Они всё уходят, уходят...
3 июля не стало Алексея Марчука, про которого принято вспоминать пахмутовской строкой: «Марчук играет на гитаре, а море Братское поёт»...
До него ушёл Кобзон, он тоже из «Братской обоймы». Его тут звали «молодой бычок» - на первых братскгэсстроевских снимках он и впрямь на него и похож - крепкий, лобастый.
До того не стало Фреда Юсфина, связного звена «творческо-производственной братской тусовки», бессменного заводилы, создателя клуба «Глобус», пацаньего лагеря «Варяг» на Братском море. Василинка, моя дочка, звала его Вред, ему это нравилось, Фред Палыч смеялся своим глуховатым смешком, повторяя: «Вред, это точно!..»
Братск явил многих славных людей, начиная от начальника Братскгэсстроя Ивана Наймушина и заканчивая воспетой Евгением Евтушенко бетонщицей Нюшкой, имевшей своих прототипов.
Я бетонщица, Буртова Нюшка.
Я по двести процентов даю.
Что ты пялишь глаза? Тебе нужно,
чтобы жизнь рассказала свою?
Изо всех книг, документальных и художественных, посвящённых Братской ГЭС, более других мне нравилась книжка Марчука «Приснился мне город». Это прощание Алексея Николаевича с Братском, когда уже в пустой квартире он стоит перед окном и вспоминает, как всё было.
А Братская эпопея была величественным событием. Начатая в середине 50-х, с палаток, с разметок будущего небывалого строительства, она приковала внимание всего мира - получится у русских или нет создать гигантский энергоузел в Сибири.
Марчук появился в Братске в 22 года, добровольцем, вчерашним студентом. Это его проект - ледового перекрытия Ангары в зимнее время года, проект бурно обсуждался, многими был воспринят в штыки. На металлических трубах, прорубленных сквозь толщу льда и укрепленных на дне, был построен мост. С него и велось перекрытие. Такого еще не было в практике мирового гидрострой. Здесь, вообще, многое было впервые...
Братск - это город-подвиг, город-прорыв.
А теперь ещё и город-память.
О людях, которых нельзя забывать!