Так уж вышло, что немалую долю своих самых ценных находок я откопал рядом со своей дачей. Наша деревня находится в глухом углу северо-восточного Подмосковья, а когда-то вообще относилась к Владимирской губернии. Еще и сейчас частенько ближайшую вышку сотовой связи мой оператор находит во Владимирке. Расскажу, пожалуй, о некоторых любопытных случаях, произошедших со мной на дачном копе.
В первый год, когда окружающие поля были уже прочесаны, я со своей тридцатой «Тёркой» решил отправиться в ближайший лес. Там, судя по картам, когда-то шла дорога в соседнее село. На самой дорожке, как водится, кроме позднеимперско-советских монет и водочных пробок, ничего особенного не попалось. Но вот я вышел на небольшую полянку. Посередине рос куст, а у края лежало большое поваленное дерево. Около него я разжился очередной порцией пробок и «советов». Поэтому, услышав сигнал, совсем не похожий на монетный, сначала не хотел копать. Но любопытство новичка, к счастью, взяло верх. После первого выкопанного кома земли сигнал все еще шел снизу, но звучал уже гораздо приятнее. И вот у меня в руках большая серебряная монета, на которой сразу бросается в глаза странный номинал - ¾. Осторожно смахнув с монеты прилипшую землю, я увидел еще и цифру 5, а под ней польскую надпись «ZLOT». Историю я тогда знал не очень хорошо, разве что про разделы Польши в XVIII веке что-то слышал, поэтому после этой находки пришлось проштудировать литературу. Оказывается, после польского восстания 1830-31 годов монетные системы Российской Империи и Царства Польского собирались постепенно объединить, в связи с чем начали чекан особых монет с двумя номиналами - в рублях и злотых. Моя монета была одного из старших номиналов: ¾ рубля - 5 злотых. Дороже нее были только 1 ½ рубля - 10 злотых и редкая золотая монета номиналом в 3 рубля - 20 злотых. Найденная монета, судя по буквам MW под орлом, была отчеканена на Варшавском монетном дворе. Позже, когда сын ходил в нумизматический кружок, мы показали монету известному эксперту, и он похвалил ее состояние.
Рядом, увы, больше ничего найти не удалось, да и пора было возвращаться к дачным делам. Но через пару лет, уже поменяв прибор на более продвинутый, я снова вернулся на ту полянку. И на этот раз тоже без серебра не остался! Правда, это были совсем другие монеты – Василия II Тёмного и Ивана III Великого. Жаль, что состояние подвело, но определить их все-таки удалось. Что интересно, одна из них имеет тип №13, а другая- №26, то есть два раза по тринадцать. Если учесть, что находки были сделаны тринадцатого числа, живу я на тринадцатом этаже, да еще и дочка родилась тринадцатого, поневоле задумаешься: а вдруг это мое счастливое число? Если же вернуться к находкам, то получается, что куст на поляне рос не просто так: когда-то в середине - конце XV века тут была деревенька-однодворка. Собирался я туда и на следующий год, но «свою» поляну не нашел - уж очень сильно заросла дорога.
ЛИЦЕВАЯ СТОРОНА: Всадник с соколом вправо, круговая надпись с титулом Василия.
ОБОРОТНАЯ СТОРОНА: Самсон со львом, круговая надпись с титулом Василия
ЛИЦЕВАЯ СТОРОНА: Всадник на коне вправо с занесенной над головой саблей. Под конем буквы «СЛ».
ОБОРОТНАЯ СТОРОНА: В центре трехлепестковый цветок, вокруг ободок из мелких точек, за которым круговая надпись: KNZЬВЕЛIКIИВАНЪВАСIЛЬЕ
Зато новый сюрприз ждал меня буквально в двух шагах от дачного участка. Как-то рано утром выхожу размяться с прибором на хоженое-перехоженное поле, лежащее между нашим дачным товариществом и берегом ручья, который пересекает соседнюю деревню. Позже, разыскав это место на карте Менде, я обнаружил, что дома стояли и вдоль самого ручья, но тогда мне это не было известно. Вот там-то, прямо по берегу, я и прохаживался, лениво помахивая прибором и с сожалением думая, что вечером уже надо возвращаться из этого тихого и приятного укромного уголка в душную и пыльную летнюю Москву. Когда поле выхожено уже много раз, стараешься копать все, что звенит, даже «чернину». Вдруг, проверяя (скорее, по привычке, чем в надежде что-то найти) яму после уже не первого за это утро ржавого остатка от кованого гвоздя, я услышал четкий «цветной» сигнал. И вот из выкопанной земли показался тонкий серебряный гурт. С потертой полтины 1747 года с кавернами и неровным гуртом, поджав губы, куда-то вбок смотрела «Божией милостью Елисаветъ – императрица и самодержица всероссийская». «А ведь такие монеты не выпадают из кармана», - подумалось мне. Их берегут как зеницу ока, а если уж закапывают, то не по одной!
И удача, кажется, меня не оставляла. Прочесывая участок вдоль и поперек, реагируя на каждый слабый писк прибора, я поднял еще три гривенника того же периода - конца 1740-ых годов. А вишенкой на торте стала… еще одна полтина! О, что это была за монета! Раньше монеты в таком состоянии мне попадались только в музеях и каталогах. «Монета новая цена полтина», - обалдело читал я. И правда, как новая! А Пётр на ней вообще был как живой – казалось, сейчас как подмигнет!
Тут уж было принято радикальное решение – шурфить. К счастью, ближайший к этому месту деревенский дом стоял заброшенным, а остальные были довольно далеко, поэтому жители деревни мне вряд ли могли помешать. А вот для соседей-дачников место было как на ладони. Поэтому было решено все же дождаться вечера. А пока я с отвисшей челюстью заявился домой, где жена и дочка как раз только-только продирали глаза. В таком состоянии они меня еще не видели! К вечеру, вскопав участок десять на десять метров на три штыка в глубину, я нашел… да ничего я не нашел! Эх, такую бы энергию да на своем участке выплеснуть – там работы был еще непочатый край. Но нет, надо было еще закопать всю выкопанную землю обратно. Так и достался мне за все труды «всего лишь» рупь тридцать. А как затесался Пётр в теплую компанию Елизавет – до сих пор ума не приложу...
Алексей Николаев
Альманах ДЕНЬГА №3 (27) / 2019