У 17-летней Анастасии Морозовой рыжие волосы, лучезарная улыбка и гибкие пальцы человека, привыкшего говорить жестами. Она глухая. В октябре прошлого года Настя победила в конкурсе клипов на жестовом языке на портале «Глухих.нет», исполнив песню «Мой рок-н-ролл» жестами. Это не единственная победа юной певицы: в декабре минувшего года Настя заняла первое место за чтение монолога «Небо над Берлином» на творческом конкурсе Artis-2019.
Текст: Мария Башмакова, фото: Андрей Семашко
Настя родилась здоровым ребенком, в 2 года перенесла инфекцию, поразившую спинной мозг, тяжело заболела, перестала ходить и сидеть, потеряла слух. Родители не сразу поняли, что дочь не слышит. Насте сделали операцию – кохлеарную имплантацию. Семья переехала из Ленобласти в Петербург, поскольку девочке требовался особый садик. Сейчас Настя слышит одним ухом «контуры» слов, читает по губам, интонации не ловит. До болезни она ходила в обычный детский сад рядом с домом, занималась танцами, говорила хорошо, читала наизусть стихи.
Болезнь дочери заставила Светлану, маму Насти, всегда быть собранной. Самое трудное было – понять, что делать. После операции девочка долго не говорила. К потере слуха добавились неврологические проблемы.
У Насти выразительные жесты, гибкие тонкие пальцы. Но это сейчас. Раньше, смеется Светлана, пальцы были деревянными. Пришла эта «беглость рук» не сразу: Настя плакала, путала пальцы. Но справилась: память у нее отличная. Жест выучить проще звука, тем более глухому человеку.
НАСТОЙЧИВАЯ И УПЕРТАЯ
Мать и дочь очень похожи: круглолицые, рыжеволосые. А вот характеры и пластика у них разные. Светлана спокойна и сдержанна, Настя чувствительна и ранима. Настойчивая, капризная, упертая, добрая, отзывчивая и трудная – так Светлана характеризует дочь. Настя кивает. Светлана говорит, пошла против родных: никто не хотел делать маленькому ребенку операцию. Она тогда работала на двух работах: швеей и флористом. Рассталась с мужем – отцом Насти.
Садик для глухих детей находился далеко от дома, нужно было будить Настю в 5.30. К 9 утра, когда начинались занятия с сурдопедагогами, девочка клевала носом. Забирать ее приходилось в 8 вечера, и только к ночи мать и дочь добирались домой. Светлане пришлось оставлять Настю в интернате, иначе педагоги не видели перспектив в развитии ребенка. Тогда мать получила права и забирала Настю из школы через день.
Десять лет назад Светлана вышла замуж. Отчим видится с Настей реже из-за несовпадения графиков, и, когда он пытается что-то показать Насте жестами, получается комично. Придумывает жесты сам. Говорит, много денег семья тратит на творчество Насти. Но супруги решили: «Главное – чтобы Настя выросла достойным человеком. Стыдно купить новую машину, но не оплатить репетитора».
Вся неделя у Насти занята уроками и репетициями. А по субботам бывают концерты. Она учится в школе-интернате для слабослышащих детей, куда ездит сама. Там же после уроков посещает музыкальную студию «Слышим сердцем». Раз в неделю мчится на занятия по актерскому мастерству в другой район города.
– Когда говорят, что мамы особенных детей герои, это не так, – считает Светлана. – Ты просто делаешь то, что должен. Операцию Насте сделали в 4 с половиной года. Мы общались очень простыми словами. Рисовали, говорили простыми словами. Поедем в зоопарк? Картинка – туда хочешь? Каток – картинка. Вся квартира была обклеена картинками со словами. Стол, дверь, окно, туалет, окно, кухня, карандаш... Разговоры по душам стали доступны лет с 11–12, когда она смогла вести диалог.
По словам Светланы, жестовые языки Москвы и Петербурга различаются: разные школы, разные диалектные особенности. Даже в Петербурге воспитанники разных школ некоторые жесты могут показывать по-разному. Это приводит к множеству коммуникативных проблем. Например, в Петербурге детей учат говорить по правилам русского: сначала отрицание, потом слово. В Москве принято наоборот. Понимания у школ до сих пор нет. Светлана объясняет, что бытовой жестовый язык отличается от «официального», потому, когда Настя в школе говорит жестами с друзьями, Светлана понять их не может.
Мать проводит с дочерью много времени, но и у них случаются сложности в понимании друг друга. Светлана знакома с пальчиковой азбукой, но жестов почти не знает, общается с дочерью голосом. У нее отличная дикция, она научилась подбирать простые слова. Жестами Настя говорит с друзьями. То есть владеет двумя языками: русским и русским жестовым. И живет в двух мирах. Заговорить фразами, а не отдельными словами Настя смогла в 7 лет в школе, в этом ей помогло жестовое пение.
РУКАМИ И СЕРДЦЕМ
Татьяна Николаевна Федосеева работает в школе со слабослышащими детьми 25 лет. Она заместитель директора по воспитательной работе и руководит коллективом «Слышим сердцем». У нее сиплый голос человека, который надорвал связки, и «говорящие» руки. За спиной – шкаф с кубками, завоеванными ее подопечными.
– «Синий платочек, идем к зеркалу»! «Поющие руки – 20» – найди мне запись «мир в детских рука-а-а-ах», – интонирует Татьяна Николаевна. – Жест абсолютно четко должен идти со словом.
Пять девочек выстраиваются на сцене для исполнения «Платочка». Фонограмма песни гремит мощно. Это репетиция концерта к 9 Мая. Жестовое пение не сурдоперевод, а пластический перевод текста песни, попытка передать метафору.
– Шире руки! Чем шире, тем красивее! – командует строгая Татьяна Николаевна. – Лиза, включи лицо! Что значит – не хочу? Надо! Руки помягче.
Лиза поет под заунывную фонограмму Татьяны Булановой.
– Я всегда говорю и родителям, и детям: «Кто вам сказал, что вы инвалиды? – объясняет Татьяна Николаевна. – У вас есть руки, глаза, чувство ритма, талант!» Мы сначала изучаем темп, ритм, заучиваем слова, отрабатываем звуки. В жестовом пении главное не руки, они только помогают. Главное – четко и синхронно петь с исполнителем, чтобы в зале никто не понял, что это не ты поешь. Жестовое пение не только перевод и проговаривание слов, но и хореография, пластика. Мы стараемся развивать детей в разных амплуа. Глухой человек намного наблюдательнее слышащего. Глухие очень обидчивы, требуют повышенного внимания.
Татьяна Николаевна посоветовала Насте двигаться во время выступления. Это девушке давалось сложно: говорить, ходить и сопровождать выступление жестами. Проблемы с речью есть у всех глухих людей, Настя не исключение, но она стала говорить намного лучше после того, как начала заниматься актерским мастерством…
Жестовое пение улучшило дикцию, ведь человек должен знать слова, а значит, уметь артикулировать с правильными ударениями и окончаниями.
В коллектив «Слышим сердцем» Настя попала десять лет назад. Со временем стала участвовать в конкурсах не для инвалидов, а для обычных детей. Настя поет песни Анны Герман, Андрея Петрова, Аллы Пугачевой, военные песни. Сейчас разучивает «Ленинградскую песенку» Андрея Петрова.
Репертуар «Слышим сердцем» – советская эстрада. Современные песни исполняют редко – их трудно перевести. Жестами воспроизводят образ, а не слова буквально. Педагоги объясняют: рассказывать стихотворение глухому ребенку сложнее, чем петь и танцевать.
Светлана бывает почти на каждой репетиции – а они проходят пять раз в неделю, – помогает организовывать концерты «Слышим сердцем», шьет костюмы для выступлений, гримирует.
ЕЕ РОК-Н-РОЛЛ
– Глухие дети не читают, потому что они не понимают обращенной речи, – объясняет Светлана. – У них нет запаса слов. Когда Настя пошла в школу, она знала всего 36 слов. Интереса читать, конечно, не было.
А вот когда увидела жестовое пение, загорелась этим. Припев к первой песне она учила полгода, еще полгода ушло на целую песню. Теперь песню она может выучить за сорок минут и перевести ее на жестовый язык.
Светлана с дочерью читали вместе. Разбирали неизвестные слова. Дошли до этапа, когда Настя подчеркивала их в книжке, а мама объясняла. Но к этому пришли лет в 11. Читали ежедневно Агнию Барто, Носова, Сутеева – всю советскую классику. Жили без телевизора, компьютера. Чтобы не было соблазнов.
Сейчас Настя читает много. Ее любимая книга – «Поллианна» Элинор Портер. С книгами непросто: нужен запас слов, а чтобы он был, нужно читать книги. Те, кто может разорвать порочный круг, преодолевают и проблемы с коммуникацией.
После одиннадцатого класса выпускники интерната получают аттестат девятого класса. В Настиной школе, объясняет Светлана, требований к ученикам меньше, чем в общеобразовательной: в школе есть отделения в зависимости от здоровья ребенка. Настин класс почти не пишет сочинения. А Настя учится писать сочинения, занимается математикой и русским с репетитором. Она должна учиться тринадцать лет, чтобы получить аттестат за одиннадцатый класс. Сейчас Настя в десятом, в следующем году, в 18 лет, она получит аттестат девятого класса, потом поступит в вечернюю школу на год. Затем планирует год готовиться к ЕГЭ по общеобразовательной массовой программе. А поступить Настя мечтает в ГИТИС или в Российскую государственную специализированную академию искусств – изучать актерское мастерство. Вузов, где могут учиться люди с инвалидностью, больше нет. Кстати, на первом курсе театрального отделения московской специализированной академии искусств учится молодой человек Насти – Константин. Он тоже выпускник школы-интерната №33 Выборгского района, где сейчас учится Настя.
У глухих людей особое интонирование, вернее, его нет, что понятно, ведь у них нет слуха. Это как рисовать вслепую. Девушка объясняет, что ей хотелось записать песню «Дороги любви» из фильма о гардемаринах. Идея клипа возникла два года назад
– Наш друг Василий, оператор-постановщик, подумал: почему бы не снять для Насти клип? – рассказывает Светлана Морозова. – Вася с режиссером подумали о «Дорогах любви», но решили: получится нечто «сопливое» и слезливое. Василий предложил «Мой рок-н-ролл» и сюжет о девушке из богатой семьи, влюбленной в скромного романтика. Финал специально задумали «открытым», чтобы каждый человек мог придумать свой. Съемки проводились в Павловске, Железнодорожном музее, в депо станции, в замке Бип. Снимали полгода, при разной погоде. Все было согласовано. Нас пускали бесплатно, актеры снимались бесплатно. Переводить песню «Би-2» было очень сложно, это сделала Татьяна Николаевна. Группа «Би-2» дала разрешение на использование песни. Мы им показывали сценарий клипа, предмонтаж и готовый клип – он им очень понравился. Мы набрали более 5 тысяч голосов. Поддержали друзья и их знакомые, подписчики в инстаграм.
Клип «Мой рок-н-ролл» – дебют Насти как актрисы и певицы жестами на камеру. Вместе с Настей в нем снимался и Костя: для этого ему приходилось приезжать из Москвы ночным поездом в Петербург, днем работать, а потом возвращаться обратно в столицу.
«СИНЯЯ ПТИЦА»
В 17 часов заканчиваются репетиции жестового пения в школе. Раз в неделю Светлана везет Настю в другой район города – на репетицию в Детском музыкальном драматическом театре «Синяя птица». Четыре года назад Настя прошла кастинг для участия в музыкальном спектакле «Оскар и Розовая Дама». Там Настя познакомилась с девочками из «Синей птицы», куда и пришла заниматься, пройдя прослушивание. С педагогом, говорит Светлана, повезло. Насте очень не хватало актерского мастерства. Сейчас девушка не готова сказать, что ей ближе – актерское мастерство или жестовое пение, настолько одно связано с другим.
У Насти есть слышащие друзья детства. У них она всегда может переспросить непонятное. В «Синей птице», где она никого не знала, пришлось нелегко. Екатерина, педагог актерского мастерства, говорит, что до недавнего времени в студии Настя была единственным участником с особенностями здоровья, в сентябре к ней присоединилась подруга Даша. Она тоже не слышит. Насте пришлось нелегко, но характер у девушки волевой и трудолюбивый. Педагог считает, что Настя усидчивее и усерднее, чем многие другие дети, стойко преодолевает кризисы.
– В первый год обучения я молчала, – вспоминает Настя. – Мне там трудно, ведь в «Синей птице» занимаются обычные дети, я не могу переспросить жестами. Педагог мне сказала: может, ребята боятся меня? В первый год я хотела уйти из коллектива – было очень сложно.
Потом Настя заболела и решила: раз в коллективе с ребятами нет дружеской поддержки и общения, то лучше уйти. Но, как говорит педагог, в итоге Настя «поменяла траекторию движения»: стала чаще подходить к одногруппникам. Ее втянули в рабочий процесс. И времени на рефлексию не осталось.
– Видимо, боясь, что их ранят, глухие никогда не подойдут первыми, даже если им очень интересно. Знакомиться, здороваться первыми – нет. Я заметила это в школе. Борюсь с Настей в этом, – говорит Светлана.
Преодолевать робость с незнакомыми людьми у Насти получается не всегда, с неслышащими общаться легче. Девушку очень ранит, когда слышащие отмахиваются от нее, если она что-то просит объяснить. Были и неприятные моменты, когда прохожие отмахивались от девушки с затрудненной речью.
НА СВОЕМ ЯЗЫКЕ
Десять подростков садятся в полукруг. Екатерина спрашивает, каким запомнился вчерашний солнечный день. Они выхватывают ассоциации, вспоминают, Настя отвечает третьей. Затем следуют задания. Одно из них – представить себя домом и сочинить этому дому свою историю. Звучит музыка, но ее, понятное дело, услышать могут не все. Настя гибко и осторожно выстраивает свой «дом». Она совсем другая на актерском мастерстве – строгая, сосредоточенная, объясняет непонятное своей подруге Даше. Свой «дом» она достроить под музыку не успела, но решила: быть ему – бумажным.
– Характер звуков Настя чувствует лучше, чем слышащие дети. То ли это сила воображения, то ли еще что-то, хотя она не все может воспроизвести. Дети вместе готовят этюды, Настя может отвечать чуть дольше. Проблем в этом нет, – говорит Екатерина.
В студии у Насти увеличился словарный запас. И она стала щеголять новыми словами. Глухие и звонкие звуки Насте пока не даются, но дикция улучшилась.
Настя приносит тетради с заданиями педагога – там ее рисунки и стихи с расставленными ударениями. Дело в том, что интонирование – сложный нюанс, доступный не всем людям и с нормальным слухом, а для глухих он особенно труден. И понижение, и повышение интонации, а также ударения приходится зубрить. Когда Настя нервничает, начинает глотать окончания. Жесты ей ближе.
СЛОВАРЬ МЕЧТЫ
Летом Настю пригласили консультантом по жестовому языку на съемки фильма о Шерлоке Холмсе. Девушка вспоминает: сложно было переводить диалоги на язык жестов – много устаревших, незнакомых слов. Часто спрашивала у мамы, потому что из-за проблем с Интернетом нельзя было «погуглить». Например, в жестовом языке нет слова «кучер». Видео с жестами Настя присылала педагогу Татьяне Николаевне, чтобы избежать ошибок. Эта работа длилась все лето. Насте опыт понравился, несмотря на сложность.
Настя стремится к актерскому будущему, а ее мама с подругой Евгенией заняты проектом интерактивного словаря жестового языка для подростков, выкладывают видео в инстаграм. «Одно дело понимать слова на языке жестов и другое – уметь это показать», – говорит Светлана. Так появилась идея словаря языка жестов, который могут освоить слышащие люди.
– Сейчас время онлайн-обучения, и мы делаем видео в нормальном темпе и замедленном, – рассказывает она. – Я поначалу чувствовала себя дурой, когда наблюдала за тем, как Настя говорит в школе, особенно тяжело было в поездках. Ничего не понять. Мы все делаем своими силами: записываем видео с участием ребят из «Слышим сердцем». Пока делаем это вдвоем. В жестовом языке 30 тысяч слов. Мы хотим это все отснять по разным темам.
Человек с инвалидностью в мегаполисе «как бы есть, но как бы нет»: Светлана огорчается, что основные площадки выступлений глухих детей – конкурсы для инвалидов. Прорваться с жестовым пением куда-либо еще не получается.
– Мы от «Слышим сердцем» обзванивали дома культуры, – говорит Светлана. – Мы не просим денег, просто хотим показать, что такое жестовое пение. Я отправляю видео, отвечают: все прекрасно – и тишина. Хотя есть исключения, когда наших детей берут на концерты к 8 Марта или 9 Мая. Наша мечта – открыть образовательный центр для наших детей.
А у Насти мечта – стать актрисой.