Я часто пишу про поддержку. И чаще о том, как не надо. Потому что «как надо» у меня самой выходит далеко не всегда.
Знаете, что для меня самое сложное в эоом? Умение быть свидетелем другому.
Такое, что другой точно знает: ты есть. Без попыток успокоить, спасти, без идеи научить по щелчку.
Мне часто это непосильно. Потому что больно, потому что невыносимо просто наблюдать и ждать, потому что хочется взять и силой сделать ближнему хорошо. Хочется вложить истину. Вбить. Особенно, если проходила подобное в точности. Особенно, если не только проходила, а не раз наблюдала. Хочется схватить за волосы и тащить к спасению любой ценой. Потому что видишь, как другому плохо, как другой путается, блуждает, страдает. Потому что другой небезразличен, за него больно.
Оторвать бабочке крылья, чтобы не летела к огню. Посадить птичку в клетку, чтобы не попалась в лапы к кошке. Сломать ноги, чтобы не побежал в опасное место. Разрушить башню, в которой сидит принцесса, не думая о том, что осколки её поранят, а возможно, и убьют. Главное же — вызволить.
Но так нельзя. Нельзя, если не просят. А просят редко. У каждого свой персональный ад, из которого выбираешься, по сути, самостоятельно. С поддержкой, иногда с помощью, но только сам и только по своей воле. Долго, трудно, с откатами назад. Так, что со стороны страшно наблюдать. И больно наблюдать. Тем больнее, чем лучше тебе знакома история выхода. Тем больнее, чем больше сходства с твоим персональным адом.
В общем, сложно. Очень.
Поэтому иногда я могу наблюдать лишь сильно издалека, очень редко напоминая, что я в зоне досягаемости, что я вижу, что ко мне можно постучаться, если будет необходимость, что я готова помочь. Совсем издалека.
Завидую тем, кто умеет это легко. Восхищаюсь ими. Очень.
