- Температура воды? — спросил Дель Пьетро.
- Тридцать шесть градусов, — ответил секретарь.
- Соли для ванн?
- Эликсир любви с сандалом, в который я добавил десять капель гелихризума и десять эвкалипта.
- Глубина?
- Восемьдесят сантиметров.
- Губка?
- Сарда Коста Верде.
- Уточки?
- Как вы приказали, белые и красные.
- С пропеллером?
- Нет..., — сказал Федора, — мне показалось, что вы просили старинные деревянные, из коллекции Геринга.
- Нет, Федора. Я сказал "маленькие" уточки. Это значит те, пластиковые, которые открывают клюв и говорят «кря-кря» и плавают вокруг. Где они?
- К счастью, они у меня с собой, в сумке, мастро, — сказал секретарь — вот они, Маризина и Томмазина.
- Марилиза и Терезина, идиот, — сказал тенор, погружаясь в воду как морж.
— Ты ведь знаешь, что за это можно и уволить?
- Простите, маэстро. Я могу идти?
- Подожди. Мне ещё нужен тот, кто помоет мне голову.
- Я могу это сделать, маэстро.
- Ни за что на свете, у тебя же ногти, как у ведьмы. Хочу сюда моего личного парикмахера!
- Но маэстро ... Жюльен, наверное, работает.…
- Я знаю, но он мне нужен. И хватит спорить! – рявкнул Дель Пьетро и окатил пеной секретаря, который уже спешил к телефону.
- Господин директор, это от маэстро.
- О бедный я, бедный, что еще?
- Ему нужен Жюльен, его личный парикмахер. Можно привезти его в отель на вертолете?
— О, господи, сколько у меня времени?
— Не больше пятнадцати минут.
— И где сейчас этот Жюльен?
— Я думаю, он делает прическу жене мэра для сегодняшней премьеры.
— Но как же мне тогда…
— Оторвите его, пусть остается с бигуди на голове. Она не знает, на что способен маэстро, если его не встречают как полагается в день премьеры.
— Я попробую.
Федора рухнул в кресло. У него была очень непростая жизнь. Из ванной звучал голос тенора, который чередовал арии из «Беренис» и разговоры с уточками.
— Вот бы всегда было так тихо, — сказал он про себя.
— Федора! — завопил маэстро, словно услышав его мысли.
— Что-нибудь нужно?
— Быстро иди сюда!
Дель Пьетро сидел в ванне, бледный, с посиневшими губами, уставившись на душистую воду, словно в ней прятался кайман.
— В чем дело, маэстро?
— Федора, я тут пукнул…
— И?
— И на поверхности не появилось ни одного пузырька. Почему? Ты думаешь это нормально?
Ну вот опять! Подумал Федора. Худшие капризы тенора были связаны с ипохондрией.
— Я что, закупорился? Словно цементом? Я, может быть, раздуваюсь, как воздушный шар? Ты прекрасно знаешь, что выброс газа имеет решающее значение в моей работе. Помнишь как я сбил с ног половину хора оперы «Набукко», я должен стравливать лишний воздух, мне необходимо правильно дышать, как киту или дельфину, позвони моему врачу ... ох, нет, тут нужен кто-то более компетентный, эксперт по подводной физике. Приведи мне такого, Федора, или я выкину тебя из окна...
— Я все сделаю, маэстро.
Час спустя великий Дель Пьетро совершенно успокоился после трансконтинентальной телефонной консультации с Исследовательским центром океанологии в Майами, а если точнее с крупнейшим мировым экспертом по патологии китообразных, доктором Старбак. Пока маэстро наслаждался разговорами с уточкой, а также его любимой минеральной водой из гималайских источников, в дверь постучали....
#устя_stefanobenni