- Придется вам встать завтра в три утра, господин Кириллос – подал голос Астерлей.
- Серьезно? А скажите, мой друг, когда вы сами последний раз были на океанской рыбалке?
- Ну, не знаю, может быть еще мальчиком – задумчиво протянул визави.
- И что это было так рано утром?
- Да, именно так.
- А можете объяснить почему?
- Вероятно, ранним утром рыба ловиться лучше, чем днем.
Я скептически посмотрел на Астерлея
- Полная чушь. Профессиональные рыбаки выходят в море перед рассветом, чтобы вернуться домой по холодку. Вот и все. Им не хочется монотонно передвигаться по океану в жару, а рыба меж тем днем клюет также, как и утром. Вы ныряете с аквалангом?
- Нет.
- А я ныряю и вижу промысловых рыб и ночью, и днем, и утром. Хочу заметить, что тунцы днем кажутся активней чем утром. Что до барракуд, то те могут дрыхнуть круглые сутки, образовав с собратьями в большую живую воронку, но если уж выходят на охоту, то уж поверьте, им все равно день это или утро.
Меж тем, к нашему столику подошел Джорезас с каким то, ну просто хеменгуеевским стариком.
- Вот, господин Кириллос, познакомьтесь, это Карлос, лучший рыбак на острове.
- Очень приятно.
Я пожал сухую руку Карлоса, рукопожатие было коротким и вместе с тем неожиданно крепким. Старик присел на подвинутый стул и уставился на меня. Не смущаясь, я обратился к пришедшему.
- Уважаемый, Карлос, вы позволите меня вас так называть? – старик утвердительно кивнул – Мне приходилось ловить рыбу в Мексике, в Африке, я живу здесь уже несколько месяцев и не разу не был на рыбалке. Не мог бы я составить вам компанию сегодня во время вашего лова?
- А какую рыбу вы уже ловили? – голос Карлоса оказался низким, но приятного тембра. В интонациях улавливалось и жизненный опыт, и достоинство, и доброжелательность.
- Я ловил тунцов, барракуд, один раз повезло и поймал марлина.
- Марлина? – Старик чуть приподнял брови – Это большая удача, сэр. Долго вы его вытаскивали?
- Минут сорок, он был два метра пятнадцать сантиметров.
- Да, большой. Большая удача, сэр. Я не могу обещать вам то же сегодня.
- Полноте, Карлос, в рыбалке ведь главное не добыча, а диалог.
- Диалог? Вы разговариваете с рыбами?
- А вы разве нет?
Старик встал из-за стола и сказал
- Многоуважаемый господин, Кириллос, через пол часа я подойду к пирсу на своей лодке. – С этими словами, он поклонился и ушел.
Когда принесли горячее, Джорезас, деливший с нами трапезу сказал.
- Вы не обижайтесь, если что, Карлос своеобразный старик, но он действительно хороший рыбак.
- К тому же дядя Джорезаса – ввернул Астерлей.
- Никакой он мне не дядя, - сверкнул очами в сторону старосты ресторатор – он моя пальма.
Сказано это было веско и на этом тема Карлоса была закрыта. Что бы как-то разрядить обстановку я завел разговор о людях на острове, что кстати входило в мои планы.
- Скажите, существуют неформальные лидеры здесь на Маркелио.
- Конечно – улыбнулся Астерлей, - с двумя из них вы сейчас обедаете.
- Но вами, как я понял список не ограничивается?
- Конечно. Есть еще Рогильдо, вон его аптека, Сизмурад, который держит единственный продовольственный магазин и вечный оппозиционер всему Алтимирьо, управляющий нашим банком.
- В таком случае, друзья мои, не могли бы мы все собраться сегодня у меня на ужин, познакомиться поближе и поговорить?
- Отчего же нет? Все сочтут за честь. Я с вашего позволения распоряжусь насчет угощения?
- Огромное вам спасибо Джорезас. Дома моя управительница Шульда, она во всем поможет. До скорой встречи. В семь всех устроит, как думаете?
- Конечно, господин Кириллос, удачной рыбалки.
Я встал из-за стола, пожал руки свои знакомцам и направился, куда бы вы думали, на пирс? Ага, сейчас. Океанская рыбалка, друзья мои, дело темное. Можно и пять часов проходить без единой поклевки, а можно и рыбу поймать. Вот только если выпадет удача, неужели за нее не промочить горло? В задумчивости, проходя мимо полок со спиртным, я представлял себе мысленно Карлоса и пытался решить какой же напиток ему придется по душе. Вот, кстати, не маловажная вещь. Покупая спиртное к столу или к случаю, никогда не думайте о себе, постарайтесь думать о тех, кто разделит с вами глоток нектара. Уверяю вас, спиртное, выбранное подобным образом пьется гораздо качественней, чем купленное «под себя». Текила – слишком экзотично, водка – нет, этот напиток требует уверенного застолья. Ром – не плохо, но ром лучше идет, когда под ногами твердая почва. Что же остается? Я остановил свой выбор на плоской фляжке Балантайнс. Купажное, ничего из себя особенного не представляющее виски, тем не менее, имело градус и не противный вкус. Расплатившись, поспешил к ожидающей меня лодчонке.
Вы, наверное, уже представили себе белый рыбацкий катер с высокой надстройкой, ощетинившийся десятком удилищ. На капитанском мостике стоит фактурный Карлос и вглядывается в океанскую даль? Красиво, кто ж спорит, только напомню, что мы не в Америке и не в Мексике. Поэтому я в отличии от вас никаких белых лодок не искал, а направился к узенькой дебелой лодчонке, метров семи длинной. Посудина вид имела совершенно не надежный, однако, меня это не смущало. В Африке я еще не таких навидался. К тому же у этой лодке было потрясающее преимущество от собратьев африканских. На корме тарахтел практически новый подвесной моторчик.
Мы вышли из бухты и отойдя от острова чуть меньше мили, стали двигаться параллельно берегу. Карлос зафиксировал руль и стал снаряжать снасти. Первым делом, он слепил нечто подобное снежку из теста и рыбного фарша, обмотал эту «бомбочку» леской и упрятал внутри несколько крючков, стал опускать это приспособление за корму с помощью полуметровой лебедки. «Это на большую рыбу и великую удачу» - проговорил Карлос и мне показалось, что он подмигнул. Грузило, привязанное к этой таинственной снасти, было таким тяжелым, что не смотря на большую глубину и ход лодки, леска уходила практически вертикально в воду.
- Это, господин Кириллос, что бы не упускать удачу. Я никогда не проверяю эту снасть, если рыба клюнет, она очень сильно рванет, ее не надо не подсекать, не вообще переживать на этот счет. Чуть сбавим ход и будем потихонечку выматывать леску. Рыба будет уставать и постепенно мы подтянем ее к лодке.
- И какая это может быть рыба?
- Какая угодно. Но обязательно большая. Может акула, или огромный группер. А вот этим мы с вами сейчас будем ловить рыбу – с этими словами, старик достал из-под своих ног два весьма задрипанного вида спиннинга. Впрочем, катушки стояли океанские, да и леска сомнений не вызывала.
Карлос достал из пластикового ведра с крышкой наживку и стал пристегивать ее к поводку. Наживка, к слову, заслуживала отдельного описания. Это была рыба длинной сантиметров двадцати – тридцати. Форму она имела продолговатую и узкую, надо ртом торчал костяной штырь сантиметров пять в длину. Этакий снаряд, изготовленный природой из селедки. Старик очень ловко пропускал поводок сквозь брюхо рыбы. Тройной крючок оказывался под брюшком, а поводок, выпущенный изо рта, приматывался тонкой стальной проволокой к торчащему шипу. Конструкция выглядела надежной и в какой-то мере аппетитной.
- Скажите, Карлос, - обратился я к старику, когда метрах в тридцати за кормой подпрыгивали на поверхности наши боевые наживки, а мы устроились поудобней, укрепив удилища в распор между бортами лодки, - выпивают ли у вас рыбаки во время рыбалки?
Карлос посмотрел на меня практически с ленинским прищуром
- Вы имеете в виду эту плоскую фляжку что оттопыривает карман ваших брюк?
- Именно! – восприняв вопрос старика, как приглашение к алкогольному диалогу, я скрутил крышку с бутылки и протянул Карлосу. Тот встряхнул фляжку над водой от чего немного виски выплеснулось в океан после чего сделал достаточно большой глоток и протянул мне сосуд.
- Что-то похожее я видел в Сибири – сказал я, отхлебнув из горлышка.
- А где это Сибирь?
- Сибирь далеко в центре самого большого материка, так вот там охотники и рыбаки, да и просто люди, всегда выливали капельку водки на землю или в воду что бы задобрить духов.
- У нас нет духов, Кириллос.
- Как, совсем?
- Совсем. У нас все живое.
Меж тем виски разлилось по моему телу, наполняя организм теплом и радостью. Мерно тарахтел подвесной моторчик, слегка покачивало лодку и чуть шелестела вода за кормой.
- Знаете, Карлос, а в Сибири тоже, пожалуй, все живое, а иначе к чему бы им на мертвых дорогой продукт переводить?
Мы еще помолчали, и я уже стал подкемаривать. И тут раздался звук трещотки левого удилища. Вскинувшись, я схватил удилище и резко дернул два раза, как бы рисуя в воздухе крест. Впрочем, как это часто бывает в океанской рыбалке, в подсекание не было необходимости. Рыба была довольно большая, мощь ее передавалась мне, и я буквально ощущал эту сумасшедшую силу. Сместившись слегка в центр лодки я попробовал распереться ногами о борта и приступил, собственно, к процессу рыбалки. Те, кто хоть раз занимался этим, могут не читать пару следующих абзацев. Для вас же, не тащивших из океанских вод рыбин, опишу сие подробней.
Вообще то океанская рыбалка весьма странное занятие. Это понимаешь особенно отчетливо, когда погружаешься с аквалангом. Размерено, огибая коралловый риф, ты видишь множество рыбы, спокойно перемещающейся по своим делам. Частенько ты видишь и потенциальную добычу. Крупные тунцы, групперы, макрели, плавают не спешно, никакой жадности к снующей мимо их носа пищи не проявляющей. Все это конечно весьма обманчивая картина, ибо стоит только какой ни будь рыбке зазеваться, как в ее сторону уже несется чья-то хищная тень. И тем не менее. Вероятность встречи вашего пластмассового октопуса, телепающегося в пятидесяти метрах за кормой лодки, с гордым красавцем марлином, или не менее гордым, ну разве что чуть более туповатым тунцом, вероятность эта стремиться к нулю. Именно об этом обычно я и думаю, часами раскачиваясь на волнах в ожидании вожделенного звука трещотки. Ну а уж когда в этом безграничном водном пространстве рыбина из всего океанского разнообразия выбрала вашего пластмассового дружка, то садитесь поудобней и тяните удилище на себя, наклоняете его вперед, в момент наклона леска, натянутая как струна, немного ослабевает и вы можете чуть намотать ее на катушку. Затем снова плавно удилище на себя и потом наклоняем вперед, выматывая слабину. Так проходит первые минут десять. Что там по другую сторону барьера за рыба, увидите ли вы ее, когда ни будь, все это пока в тумане. Вы просто тяните удилище на себя, затем чуть наклоняете его вперед и выматываете слабину. Вокруг вас суета. Люди, которые ездят на подобную рыбалку не с целью добыть хлеб насущный, а для удовольствия, как правило делают это в компании. С начала у всех ваших друзей есть работа. Нужно помочь вам застегнуть ремень с гнездом в которое упирается удилище, еще необходимо вымотать все заброшенные удочки, что бы не перепутались лески, но вот все уже сделано. Кто-то смотрит за корму и пытается разглядеть добычу, кто-то дает вам очень в этот момент важные советы типа «не дергай», «плавней». И вы бы врезали этому советчику от души, да руки заняты. А между тем ваш диалог с рыбой уже начался. С начала это редкие короткие фразы двух бойцов, потом рыба перестает вам отвечать, обычно это совпадает с тем, что леска стала поддаваться легче. В какой-то момент вам кажется, что все, рыба сорвалась, вы практически без усилий выматываете метр за метром, волна разочарования практически накрыла вас с головой и тут! Резкий удар! Леска снова как струна, никакое устройство катушки не сдерживает эту яростную атаку. Буквально за мгновение рыба выматывает половину катушки. А вы, трясущимися от напряжения руками, матерясь вслух и радуясь в душе приступаете все к тем же упражнениям. Удилище на себя плавно, от себя медленно и выматываем леску. Если рыба большая, то следующий удар произойдет минут через десять, потом еще и еще. Бывало, что победа казалась близка, уже была видна могучая спина тунца и снова рывок! Вы перестаете замечать время, весь мир сузился до трех движений плавно на себя, от себя, выматываем до натяга. Двадцать минут, тридцать, сорок. На себя – от себя – выматываем. Леска натягивается сильнее прежнего, вы крепче сжимаете удилище в ожидании очередного удара, вам уже заранее жалко размотанных за пару секунд десятков метров лески, собранной вами по сантиметрам. Поднимите голову. Смотрите в сторону горизонта. Да, сейчас, вот! Рыбина свечкой выпрыгивает из воды, ее серебристые бока искрятся на солнце, темная спина лишь оттеняет свежесть серебра на фоне океанской воды. Она как бы замирает в воздухе и обрушивается, поднимая мириады брызг. Все. Конец. Вы еще будете с ней бороться, возможно она даже пару раз вымотает катушку, рыба может даже сорваться в последний момент, но это уже не важно. Вы победили! Нет больше никакого магического противостояния, есть обычная мужская работа на себя – от себя – выматываем леску. И когда вы подтягиваете добычу к борту судна, и кто-то вонзает острый багор в район жабр и набрасывает веревочную петлю на хвост и дружно тащат рыбину в лодку или привязывают к корме, если добыча большая, это уже все не рыбалка. Рыбалка закончилась тогда, когда после длительной борьбы рыба свечой выпрыгнула из волн.
- Мой дед говорил, что в этот момент рыбу покидает душа. Знаете, Кириллос, я согласен со своим дедом.
Клюнула у меня золотая макрель килограмм примерно на семь. Рыба благородная и сильная, но все же не сто пятидесятикилограммовый тунец. Так что пока я вытаскивал добычу я и рассказывал Карлосу о своих рыбацких ощущениях. Старик, меня очень внимательно слушал, советами не досаждал, лишь подцепил острым железным крюком рыбину из-под борта лодки и все.
Я посмотрел на часы, с момента как наша лодчонка отчалила из порта прошло чуть более часа.
- Уважаемый Карлос. Я вполне удовлетворен полученным опытом, давайте возвращаться.
Старик никак не прокомментировал мое пожелание, а лишь стал сматывать глубинную удочку. Ту самую «на удачу» которая.