17 апреля 1961 г. антикоммунистическая «бригада 2506» высадился на пустынном, болотистом берегу залива Кочинос на Кубе. Навстречу им выдвинулись подразделения кубинской армии и отряды ополчения, которые в результате 72-часового боя частью уничтожили, частично взяли в плен десантников.
Кубинская и советская пропаганда превратили этот бой, в котором с обеих сторон полегло 270 человек, в эпическое сражение, ставшее для кубинских коммунистов чем-то вроде Сталинградской битвы. Кубинских коммунистов и их единомышленников по всему миру не смущает тот факт, что Фидель Кастро располагал 25-тысячной регулярной армией с артиллерией, кое-какими военно-воздушными и бронетанковыми силами, и 200-тысячным ополчением, а у противника было всего полторы тысячи бойцов. Разгром столь малочисленного врага преподносится как героический подвиг потому, что спиной «бригады 2506» стояли США, и победа над «контрас» в глазах «прогрессивной общественности» превратилась в победу над американским империализмом.
Однако всё гораздо сложнее. Вашингтон, безусловно, помогал «контрас» - вооружал их, обучал, выплачивал денежное содержание, предоставлял технические средства и осуществлял пропагандистскую поддержку. Но напрямую американские войска против коммунистической Кубы не действовали, иначе финал этой истории был бы противоположным. Более того: поддержка «контрас» со стороны США, точнее, ЦРУ и Пентагона носила довольно странный характер. Собственно, эти странности и предопределили провал операции. То, как готовилась и проводилась операция в заливе Кочинос, оставляет впечатление полного хаоса и несогласованности. При этом операцию готовили не руководители «контрас», которые, действительно, было слабыми профессионалами, а высокопоставленные американские разведчики и военные, которым было опыта не занимать.
Почему поссорились Вашингтон и Гавана, прекрасно известно. Причин несколько, однако стоит расставить их в порядке приоритетов, поскольку в этом имеется некоторая путаница. Красные делают упор на том, что главной причиной конфликта стала национализация американской собственности революционными властями Кубы. Конечно, захват собственности – а это был именно захват, т.к. кубинские власти не намеревались выплачивать компенсации, и вообще провели национализацию нарочито демонстративно и оскорбительно, - американцев очень обидел и обозлил. Но надо учитывать, что потерянная на Кубе собственность не имела для США стратегического значения: это были в основном отели, рестораны, плантации, заводы по переработки сельхозпродукции, транспортные и строительные фирмы – в общем, средний бизнес. Американская страховая система была способна без особого напряжения удовлетворить претензии американского бизнеса, потерявшего кубинские активы.
Гораздо важнее для США был переход Кубы на сторону геополитического врага – СССР. Объявление в 1960 г. курса на строительство социализма, отмена демократических свобод и создание правящей марксистской партии, демонстративная «дружба» с Советским Союзом и Китаем крайне озаботили американские власти.
Но обе эти причины не давали формального права для вмешательства США. Защита экономических интересов США за рубежом путём военного вмешательства была запрещена конституционной поправкой 1934 г. Помощь ЦРУ в организации вооружённого вторжения в Гватемалу в 1954 г. вызвала подозрения в экономической заинтересованности (в т.ч. братьев Даллес и посла США в этой стране Дж.Перифуа), что спровоцировало грандиозный скандал и навсегда закрыло директору ЦРУ Аллену Даллесу путь в президенты. Добровольный переход государства из одного геополитического лагеря в другой был, конечно, опасен и унизителен для блока, лишившегося одного из своих участников, но по нормам международного права не был причиной для военного вторжения. 8 ноября 1960 г. президентом США был избрал демократ Дж.Кеннеди, выступавший за разрядку международной напряжённости и смягчение политики американского диктата в отношении Латинской Америки. В этих условиях военная реакция США как на национализацию американских активов, так и переход Кубы в просоветский лагерь стала практически невозможной.
Формальным поводом для открытой помощи ЦРУ кубинским «контрас» стало военные экспедиции, организованные правительством братьев Кастро – Че Гевары против стран Латинской Америки. Сразу после победы революции на Кубу начали съезжаться сотни революционеров и просто искателей приключений со всей Латинской Америки, чтобы, получив от нового режима деньги и оружие, устраивать революции по кубинскому образцу у себя дома. Денег и оружия у кубинцев было немного, военного опыта – ещё меньше, но они щедро делились всем этим со своими иностранными почитателями.
Уже через несколько месяцев после прихода к власти Кастро, с Кубы отправляются малочисленные, плохо вооружённые и необученные партизанские экспедиции. В апреле 1959 г. отряд кубинцев вторгается в Панаму (из 85 повстанцев панамцев только двое). Члены отряда арестованы и… отправлены обратно на Кубу). Май того же года - высадка в Никарагуа повстанцев и кубинских добровольцев. 14 июля: высадка в Доминиканской Республике (198 человек из семи стран, в том числе 20 кубинцев). Десант разгромлен, арестованные доминиканцы расстреливаются, а кубинцев сажают в тюрьму. 13 августа: 18 кубинцев, 10 бывших гаитянских военных и 2 венесуэльца высаживается на Гаити. Десант разгромлен, а гаитянский премьер Луи Маре на встрече глав правительств латиноамериканских государств в Чили напрямую заявляет об агрессии Кубы. Декабрь: парагвайские партизаны и кубинцы с баз в Аргентине вторгаются в Парагвай, но терпят поражение. Одновременно кубинцы и гватемальцы высаживаются в Гватемале (десант разгромлен), и такая же операция с тем же исходом осуществляется в Гондурасе.
Все страны, подвергшиеся кубинской агрессии, жалуются в Организацию американских государств (ОАГ), а по её уставу гарантом стабильности являются США. Парадокс в том, что военной защиты требуют только Доминиканская Республика и Гаити: остальные, из-за малочисленности и крайнего непрофессионализма партизан, считают, что местные армии в состоянии справиться своими силами.
Казалось бы, Вашингтон получил блестящую возможность отправить морпехов на Кубу на совершенно законном основании. Но всё не так просто. В Доминиканской Республике кубинцы пытались свергнуть диктатора-изверга Трухильо, ещё в 1930 г. поставленного у власти американцами, но с тех пор выжившего из ума и организовавшего убийства и покушения на территории США. Вашингтон ввёл против Доминиканы жёсткие санкции, ЦРУ готовило убийство тирана, и посылать войска на его защиту США просто не могли (Трухильо был убит 30 мая 1961 г.). Не могли они и броситься на помощь диктатору Гаити Дювалье: этот выходец из левой Рабоче-крестьянской партии тоже находился под американскими санкциями, да ещё пытался шантажировать Вашингтон возможным переходом на сторону СССР, если санкции не отменят.
Плюс ещё один, чрезвычайно важный фактор: обострение ситуации во Вьетнаме. Согласно Парижскому соглашению между Францией и Северным Вьетнамом, ответственность за сохранение независимости Южного Вьетнама брали на себя США, и к моменту прихода Кеннеди в Белый дом было понятно, что очень скоро американцам придётся исполнять свои обязательства: с 1959 г. части северовьетнамской армии начали просачиваться в Южный Вьетнам, создавая партизанские лагеря в труднодоступных районах. Было ясно, что за Хо Ши Мином маячит фигура Мао Цзэдуна, в то время исступлённо требовавшего от Москвы начала ядерной войны с США и угрожавшего уничтожить половину человечества.
Американцы понимали, что ситуация во Вьетнаме не «рассосётся», и очень скоро джи-ай придётся умирать в джунглях и болотах далёкой страны. А вот касательно Кубы такой уверенности у них не было. Потому, что Куба полностью зависела от США экономически, а американские санкции попросту остановили хозяйственную жизнь острова. Что, разумеется, вызвало острейший социальный кризис: городское население оказалось без работы, а крестьяне – без кредитов, техники, удобрений и рынков сбыта. В Вашингтоне царила уверенность, что, несмотря на советские кредиты и тогда ещё скудную, советскую помощь, СССР не сможет стать для Кубы тем, чем были США – основным торгово-экономическим партнёром. Кроме того, Кастро обманул кубинцев: он боролся против тирании Батисты под лозунгами восстановления демократии, а сам установил собственную диктатуру – не менее жестокую, но менее эффективную как с экономической, так и с социальной точек зрения. Из этого американцами делался совершенно неверный вывод: кубинцы, оказавшись перед лицом голода, диктатуры и разрухи, вот-вот восстанут против клики Кастро – Че Гевары. Действительно, недовольство кубинцев режимом усиливалось. Против Кастро восстают известные партизанские команданте – Умберто Матос, Уильям Морган, Сори Марин, Диас Ланс, Хесус Каррерас. Один из лидеров «барбудос», отказавшийся стать коммунистом, Камило Сьенфуэгос, бесследно исчезает. В горах Эскамбрая и Сьерра-Маэстра появляются «новые барбудос» - бывшие соратники Кастро и Че Гевары, восставшие против них.
Противники режима организуются и за пределами Кубы – в США, Никарагуа, Панаме, Гватемале.
Американцам кажется, что диктатура «барбудос», полностью дискредитировавшая себя, вот-вот рухнет.
Политика Вашингтона в отношении Кубы была путаной с самого начала. Уже в январе 1960 г. Эйзенхауэр утвердил следующую стратегию свержения режима Кастро, подготовленную ЦРУ: объединение кубинской оппозиции с помощью США; формирование разведывательно-диверсионной сети; активная антикастровская пропаганда; создание военизированных формирований «контрас» вне Кубы для нанесения решающего удара в подходящий момент.
Эта стратегия неоднократно апробирована, и доказала свою эффективность. ЦРУ, получив финансирование, начало действовать. Уже в июне 1960 г. 184 антикастровские группы при помощи американцев объединились в Кубинский демократический революционный фронт (КДРФ), во главе с Мануэлем Вероной, а в Зоне Панамского канала началась военная подготовка «контрас». Эйзенхауэр приказал Пентагону оказывать антикастровским операциям ЦРУ техническую поддержку, но запретил участвовать в операциях. В преддверии выборов президент осторожничал: он приказал делать вид, что американцы не имеют отношения к антикастровским акциям, хотя скрыть это было совершенно невозможно.
Тем временем партизаны-«контрас» получали лишь ограниченную поддержку населения. Огромные массы люмпенов поддерживали Кастро, получая пайки и возможность не работать, проводя время на митингах и в «борьбе с контрреволюцией». Против режима были настроены средние слои и большая часть крестьянства (рабочий класс на Кубе был немногочислен, малоквалифицирован и люмпенизирован). Против «контрас» режим использовал большие военные силы: особыми зверствами в непокорном Эскамбрае занимались многочисленные левые активисты, прибывавшие на Кубу из стран Латинской Америки, Анголы и арабских стран. Десятки тысяч крестьян были депортированы в другие районы страны (в т.ч. на остров Пинос, превращённый в место ссылки и каторги – своего рода кубинскую Колыму). Батиста такого позволить себе не мог, в то время как массовый террор в отношении крестьянства весьма эффективен – это показала ещё гражданская война и коллективизация в СССР.
4 января 1961 г., уже после инаугурации Кеннеди, ЦРУ разработало новый план: силами примерно батальона «контрас» захватить плацдарм на Кубе, создать временное правительство и обратиться за помощью к США. Проблема в том, что этот план мог быть успешным только при прямой военной поддержке США. В противном случае батальон «контрас» был бы быстро уничтожен регулярной армией. Кеннеди привлёк военных к обсуждению этого плана, так что можно утверждать, что операция была детищем ЦРУ и Пентагона, а не самодеятельностью «контрас». В свою очередь, представитель Госдепартамента Т.Манн справедливо указывал на противоречия в плане: если при высадке десанта кубинцы не восстанут (а он считал, что этого не произойдёт), придётся либо высаживать на Кубу войска США, либо операция будет провалена.
Вариант плана от 11 марта 1961 г. предусматривал захват плацдарма около города Тринидад, где должно было быть создано временное правительство, которое получит признание, и помощь США. Однако Кеннеди потребовал скорректировать план таким образом, чтобы вся операция выглядела как чисто кубинская и не потребовала прямого вмешательства США. А это, как ранее отмечал Госдепартамент, было невозможно. Альтернативным вариантом было увеличение помощи партизанам в Эскамбрае и Сьерра-Маэстре параллельно с усилением блокады острова.
В результате был принят промежуточный план, получивший название Zapata: высадка десанта без американской военной помощи. Т.Манн впоследствии вспоминал, что Кеннеди, утвердив общие параметры плана, больше им не интересовался, а его сотрудники полностью игнорировали подготовку операции. Никакого координирующего органа, который бы объединил ЦРУ, военных и «контрас», создано не было. Из-за разногласий между Госдепартаментом и ЦРУ, а также нерешительности президента, никакого решения о том, что предпринимать после высадки десанта и захвата плацдарма, принято не было. Кеннеди так и не разрешил задействовать американские ВВС и ВМС, что превращало высадку десанта в самоубийство.
Существует версия, что Даллес и ЦРУ в целом решились на заведомую авантюру потому, что были уверены: в случае успешной высадки и захвата плацдарма президент будет вынужден отдать приказ о военном вмешательстве. В ЦРУ утверждали, что в случае неудачи десантники уйдут в горы и развернут партизанскую борьбу, однако сами «контрас» не получили никаких планов возможного отхода в горы.
Создаётся впечатление, что план Zapata был авантюрой ЦРУ, рассчитанной на то, что Кеннеди, оказавшись в ловушке, отдаст приказ авиации и флоту нанести удар по Кубе. Но трудно поверить в то, что опытный Даллес не учитывал элементарную вещь: авиация и флот могут действовать только в том случае, если имеют предварительный план действий. А такого плана перед генералами и адмиралами никто так и не поставил.
4 апреля был утверждён окончательный вариант плана Zapata, в соответствии с которым отряд из 168 «контрас» должны были произвести отвлекающую высадку в провинции Орьенте, а 16 старых бомбардировщиков B-26 с аэродромов в Никарагуа – нанести удары и уничтожить кубинские ВВС на военных аэродромах. После этого 17 апреля в заливе Кочинос должна была высадиться «бригада 2506» и захватить плацдарм. «Контрас» получили заверения от представителя ЦРУ полковника Фрэнка Бендера в том, что «при необходимости» им на помощь придёт морская пехота США. Это было очевидной ложью, поскольку морской пехоте никто подобных задач не ставил.
14 апреля американский самолёт-разведчик U-2 сфотографировал кубинские военные аэродромы, а на следующее утро 8 бомбардировщиков B-26 нанесли по ним бомбовые удары. Это была первая странность: из 24 самолётов кубинских ВВС было уничтожено всего 2. Кубинское военное командование впоследствии сообщило, что оно успело рассредоточить самолёты по запасным аэродромам. Как это оно смогло сделать – непонятно: американские разведчики летали над Кубой постоянно, и сообразить, что именно после этого полёта авиация «контрас» нанесёт удар, было невозможно. Разве только, если кто-то не предупредил. Но кто? Кубинской разведке это было явно не по силам, а советская агентура не была так глубоко внедрена в ЦРУ и Пентагон. Может, «стукнули» Кастро непосредственно из ЦРУ или Пентагона?
Отвлекающая высадка в Орьенте также сорвалась, причём по неясным причинам: якобы «контрас» просто испугались, увидев на берегу кубинские патрули. И опять же вопрос: откуда взялись патрули точно на месте высадки? Опять же: кто предупредил Кастро?
Но это не все странности: кубинцы, по их собственным утверждениям, клюнули на ложную высадку и отправили в Орьенте 12 батальонов. Правда, не говорится, были ли это батальоны регулярной армии или ополченцы-милисиано. Судя по тому, что основные силы с бронетехникой и артиллерией в нужное время оказались отнюдь не в Орьенте, а недалеко от места настоящей высадки, создаётся впечатление, что кубинские военные власти знали заранее, где следует ожидать вторжение.
16 апреля суда с «бригадой 2506» встретились в открытом море с американскими военно-морскими силами (два авианосца, два эсминца и морская пехота), после чего «контрас» начали десантирование. Американский флот их не сопровождал: цель этой встречи, по-видимому, должна была просто продемонстрировать «контрас», что союзники рядом и начеку.
В ночь на 17 апреля полторы тысячи «контрас» высадились на берег. Место высадки было выбрано, мягко говоря, странно: безлесная, открытая равнина, расположенная довольно далеко от ближайшего населённого пункта, который можно было бы захватить и провозгласить там правительство. Среди болот к «большой земле» вела только одна дорога – «гении» из ЦРУ впоследствии утверждали, что это должно было затруднить удары правительственных войск. Но это затрудняло и продвижение «контрас», которые были имели 7 лёгких танков и 20 бронемашин, необходимость в которых сомнительна: лучше бы дали десантникам побольше гранатомётов и лёгких миномётов. О возможном уходе в горы в случае неудачи, о котором тоже рассказывали работники ЦРУ, и говорить нечего: ближайшие горы от залива Кочинос очень далеко.
«Бригада 2506» захватила плацдарм, но быстро была блокирована кубинской армией, имевшей, разумеется, огромное превосходство в живой силе и технике. Завязался ожесточённый бой, в котором 7 лёгким танкам «контрас» М-41 противостояли 10 Т-34, 10 ИС-2 и 10 СУ-100. Район высадки обстреливался советскими 122-мм орудиями и подвергался ударам с воздуха.
Действия американской авиации и флота в поддержку «контрас» выглядят крайне нелепо. Палубные штурмовики «Скайхок» совершили несколько полётов над полем боя – чтобы «воодушевить» десантников, но толку, разумеется, от этого не было. 19 апреля, когда «бригада 2506» уже агонизировала, пять В-26 «контрас» решили нанести бомбовые удары по армии Кастро: американские истребители с авианосцев получили приказ их сопровождать, но… разминулись в воздухе и над полем боя так и не появились. «Пока кубинские истребители уничтожали вылетевшие из Никарагуа В-26, лётчики с «Эссекса» только готовились к вылету: в ОКНШ не учли разницы в один час между кубинским и никарагуанским временем, и эта ошибка стала для интервентов фатальной» (Н.П.Платошкин «Полет бешеной собаки». Военно-исторический журнал. №4-2013. Стр.36-41).
Атака авиации «контрас» была отбита кубинскими истребителями и зенитчиками. Президент Никарагуа Сомоса предложил отправить на помощь «контрас» никарагуанские «Мустанги», но… получил отказ от США.
19 апреля «бригада 2506» была разбита. Американские эсминцы получили приказ эвакуировать её остатки, сопротивлявшиеся на берегу, но… не смогли подойти к берегу из-за обстрела из танковых орудий (что смешно, учитывая наличие у каждого из них пяти 127-мм автоматических орудий, не говоря уже об авианосцах за спиной!).
«Бригада 2506» потеряла 114 бойцов убитыми, 9 умершими от ран и 1187 пленными. Была потеряна вся техника и 12 самолётов В-26 и С-46. Кубинская армия заявила о потере 176 бойцов убитыми и более 500 ранеными, а также о «более 2000 убитых и раненых» ополченцев-милисианос.
После разгрома десанта в заливе Кочинос помощь анткастровским повстанцам со стороны США резко уменьшилась. В ноябре 1965 г. последние отряды «контрас» были уничтожены правительственными войсками. К тому времени уже отгремел Карибский кризис, и США обязались не совершать нападений на Кубу.
После провала операции генерал Максуэлл Тейлор по требованию президента Кеннеди представил доклад, в котором основными причинами неудачи названы недостатки планирования, малочисленность повстанческой авиации и недостаток вооружения у «контрас».
Тем не менее вся история с десантом в заливе Кочинос остаётся полной загадок. Почему так плохо была спланирована операция, если в её разработке и организации участвовали опытные военные и разведчики? Почему вместо поддержки повстанческой войны, была предпринята самоубийственная высадка десанта? Почему для высадки было выбрано явно неподходящее место? Каким образом малочисленная кубинская авиация смогла рассредоточиться и избежать уничтожения (и куда, собственно, она рассредоточилась, учитывая, что на Кубе тогда было всего несколько взлётно-посадочных полос)? Как американские палубные самолёты умудрились не учесть разницу во времени? Отчего американские эсминцы испугались горстки танков?
Каждая из подобных накладок во время проведения военной операции вполне возможна. Но все вместе – нет. В конце концов, ЦРУ – это не разведка какой-нибудь страны Третьего мира, а американские авиация и флот, конечно, много раз совершали ошибки, но не столь вопиющие и не в таких количествах.
По-видимому, руководство ЦРУ и Пентагона, остававшиеся на своих постах со времён Эйзенхауэра, не симпатизировали Кеннеди и его политике, и хотели его подставить, сделав ответственным за громкую неудачу в заливе Кочинос. При этом верхушка американских силовых структур, очевидно, не могла поверить в то, что режим Кастро на Кубе сумеет выжить, и не хотела ввязываться в войну на Кубе, которая неизбежно отозвалась бы очень неприятным для американцев эхом по всей Латинской Америке. Из этих соображений ЦРУ и Пентагон просто «слили» операцию Zapata, вынудив Кеннеди оставить Кубу в покое.