Дорогие читатели, сегодня мы продолжим пробовать историю на вкус. Специально для канала НЭБ Владимир Креславский написал серию рассказов о возникновении разных модных кушаний. Герои зарисовок – известные люди. На этот раз в кадре первая женщина-министр, дипломат, чрезвычайный и полномочный посол СССР в Королевстве Швеция Александра Михайловна Коллонтай и ее фирменная селедка по-русски. Рецепт прилагается.
Осень в Швеции наступает рано, под промозглым ветром деревья оголяются, а короткие вечера быстро превращаются в ночь. Виллагатан – улица особняков – в центре Стокгольма освещалась только пробивающимися сквозь шторы огнями, и современному человеку могло показаться, что уже далеко за полночь. Поздним сентябрем 1938 года в большинстве особняков свет был погашен, и даже на вилле советского посольства светились только три окна первого этажа.
Посланник СССР (чина посла она удостоена не была) Коллонтай принимала шведских друзей. Встреча носила доверительный характер, но Александра Михайловна заметно нервничала. Это было столь непривычно, что графиня Бернадот, улучив момент и понизив голос, спросила:
– Что-нибудь произошло, Александра?
Коллонтай улыбнулась и покачала головой:
– Ничего. Немного волнуюсь, давно не была в Москве.
– Когда едете?
– С господином министром, через неделю.
Предстоял визит шведского министра иностранных дел Гюнтера в Москву, и Коллонтай должна была его сопровождать. Неделю назад ей сообщили, что расстреляли Дыбенко, и теперь она ожидала худшего.
Днем Александра Михайловна привела в порядок дела, отобрала личные документы, аккуратно вырезала из дневников страницы с записями, показавшимися ей чрезмерно откровенными. Еще в 1932 году Коллонтай записала в дневнике: «Мы теряем верный курс. Компас испорчен», «Жизнь и история косят кругом». Теперь все это беспощадно вырывалось и складывалось стопкой на краю стола. В конце концов, дневники были возвращены на их привычное место в письменном столе, отобранные же и еще раз просмотренные записи Александра Михайловна положила в небольшой, купленный за два дня до того кожаный портфель.
Потом она еще какое-то время продолжала сидеть за столом, а очнувшись, придвинула лист бумаги, взяла ручку и составила завещание. Сложила письмо вчетверо, положила в желтый вощеной бумаги конверт и запечатала.
Сделав это, она спустилась вниз и, тяжело ступая больными ногами, прошла на кухню. Кухарка перед уходом приготовила все для холодного ужина, но сегодня Коллонтай хотела чего-то особенного. Александра Михайловна присела на табурет и стала считать: ей в этом году исполнилось шестьдесят пять – значит, Павлу не было и пятидесяти. Совсем молодой, еще жить да жить. Что стало с революцией, раз она избавляется от таких бойцов? К Сталину у Коллонтай было отношение сложное: с одной стороны, она прекрасно знала, что за репрессиями, развернувшимися в СССР, стоит именно он, с другой – именно Коба, когда ее отношения с Лениным окончательно испортились, вывел ее из-под удара и командировал в Мексику. Изменилось ли его отношение к ней сейчас? Что ж, Александра Михайловна тяжело вздохнула, ждать осталось недолго.
Это интересно: А. М. Коллонтай «Кому нужна война?», 1916 г.
Коллонтай обвела взглядом кухню, поднялась, подошла к холодному шкафу, открыла его и нашла то, что искала. Кухарка знала любовь госпожи посла к селедке и всегда имела ее запас. Только как ни старалась Александра Михайловна объяснить кухарке, что такое пряный засол – не могла. Шведы мариновали рыбу с сахаром, и она имела непривычный для русского человека сладкий вкус. Но сейчас Коллонтай хотелось именно той селедки, к которой ее приучил Дыбенко – ядреной, соленой, со слегка уловимым привкусом старых бочковых гвоздей.
Вечером Александра Михайловна ждала министра иностранных дел Кристиана Гюнтера; супругов Бернадот – муж, племянник короля, возглавлял шведский Красный крест, а с графиней Александра Михайловна была дружна; и банкира Маркуса Валленберга, человека сложного, но послу симпатичного. Коллонтай улыбнулась: интересно, что они скажут, испробовав этот революционный кошмар?
Приготовив густой соляной раствор, она замочила уже испорченную сахаром селедку и, оставив ее под гнетом, поставила на огонь яйца и вымытую, но не очищенную картошку. Когда все было готово, Александра Михайловна поставила яйца под струю холодной воды, а картофелины, дав им остыть, положила ненадолго на раскаленную сковороду с хорошо подсоленным подсолнечным маслом. Затем снова вернулась к селедке и переложила ее в холодное молоко…
…Ужин подходил к концу. На столе еще оставались икра, лосось, но не селедка. Коллонтай улыбнулась гостям и, извинившись, покинула их в компании графини Бернадот. Поднявшись же в кабинет, она доверительно коснулась руки подруги и, заглядывая той в глаза, тихо, почти шепотом заговорила:
– Вы спросили меня, что случилось. А я, кажется, впервые в жизни… – Александра Михайловна хотела сказать «боюсь», но произнесла более дипломатичное: – волнуюсь.
Графиня хотела возразить, но Коллонтай остановила ее:
– Нет-нет! Ничего страшного не происходит, – она вымученно улыбнулась, взяла себя в руки и, будто на что-то решившись, произнесла: – У меня к вам просьба. Не могли бы вы взять на время моего отсутствия кое-какие документы. Ничего особенного, только личные бумаги, но, если получу новое назначение и не вернусь, не хотела бы, чтобы новый посол утомлял себя их разбором.
Коллонтай, как ей показалось – естественно, засмеялась, но обмануть собеседницу ей не удалось. Бернадот взяла протянутый ей портфель и ободряюще пожала подруге руку.
– Только давайте… – Коллонтай замялась, – никому ничего не говорить.
– Ну что вы, Алекс! – графиня взмахнула ресницами. – Это будет нашим маленьким женским секретом! Не все же мужчинам щеки надувать да отмалчиваться.
Спустившись вниз, дамы еще какое-то время поддерживали разговор, но уже вскоре гости стали собираться. Последним уезжал министр иностранных дел. Когда поджидали машину, он вполголоса проговорил:
– Никогда в жизни еще не ел такой селедки. Если вы надеетесь остаться в России, Александра, то ошибаетесь. Мы никуда не отпустим вас, пока не научите наших дам готовить так же… – Гюнтер очень тихо рассмеялся, – так же невкусно.
… Александра Михайловна Коллонтай вернулась и проработала в Швеции до конца войны. Уже тяжело больная, прикованная к инвалидному креслу, она в 1944 году провела переговоры, приведшие к выводу из войны Финляндии.
Умерла Александра Михайловна 9 марта 1952 года в Москве. В дневниках Коллонтай, сданных после ее смерти в архив, целый ряд страниц отсутствует. Но попадаются разрозненные листочки с рецептами. И на одном из них рукой Александры Михайловны записан рецепт селедки.
- Владимир Креславский
СЕЛЬДЬ С ЯЙЦОМ
На 250 г сельди иваси 6 яиц, две столовые ложки майонеза, по 100 г помидоров и огурцов.
Сельдь иваси, разделанную на филе без костей и кожи, отмочить в холодном молоке. Сварить вкрутую яйца, очистить и разделать вдоль, чтобы половинки яиц устойчиво лежали на блюде, срезать у каждого яйца снизу немного белка.
Филе вынуть из молока, обсушить салфеткой, нарезать кусочками и положить на каждую половинку яйца. Яйца и селедку украсить майонезом, а блюдо – листиками салата, зеленого лука, кружочками помидоров, огурцов и подогретой в масле картошкой «в мундире».