Дата:Fri, 09 Feb 2001 14:52:18 +0300
Тема:SM
Тата, такое впечатление, что вчерашнее мое письмо ты не получила... Ну, ничего... надеюсь… получишь и улыбнешься...
Я тебя очень жалею, и как мне хотелось бы хоть разок в неделю приголубить, успокоить, обнять и все-все выслушать... чтоб вобрать в себя все твои обиды и выплюнуть их самому... Быть использованным как просто унитаз... я все могу переварить и облегчить тяжелую долю загнанной в конец лошадки....
Держись... не обращай ни на что внимания, кроме своего Степки... это и есть самое главное... а и работа, и денежки – это так... второстепенное... Ведь можно же (вопрос) и помечтать... если б ты была в городе... если б на окошки твои токмо посмотреть мимоходом можно было бы... Да просто встретиться в коридоре издательства или университета... (Ладно, не буду растравливать душу...) А так остается только посылать флюиды помощи и обожания, восторга и восхищения удивительнейшей невозможной женщине...
Целая глыба надвигается работы... разной, интересной, неотвратимой... столько предстоит сделать... и чувствую силы... но многое кажется второстепенным вот в этой простой жизни... давно нужно иметь не просто мастерскую (как помещение) а мастерскую с учениками, которые могли бы не только расти рядом с мастером, но главное – помогать в черновых работах... а я бы только мазки окончательные завершал... Ах, мечты, мечты... сейчас же приходится самую простенькую работу все равно самому делать... сохранение файлов, перезапись, отсыл...
А нужно только рисовать... Вот уже итальянцы торопят с персональным сайтом... а мне все не до них...
Со Степаном поосторожнее... (зря говорю, так как нежнее тебя, вероятно, нет мамы и педагога) Но все равно! Больше ласки и поцелуев, пусть больше радости и счастья у ребенка будет... Сама понимаешь, готовить его ко взрослой жизни надо... Там ведь одни коряги и неприятности... но в его возрасте может быть последние годочки, когда он может воспринимать жизнь только в радость... Конечно, надо жестко диктовать условия прогулок: - Никаких двоек и болячек, но ласково, без Крушения мира...
Мне легко говорить – у меня все выросли... и слова в простоте не услышишь от них... все с вывертами... издеваются, как могут, знают, что папулик все стерпит... аж, иной раз, чуть не до слез пронимают своей иронической жестокостью... пробуют зубки... ну, пусть... на ком, как не на мне тренироваться...
В Воскресенье иду на 10-летний юбилей журнала Жванецкого, который делал с первого номера до моего отъезда в Америку... Там все по-иному... но вспомнили старую гвардию...
Потерпи до понедельника, Целую (…), Серж
10.02.01 23-30
Сережа!
Получила два твоих письма, но опять закончилась карточка, пришлось бежать покупать (что-то часто они кончаются), и конечно отозваться сразу на письмо не смогла.
Очень хочу попросить тебя не извиняться, что не получается ответить. Не получается – значит, не получается. Я не требую обязательных писем. Ты взрослый человек и волен поступать так, как тебе угодно. Мне было бы очень больно знать, что любимый делает для меня что-то помимо своих возможностей и желаний – тогда мы уж точно перегорим. Конечно, занятость – она у нас двоих. Я давно уже не испытываю тех простых удовольствий, которые есть у обычных людей, таких, например, как посмотреть телевизор вечером, или отказываюсь от приглашений на какие-либо мероприятия, если они совпадают или мешают работе. Но давно уже привыкла к этому. Писать тебе для меня огромное удовольствие. Опять-таки, это мой новый опыт, я никогда так много не писала, не знала за собой такой привычки. Моя коллега установила себе интернет, завела электронный ящик и просит ради интереса написать ей, на что я отвечаю: «Не валяй дурака, будем общаться по телефону». Твои письма – самое ценное и дорогое, что у меня есть. Ведь хотя мы и говорим по телефону, но после разговора все забывается, остается сам факт звонка, само впечатление. А письма – это материализованные мысли, материализованные чувства, это – МОЕ! Я всегда очень любила эпистолярный жанр, много читала писем художников. Иногда они пишут вообще ни о чем: «пришлите ту картину» или «вышлите денег», но это все так полно говорит о человеке. По письмам открыла для себя многих. Некоторых я знаю, как своих друзей, с некоторыми мне хочется просто побеседовать, поспорить, некоторых после писем перестала уважать (Петрова-Водкина, например). Как-то своей подруге написала письмо в Израиль на пяти листах. Она очень скучала – ну, вот я и размахнулась. Она мне ответила: «я тебя знаю двадцать пять лет, но никогда ты не раскрывалась предо мной, как в этом послании». А там, в общем-то, ничего необычного не было. Говорю об этом потому, что в письме мы можем сконцентрировать мысль, и возможно, сказать то, что воочию – постеснялись. Да! Очень жду твоих писем, очень радуюсь им, НО – мало ли что я хочу! Я хочу очень многого.
Ты мне написал Поэму о Булочке, а мне бы (если б я была писателем) хотелось бы посвятить тебе Поэму о моей страсти к Сереже и Сережечке. Где я бы сказала, что Сережа мой Господин, а я – его рабыня, Сережа мой Возлюбленный, а я – его любовница, Сережа мой Брат, а я – его сестра, Сережа мой Учитель, а я – его ученица! А еще я бы сказала, что не могу забыть его оргазмы… что они звучат в моих ушах… что меня бесконечно возбуждают его «грязные» словечки, которые он сваливал на Сережечку. Но я же не дура, я-то знаю, что он на это не способен, он может только ублажать и ласкать. И еще я многое бы сказала, но я не писатель.
Наверное, женщине не пристало так раскрываться перед мужчиной, но тебе – можно. Я спешу тебе это сказать, потому что не знаю, что с нами случится завтра. Возможно, я проснусь другой Наташей, возможно, мне придется скрываться от преследователей, возможно, я уеду на футбольный мачт в Италию и задержусь там (бред пишу, конечно, но ты понимаешь).
И еще, Сережа! Не хочу, чтоб ты выполнял роль унитаза, если тебе и предназначена роль для меня, то только – Целовальщика и Обнимальщика. Бесконечно хочу прикасаться и целовать тебя. Если честно, то я могу все вытерпеть, многое выдержать, но единственно, о чем жалею, так это о том, что в наших теперешних отношениях нет обоняния и осязания. С той самой минуты, как ты произнес «катастрофа» в сердце закралась боль и грусть, и я не могу с этим ничего поделать… А там, в коридорах издательства и университета мы конечно встречаемся, я пробегаю мимо, и окошко мое горит недалеко от твоего дома…
Очень рада, что у тебя планов громадье и одно важнее другого. Я же желала тебе этого на Новый год – вот и сбывается! Как бы я хотела, Кися, растирать тебе краски, выполнять рисунки по твоим эскизам, или просто сохранять файлы или отправлять почту, но пока, к сожалению, могу посылать тебе только флюиды нежности и благословления… а это, поверь мне, так много… Тата.
Друзья, это не рассказ и не литература, а письма ныне живущих реальных людей, известных в своей области и получивших признание не только в России. Понятное дело, что имена изменены, ведь публикуется уж слишком личное и потаенное. История напомнила роман Я. Вишневского "Одиночество в сети". Издаю не ради монетизации, а с целью поделиться, поскольку любовь меняет характер и судьбы, делает людей гармоничнее и сублимируется в творчество. Дочитайте эту историю до конца. Если не лень, поставьте палец вверх, с удовольствием отвечу на вопросы. Надеюсь, канал не заблокируют.