Продолжаем разговор про то, как срезали Белостокский выступ. В части третьей поговорим про контрудар.
Помните, я несколько дней тому назад писал про командно-штабные учения, проведенные Генштабом РККА в январе 1941 года?
Там игра начиналась с того момента, который я назвал «развилкой истории». Вот сейчас и поговорим про контрудар, который произошел в реальности, а не так, как планировали на случай войны.
Что же произошло?
23 июня 1941 года части 14-го механизированного корпуса, 28-го стрелкового корпуса и 75-ой стрелковой дивизии начали контратаки против частей 47-го и 24-го моторизованных и 12-го армейского немецких корпусов. Незначительных успехов наши достигли только в районе Жабинки и в полосе 75-ой стрелковой дивизии, несколько потеснив врага на запад.
Однако на других участках наши атакующие войска попали под сосредоточенный артиллерийский огонь врага и удары авиации, после чего немецкие танки пошли в наступление.
Что мы в итоге получаем?
Понятное дело, немцы на второй день войны планировали продолжить свое наступление согласно плану Барбароссы. У наших Плана Великой Обороны не было, поэтому согласно разрозненным и мелким планчикам прикрытия границы, а также приказу Сталина наши решили контратаковать сосредоточившегося, полностью отмобилизованного, приготовившегося во всех отношения врага, владеющего стратегической инициативой.
О том, что на второй день войны так делать нельзя, знали все, кроме Сталина! Ведь сначала ты восстанови связь и управление войсками! Приведи свои силы в порядок! Построй устойчивую оборону на территории, где ты еще можешь контролировать ситуацию, позади них размести танки в качестве мобильной пожарной команды, которая и будет тушить прорывы немцев. Классика обороны! А уж потом переходи в наступление! Подготовившись!
Что делает наше командование? Выполняет самоуверенный приказ лихого грузинского джигита, которому разумные доводы русских военачальников – не указ...
А общем «УрЯ, урЯ! Шашки наголо и на пулеметы!»
Красная Армия начала контратаку, когда немцы приготовились провести свою артподготовку, авианалет и марш на восток. Они-то отмобилизованные!
А наши же в это время просто попали «под горячую руку» немецкой ударной и супермощной группы армии «Центр».
Ну а бой на встречных курсах с этим немецким бронированным катком сравним, как если бы играть в открытый футбол сборной России по футболу со сборной Германии в её лучшие годы…
Полное самоубийство…
После 7 часов 30 минут, после неудачной контратаки 30-я танковая дивизия, понеся потери, отступила в район Пружан, где на подступах к этому населенному пункту встретила немецкие 17-ю и 18-ю танковые дивизии, которые после дерзкого удара русских танков не спеша и основательно в организованном порядке двинулись дальше в свой поход «на Восток».
Итог контрнаступления понятен, наши были разбиты.
Помните, я писал в первой части, что, разместив войска в Белостокском выступе, 4-я Армия по сути дела отбивалась несколькими дивизиями, которые располагались как раз на линии «среза выступа» Брест-Барановичи. И то разрозненно. Это, я считаю, было главной причиной поражения.
Причины же неудавшейся контратаки, которые Сандалов изложил в своей книге под грифом «ДСП» (я про неё писал в первых частях), звучат так:
«Этот бой являлся характерным для танковых боев первых дней войны. Тогда не допускалось мысли, что танковые войска могут вести оборонительные бои на определенном рубеже. Правомерным считались лишь атаки».
Далее Сандалов в типичном стиле советской историографии пишет о том, что наши лёгкие танки не могли драться на равных с немецкими средними танками, под которыми советские историки подразумевали немецкие Т-3 и Т-4.
Но нам интересно в первую очередь не то, как дрались «один на один» танки противников, а сама стратегия!
Никакой речи об обороне Красная Армия не ведет! Хотя помните, про 205-ю моторизованную? Коробков ставит её в оборону днем 22. 06. 41, а вечером приходит приказ сверху готовить контрнаступление!
На местах понимают идиотизм этого решения, но ничего сделать не могут. Наверху тоже понимают идиотизм и тоже ничего сделать не могут. Даже в Генштабе пробуют продавить идею обороны, но…
Ну вы поняли про лихого грузинского джигита… Повторять не буду…
Как пример таких атак, в 22-ой танковой дивизии к исходу дня осталось 67 танков.
Кто-то будет говорить о том, что танки у нас были устаревшие, солдатики необученные, командиры глупенькие, но вот цифры говорят о другом. В самых неблагоприятных условиях, которые можно только представить, 22-я танковая дивизия из сотни танков потеряла около 33.
За целый день непрерывных боев с сильнейшим противником.
В этот же день 75-я стрелковая дивизия контратаковала 255-ую и экзотическую 1-ую кавалерийскую дивизии противника из района Малориты. Это 20-30 км от границы. То есть наша дивизия была уже вне оборонительных позиций по государственной границе, нарытых согласно планчикам прикрытия. Оказалась сметена огнем немцев с сопредельной территории буквально в первые полчаса, а потом её просто методично добивали.
В общем, и тут эти «фиговые листочки» не сработали. И тут началась маневренная война на встречных курсах. Ну вот немцы на конях влёгкую переправились через пограничную реку Западный Буг. Неожиданно. Под прикрытием сильного артогня.
Но в чем особенность встречных боев советской армии в первые дни войны, так это в том, что немцев атаковала еще КАДРОВАЯ армия. Не ополченцы, новобранцы и запасники, а солдаты, которых спокойно натаскивали на атаку в мирное время.
И именно поэтому одна стрелковая дивизия русских, нисколько не колеблясь, атаковала две дивизии немцев, одна их которых была пехотная, а вторая кавалерийская. В стиле моих любимых спартанцев, которые спрашивали не «сколько их?», а «где они?».
В общем, удар наших пехотинцев был не совсем безрезультатным. По крайней мере, немцы остановились, а наша 75-я стрелковая дивизия смогла спокойно окопаться на новых рубежах обороны, которые им определило командование 4-ой Армией. Впрочем, как и всем остальным войскам после контратаки.
И тут интересен вот какой момент. После неудачной атаки командиры частей, участвовавших в этом контрнаступлении, самостоятельно отвели свои потрепанные подразделения на удобные места для обороны по берегам рек, где приказали окопаться, и стали ждать дальнейших распоряжений вышестоящего начальства. Немцы, слегка офигевшие от яростных атак русских, тоже к концу дня на рожон не лезли.
И вот тут желание низов совпало с решениями командования 4-ой Армии.
Коробков (командующий армией) доносил Павлову (командующему фронтом) еще в 9 часов 30 минут 23 июня, когда стал очевиден провал контратак:
«Слабоуправляемые (мягко говоря, прим. автора) части, напуганные атаками с низких бреющих полетов авиации противника, отходят в беспорядке не представляя собой силы, могущей сдержать противника. Попов и Оборин проявляют неустойчивость преждевременно отводят части и особенно штабы».
Попов – это командир 28-го стрелкового корпуса.
Оборин – командир 14-го механизированного корпуса.
Далее Коробков сообщает о своем решении занять оборону на рубеже р. Ясельда, Дрогичи, Кублик, «с целью приведения частей в порядок». Единственное верное на тот момент решение. Очевидное любому кадровому военному и человеку со стратегическим складом ума. Не у всех военных и обычных людей этот необходимый склад ума есть. Достаточно взглянуть на комментарии моих оппонентов к моим статьям про Белостокский выступ.
Как видим, командиры, которые реально вели бой, поступили примерно так же, как решил и сам командарм.
А что же дивизии, которые оказались «вне игры» в Белостокском выступе из-за идиотского расположения «не для обороны»?
А им пришлось драпать, чтобы не попасть в окружение. И тут значение слов «обходят», «окружают», «диверсанты», «парашютисты» от экзотической 1-ой кавалерийской дивизии немцев постепенно переходят к танковым колоннам Гудериана, как переходящий приз.
А наши войска к концу второго дня войны отошли уже на сотню километров. Вот так вот и сработали фиговые листочки планов прикрытия границы. И так началось срезание Белостокского выступа.
Ставьте лайки, подписывайтесь на канал.
Часть 1 тут:
Часть 2 тут:
Как планировали войну тут:
Планы прикрытия границы тут: