На дворе карантин, поэтому в последнее время я смотрю много фильмов. Поначалу где-то в уголке души бередило чувство вины из-за зря потраченного времени. Кстати, поэтому я не любитель сериалов и игр. Я и так часто выхожу из реальности. Впрочем, речь пойдет не обо мне. О фильме, который не дает мне покоя вот уже третий день.
Вечером я посмотрела его с подругой. Мы честно отхихикали все неловкие моменты, а их там полно. Чтобы все понимали, насколько мы старались затолкать смущение куда подальше: когда Элио рассказывает о самой кровопролитной битве Первой мировой войны, на заднем плане мы обратили внимание на вывеску «DROCHERIA», а ведь это сцена признания. Это как смеяться во втором классе над словом «хрен».
Я знала, что фильм о любви между парнями, и поэтому волновалась смотреть его. У меня был неудачный опыт с «Горбатой горой». Спустя время, я понимаю, что мне не понравился фильм, а не его суть. Слишком сурово и холодно? Не знаю, но на Джилленхола не могу с тех пор смотреть. Хит Леджер, однако, неизменно в моем сердце останется рыцарем. Здесь, наверное, стоит сказать, что главным ЗА просмотр НМСИ был каст. Арми Хаммер и Тимоти Шаламе — их любовь настолько естественна на экране, что я и думать забыла о том, что что-то здесь не так. Всё так! Я верю!
Кажется, до этого фильма моим единственным реальным взглядом в этот закрытый для меня мир однополых отношений был, когда на 21 году жизни мы с приятелем ввязались в неиссякаемые разговоры о главном. Он сказал, они не виноваты в том, что так чувствуют. Они не могут по-другому. Это стало для меня открытием.
После просмотра я засыпала с мыслями о том, как утром пересмотрю его снова.
Когда за завтраком все сели за стол, и кто-то сказал: «сначала персик», я заулыбалась, вспомнив, что меня ждут два часа итальянского солнца. Я люблю пересматривать фильмы на оригинале, благо большинство из них на английском. Почему-то мне кажется важным услышать голос героя. Не знаю, как они это делают, но порой голос, тембр, интонации, дыхание говорят больше того, что может предложить нам видео ряд. День выдался настолько жарким, что я словно перенеслась прямо туда, куда-то на север Италии.
Пересмотр фильма открывает целый мир мелочей, которые не замечаешь в первый раз, но они способны оставить глубокий след во второй. За эти детали я люблю фильмы. Сюжет, игра, музыка — все это, несомненно важно. Но когда я вспоминаю кино, которое люблю, я вспоминаю взгляд на 86 минуте, тень, падающую на лицо героя. В общем, мелочи. И НМСИ — простой фильм, снятый на 35мм пленку и одну линзу, смонтированный за месяц, наполнен именно теми мелочами, которые я так ценю: как Оливер придерживает Элио, когда тот не может удержать равновесие на велосипеде; как Элио сморщил лицо после бритья; как он повторял «Я хочу, чтобы ты знал. Я хочу, чтобы ты знал». Как Оливер проводит пальцами по профилю лица статуи, думал ли он в тот момент о лице Элио? Как спина Элио, обмякшая в объятиях, дает чувство спокойствия и расслабленности, когда возвращаешься домой.
Сравнение с возвращением домой было в книге, которую я прочитала сразу после второго просмотра. И, наверное, это сравнение зацепило меня больше всего, потому что я хорошо знакома с ним. Может, ради этого чувства я готова строить, разрушать, а потом создавать заново; уходить и возвращаться. Ради этого чувства и этих мелочей, которые отзываются эхом, стоит смотреть кино. И этот фильм я пересмотрю еще не один раз. А книгу перечитаю.
Андре Асиман описывает чувства первой любви так знакомо, будто сам возвращаешься во время той самой юности, драматичной, умоляющей, любящей безгранично, отдающей без остатка. В застывшее жаркое настоящее и не имеющее никакого значения будущее. Это произведение напоминает, что где-то на чердаке спрятана коробочка с трогательными переживаниями, к которой мы иногда будем возвращаться.