Став одним из самых влиятельных фильмов XX века (по крайней мере, первой его половины), «Багдадский вор» не подлежит старению ни в стилистическом, ни в смысловом планах. Мария Михайлова рассказывает о картине, которая задала стандарты и планку «сказочному» кино на долгие годы вперед.
Фильм был снят в 1940 году, в неспокойное и темное для всей планеты время. Казалось бы – можно ли в такой атмосфере сделать красивую, по-настоящему яркую сказку? Тем не менее, режиссер Золтан Корда с этой задачей справился блестяще. Картина получила 3 «Оскара» - за лучшего художника, оператора и спецэффекты. Она стала одной из первых работ в кино, где был использован хромакей. И, в конце концов, это один из первых цветных фильмов в мире (годом рождения цветного кино принято считать 1935 год). Как удалось авторам добиться такого качества и всеобщего признания?
Следует держать в памяти, что Золтан Корда уже сам по себе – личность эпохальная. Он был талантливым режиссером и не менее талантливым продюсером, а в истории его роль отмечена еще и тем, что именем Корды названа влиятельная кинопремия BAFTA. Став первым в истории режиссером, посвященным в рыцари, Корда окончательно закрепил за собой высокий статус и всеобщее уважение. «Багдадский вор» же уникален в том числе и тем, что это был один из первых полнометражных сказочных фильмов, снятых в Британии – таким образом, он исторически заложил первый камень в фундаменте фентезийного британского кино, ныне процветающего.
Сам по себе «Багдадский вор», как фильм – прежде всего уникальное визуальное явление. Он сделан настолько хорошо и качественно, что не просто опережает свое время, но и дает фору многим картинам, снятым сильно позднее. Он удивляет своими цветами – такими сочными, что они делают изображение слегка сюрреалистичным, как будто смотрящий видит очень яркий сон (логично, что такая коррекция для фильма-сказки оказалась просто идеальна). Он поражает количеством использованных спецэффектов и хитрых конструкций, которые позволяют зрителю увидеть полет на ковре-самолете, джина, вылетающего из бутылки и прочее волшебство. Вряд ли можно серьезно судить о смысловой и идейной ценности фильма – он больше похож на демонстрацию новейших техник и чудес зрелищности. Но таким подходом «Багдадский вор» и задал традицию снимать сказочное кино: без излишней мудрености, с максимумом красоты, наглядности и тем самым ощущением «отрыва от реальности». Большинство не только сказочного кино, но и фэнтези даже сейчас следуют именно такому принципу. Можно, наверное, даже обвинить работу Корды в том, что она стала предпосылкой к превращению этого жанра в аттракцион. Но, с другой стороны, то направление, по которому движется киносказка и фэнтези вот уже 80 лет, доказывают, что именно «Багдадский вор» наметил ту самую тропу успеха и нашел нужный нерв, который нравится зрителям.
Ну и, конечно, для идеальной сказки был подобран идеальный материал. Сказка об Алладине изобилует не только восточным колоритом, который легко впечатлит маленького европейского и американского зрителя. Здесь идеально сочетается количество приключений, экшна и драматично-мистических моментов. Здесь есть место как чудесам техники (механический конь), так и необъяснимому волшебству. И, конечно, сказка про Багдадского вора несет в себе очень наглядный, понятный посыл и ценности, которые станут ясны даже самым маленьким зрителям. В данном случае фильм доказывает, как важно бывает подобрать для сценария правильный первоисточник, который хорошо «ляжет» в кадр и который полюбит аудитория. Это еще один секрет огромного успеха «Багдадского вора» - как культурного, так и коммерческого.