Когда мы слышим «Турция и Крым» – казалось бы, тему можно сразу закрыть. Широко известно, что турки в «украинском» Крыму чувствовали себя более чем вольготно, и воссоединение полуострова с Россией в 2014 году после государственного переворота на Украине восприняли более чем негативно. На всех возможных уровнях в Анкаре заявляют о категорическом непризнании «российской аннексии Крыма», железобетонно поддерживая позицию официального Киева. Вот и министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу в ходе недавней пресс-конференции с приехавшим в Турцию украинским коллегой Дмитрием Кулебой вновь заявил, что его страна ни в коем случае не признает «незаконную аннексию» Крыма Россией. Дескать, это принципиальная позиция и она не изменится.
По своему обыкновению, киевские власти попытались состряпать из этого заявления, далеко не первого и не последнего, «информационную бомбу». Однако, как и следовало ожидать, вместо взрыва получился пустой выхлоп. Как известно, повторенная дважды и более шутка превращается в глупость. Соответственно, сколько не талдычь не имеющею ничего общего с действительностью мантру «Турция с нами против Крыма» – она таковой и останется.
В последнее время специалисты всё больше говорят о самостоятельном внешнеполитическом курсе Турции, всё менее склонной прислушиваться к мнению «старших партнёров» из Вашингтона. При ближайшем рассмотрении представляется, однако, что это не вполне соответствует действительности. Турецкий экспансионизм, столь ярко проявляющей себя в Чёрном и особенно в Средиземном морях, был бы невозможен без, как минимум, молчаливого одобрения из-за океана. Так что и в крымском вопросе Анкара не может не считаться с мнением Вашингтона, поскольку Турция плотно вовлечена в НАТО и во многие западные политические и экономические инициативы.
Крымские татары: от Орды и Гиреев – до Сталина и Джемилева
До 2014 года турецкие «негосударственные» фонды широко спонсировали строительство мечетей, открывала через голову Киева турецкие учебные заведения, и поддерживали тесные связи с активистами запрещённого в России так называемого «меджлиса» крымско-татарского народа во главе с Мустафой Джемилёвым и экстравагантным Рефатом Чубаровым. В то время как Крым у Киева был на «голодном пайке», местные татары напрямую получали деньги от Турции, поощрявшей их экономическую и политическую экспансию. В свою очередь, способствуя сближению украинских националистических организаций с крымско-татарскими радикалами, Киев готовил татар на роль тарана, призванного крушить в Крыму всё русское. О том, к каким последствиям подобная политика могла бы привести, в полной мере свидетельствует ход противостояния в конце февраля 2014 года у здания Верховного Совета в Симферополе.
Тем не менее, отражавшее волю абсолютного большинства населения воссоединение Крыма и Севастополя с Россией не привело к ухудшению положения крымско-татарского меньшинства на полуострове, чтобы не вещали по этому поводу пропагандисты из Киева, Анкары или Вашингтона.
Несмотря на общеизвестные факты массового коллаборационизма в годы оккупации Крыма нацистами, крымские татары признаны репрессированным народом. Их язык наделён официальным статусом, культура поддерживается на государственном уровне, исторические памятники реставрируются за бюджетные средства.
«Мы получили права других тюркских народов в России. В течение почти 25 лет мы жили в плохих условиях, когда электричество и вода постоянно отключались, дороги были разбиты, а школы не строились. За последние пять лет эти проблемы начали решаться. Экономическое положение крымских татар начало улучшаться»,
– говорит глава комитета по образованию, науке и молодежной политике Совета крымских татар при главе Крыма Лемара Селендили.
Комментируя очередные эскапады главы турецкой дипломатии, глава региональной национально-культурной автономии крымских татар Эваз Умеров сказал, что, что тот «чересчур переигрывает», ибо «ничто не вечно под Луной», и в последующем позиция Анкары может измениться.
«Если позиция нынешней власти слишком категорична, то мы, крымчане, подождём правительство, способное более адекватно оценивать международную обстановку. Нам торопиться некуда, мы дома, и надолго»,
– отметил Умеров.
Так сложилось, что крымские татары – проводники турецких экономических интересов на полуострове. В этой связи, далеко не все турецкие политики и эксперты разделяют антироссийский настрой правящей «Партии справедливости и развития». И вот недавно левоцентристская партия Vatan («Родина») во главе с известным в Турции политиком Догу Перинчеком представила «Черноморско-Средиземноморский план дружбы и мира». Цель документа – превратить регионы двух этих морей в территорию сотрудничества и добрососедства.
Среди пунктов плана – признание Крыма российским, признание Республики Абхазия, выход Турции из НАТО, избавление от американских военных баз на её территории, прекращение вмешательства США во внутренние дела Сирии и Ливии. Это, конечно очень грандиозно и в ближайшей перспективе вряд ли реализуемо, если не забывать о тесной связи турецкого истеблишмента с западным, что бы на публику не возглашал в своих многочасовых речах харизматичный турецкий лидер.
Аналитик Центра стратегических исследований Sahipkiran Кюршад Орнек призвал МИД Турции пересмотреть свою позицию и по договоренности с Россией стать гарантом прав крымских татар:
«У меня крымское происхождение, я шесть лет учился в Крыму, окончил аспирантуру и магистратуру по русской филологии. Крым по факту никогда не был украинской землей, на протяжении шести лет я не встречал там людей, которые говорят по-украински. Открыты ли сейчас наши школы и мечети в Крыму? Открыты. Но в крымской политике у нас пока не задействованы наши депутаты и министры. Мы должны исправить это».
Получится ли исправить, как это видится относительно здравомыслящим кругам в Турции? Пока сомнительно, однако в долгосрочной перспективе подвижки возможны.
Делитесь комментариями, ставьте лайки, подписывайтесь на наш канал!