Беззаботное лето, Ташкент, жара. Только проснувшись и наспех позавтракав, мы всей гурьбой, дети разных национальностей и возрастов, бегали купаться. Мальчишки ловили лягушек, девчонки визжали, убегали и возвращались. Купались в каком-то странном бассейне, с крышей и без стен — это была водонапорная башня что-ли, я точно не знаю предназначения этого деревянного сооружения.Сверху лилась вода, посередине было множество перекладин, соединенных как решетка внизу, глубокий бассейн наполненный теплой зеленоватой водой. Никто нас не прогонял и мы целыми днями плюхались в этом бассейне. Возвращались домой голодные, веселые, ели все что не приколочено, а вечером снова веселые игры, забавы, пока взрослые не загоняли нас домой:"Все ребятки, поздно уже, пора по домам, спать."
Мы были целыми днями предоставлены сами себе. Тогда и слыхом не слыхал никто ни о каких маньяка и педофилах. Взрослые не беспокоились о нашей безопасности, время было очень спокойное. Я помню все девочки в общую тетрадку писали стишки — в основном про любовь, вклеивали вырезанные из журналов какие-нибудь красивые картинки, делали разные записи секретные, вели такие самодельные журналы-дневники. Все были в кого-то влюблены, о ком то вздыхали
В общем страсти кипели как в индийском кино. И я была влюблена! В мальчика по имени Жан, которого я описывала в предыдущем рассказе. Прямо как в песне:«Ах как я была влюблена, мой друг и что теперь»
В семидесятых была очень популярна поэтесса Юлия Друнина, она писала стихи про любовь, такие щемящие и такие простые для подросткового восприятия.
Ты рядом и все прекрасно.
И дождь и холодный ветер
Спасибо тебе мой ясный
За то что ты есть на свете.
У меня много было ее стихов в моем дневнике. Мы, взрослые, не придаем значения этой наивной детской влюбленности, посмеиваемся про себя:"Пройдет, маленькие еще, любовь-то крутить"
А ведь дети порой острей переживают это, болезненно, одурманенно, ведь это впервые, и стыдно, страшно, боишься что он заметит и хочешь этого. И теряешься в догадках:«Нравлюсь я ему, или нет?» Вот посмотрел, вот толкнул, вот обрызгал водой, вот ласково назвал Иришка... И страшно признаться даже близкой подружке, что только о нем и думаешь.
И громко болит сердце, когда он другой девочке помогает взобраться на горку, долго горит огнем как от ожогов кожа на плече в том месте где он случайно прикоснулся.
Ну что же...романтика романтикой но время пролетело, пора было возвращаться домой. Каникулы заканчивались и отец прислал телеграмму, чтобы меня отправили домой.
Настал день отъезда, все мои закадычные друзья-приятели пришли провожать, веселой гоп-компанией, шутили, смеялись, баловалась пока поджидали автобус, который должен был увести меня на вокзал. Не было только Жанчика:"Проспал наверное" Уныло с тоской думала я. А он прибежал в последнюю минуту, сунул мне в руки огромное яблоко:"Это тебе!" И тут же подошел автобус, я садилась в него, понимая что больше Жана никогда не увижу. И все равно от стыда и стеснения боялась даже смотреть на него, не то что сказать что нибудь на прощанье, или поцеловать в щеку.
Автобус тронулся и только сейчас я осмелилась посмотреть на него.
Жанчик стоял вместе со всеми, махал прощально рукой и как-то в растерянности смотрел, мой черноглазый, вихрастый мальчишка. Таким я его и запомнила на всю жизнь.
Сейчас он наверное пожилой важный дядька, обзавелся семьей, детьми,
внуками, живет своей очень взрослой жизнью и не знает что в чьей-то памяти, где то далеко, за тысячу километров и лет, он все еще мальчик, такой веселый, шкодливый, такой любимый ! С красивым заграничный именем Жан.
