на карантин. Въезд только по специальному разрешению! Выезд запрещен! Из дома только до аптеки! Силы народного ополчения будут следить за перемещениями! Окончание контроля только по особому указу!
Марго готовилась к выходу на свет. Мысленно она уже давно рассказывала подругам о невыносимой скуке. Воля и разгул! Встречи были назначены. Планы простирались на месяц вперёд.
Потоптавшись на лестничной площадке, Свобода поднесла руку к звонку. Заложница, кажется, услышала чудесный звон. Напряглась, затем замерла. Прислушалась... Открыла дверь, а за ней никого.
В Мурино и Девяткино объявили карантин на неопределенный срок.