Продолжение. Начало здесь.
Человек не знает покоя, если не умеет останавливать бурный поток мыслей в голове. А поток этот бесконечен. Мысли скачут, словно разыгравшиеся обезьяны - с лианы на лиану. Если не научиться обуздывать своенравный ум, можно незаметно стать его рабом. О каком счастье тогда может идти речь?
Тот же, кто сумел подчинить ум своей воле, кто умеет вовремя останавливать бурные потоки мыслей, тщательно выбирая лишь те, что способствуют внутреннему развитию, духовному росту и счастью - обретает душевный покой и гармонию. Ум такого человека становится его лучшим другом и помощником.
Даже внешне такой человек отличается от остальных: речь его весома, взгляд ясен, движения несуетливы. А всё потому, что внутри - покой, ясное понимание своих целей и задач. Внутренняя гармония находит своё отражение в тщательно взвешенных словах и поступках. Такой человек самодостаточен. Он любит уединение, но люди тянутся к нему, привлечённые его внутренней силой и красотой.
Девушка-йог говорила тихо, но каждое слово гулким эхом отдавалось в пространстве. Или Свете так казалось оттого, что во время шавасаны даже дыхания не было слышно в полной тишине.
Практика йоги высвободила энергию, заблокированную ранее в зажатых позвонках и суставах... От долгого сидения за компьютером ныла спина, затекала шея...
А теперь, хорошенько намяканное и накатанное по коврику, тело оживало. Наливалось теплом. Каждая клеточка наполнялась энергией, вибрировала обновлённой жизненной силой.
Вместе с физическим теплом, внутри разливалась светлая радость, разбуженная мудрым словом мастера. Тот, кто жаждет развития, испытывает благодарность за каждую крупицу знания, что ведёт к ясному видению жизни.
Нежась в неге шавасаны, Света ощущала наполненность и новыми физическими силами, и чистой благодарностью. Недаром в конце практики, йоги соединяют ладони в намасте у сердца - это совершенно естественный жест - сердечная благодарность учителю. За телесное и духовное обновление. За указанное направление в дальнейшем развитии.
Слова учителя запали в душу.
Да, надо брать паузу и останавливать поток мыслей - их в последнее время стало слишком много. Объём информации растёт. Ум трещит, не замолкая. И напрочь заглушает голос сердца.
Но ведь именно оно - сердце - знает мои самые потаённые, а значит, истинные желания и устремления. Ту задачу, которую следует решить в течение жизни. Да. Надо позволить сердцу высказаться. Эти два голоса должны работать в паре. В тандеме. Ум и сердце. Попробовать точно стоит.
Намасте.
– Олечка, за тобой приедут, или тебя подвезти?
Ольга лишь рассеянно кивнула в ответ, думая о чём-то своём. Или о ком-то.
Девчонки быстро переоделись в раздевалке и направились к лестнице. Теплая волна прокатила по сердцу, когда Света заметила на груди у подруги подаренную ею именную подвеску с голубым камушком. Девушка тихонько улыбнулась и вновь попыталась вытащить Олю из задумчивого состояния.
– Папа за тобой приедет?
И снова лишь кивок.
– Don`t nod! (Не кивай!) - Потянула Света наставницу за рукав.
Та удивлённо обернулась:
– Это что за палиндром?
– А? - Не поняла Света.
Никакого диалога не получалось, пока поднимались по лестнице: каждая в своём темпе выходила из состояния полного расслабления после глубокого погружения в практику. И каждая думала о своём.
Интенсивность занятий всё возрастала, поэтому Света нет-нет, да и задумывалась, удастся ли ей поддерживать такой напряжённый режим тренировок по возвращении домой.
Нагрузка неслабая. К тому же, объём работы в "Сиянии Арктики" продолжает увеличиваться.
Дать себе слабину и заниматься по мере возможности, как придётся?
Ну нет. Сдаваться точно не собираюсь. Ладно, поживём - увидим. Но от английского, йоги и плавания не откажусь. Ни за что!
Приняв взвешенное решение, Света повеселела. Приобняла подругу:
– Олечка, всё в порядке? Ты какая-то загруженная... Что случилось?
Девушка убрала косу за спину, посмотрела по сторонам, словно опасаясь, что их кто-то может услышать. Затем всё-таки зашла за Светланой в её крохотный кабинет, притворила за собой дверь.
– Свет, только обещай, что между нами. Это личное.
– Разумеется. Могла бы и не предупреждать.
И вдруг наставница просияла - словно солнышко выкатилось из-за сизой тучи, смахнув тревогу с души, разгладив озабоченную складку меж бровей:
– Эндрю предложил отметить Новый год вместе. В Лондон мне не приехать - британскую визу долго получать. Ему в Москву не приехать - та же проблема: виза была впритык под рабочую поездку. Но мы оба можем приехать во Францию. В Париж! Как тебе такая идея? Я пока в шоке, если честно. Не знаю, как сказать родителям. Они у меня... ну... - Оля замялась, отвернулась, поправила очки. Вздохнула. - В общем, old school, как говорится.
– Что за словесная эквилибристика? - Не поняла Света.
– Если по-простому, не приветствуют они шуры-муры до свадьбы. Точнее, даже не так. Мама и папа-то широких взглядов. С ними никаких проблем. А вот бабушка... - Оля прихлопнула лоб ладонью, сокрушенно покачала головой.
– А, ясно. Так у меня та же тема. С нравоучениями лезть не будут, это я точно знаю. Но и не одобрят такие, как ты говоришь, "шуры-муры". Оль, послушай... это твоя жизнь и решать, как её жить - только тебе. А бабушка примет любое твоё решение. Со временем. Она тебя любит. А значит, для неё главное - чтобы ты была счастлива. Ты будешь счастлива, если поедешь с Эндрю в Париж? А? Будешь? - Света принялась тормошить и щекотать подругу, пока та не рассмеялась:
– Буду-буду!
– Ну вот и всё! Это - самое главное.
– Ой, Светаааа... Какая ты мудрая!
– Нисколько не мудрая. Ты же знаешь, другим давать советы легко. Свои бы проблемы с такой лёгкостью решать...
– Это ты сейчас про Дэвида?
– И не только... - Света приуныла на мгновенье. Но, вскинув запястье к глазам, встрепенулась, заторопилась.
– Олечка, Дэвид уже внизу. Я так и не поняла, за тобой приедут?
– Да, да. Папа, мама. И бабушка - они все вместе в магазин ездили. Хотим в кафе зайти - разнообразить обстановку для бабули. А то она всё дома да дома. Ей нужны новые впечатления.
– Ну вот и скажи ей про Париж! Впечатлений у бабули будет - ого-го!
Света не удержалась, захихикала. Оля схватила подругу, принялась тискать, приговаривая:
– Ах, ты так! Ну я тебе сейчас покажу!
Так и возились, не переставая смеяться, всю дорогу - до самого выхода из офиса. Тамара Дмитриевна, светина мама, говаривала в таких случаях - "смешинка в рот попала".
Выкатились девчонки из дверей по-прежнему дурачась и хохоча - смешинка никак не хотела улетучиваться.
Вместе с собой в салон машины, пахнущий столичной свежестью, Света принесла столько радости и смешливого бурления! Всё пространство моментально наполнилось весёлой лёгкостью. Дэвид, несмотря на рабочую усталость, просиял - его карие глаза затеплились улыбкой:
– Привет, Свиета! Столько счастья...
– Ага! Да, Дэвид, я так счастлива сейчас. А ты?
– Думаю, да. А вот когда поужинаю - буду совершенно счастлив. Ты голодна?
– Ужасно! Как волк!
Тут вспомнилась олина красная шапочка, бедная бабушка, которую ждут скандальные парижские новости от внучки, и Света снова прыснула.
Вице-консул улыбался, заряжаясь брызжущей энергией молодости:
– Рассказывай, что тебя так рассмешило. - Завёл мотор, машина плавно тронулась с места.
Света только рукой махнула:
– Да так, у Оли с её бабушкой конфликт поколений. Но, надеюсь, всё благополучно решится. Куда поедем ужинать?
– Можем домой. Затопим камин. Валентина Петровна испекла пирожки.
При этих словах Света закисла от смеха, заразив смешливостью и Дэвида.
Видимо, слишком много энергии высвободила йога в тот вечер.
Продолжение здесь.