Антуан Круз
Мальчишка стоял у калитки в свой двор и слушал очередной скандал, благо, родителей было слышно на всю округу… что-что, а голоса у них были громкие.
— Ублюдок… сколько можно жрать? Ты уже на человека не похож… посмотри в зеркало, свинья! — Антуан хмыкнул, представив отца. Эти опухшие щелочки вместо глаз, полуседая борода, торчащая в разные стороны и вечно красный нос картошкой.
— Тебя, дура, не спросил! Ты на себя сначала посмотри… корова жирная! — мама была в теле, но не «жирная», конечно же, отец преувеличивал. У Антуана сжались кулаки до хруста в пальцах.
— На фоне тебя, чахоточного, любой будет жирным… Только посмей тут закурить!..
— Тебя не спросил, сучка… не забывай кто в доме хозяин… — бой посуды, хруст чего-то… мальчик обречённо вздохнул. Он пришёл в самый разгар очередной ссоры. — Ты… больная… бешеная собака…
Голос отца приближался и через мгновение дверь открылась.
— Привет, сын… твоя мама сумасшедшая… — пожаловался Мигель Круз, столкнувшись на пороге с Антуаном. В руке дымилась злополучная сигарета, а под глазом сиял свежий, фиолетовый фингал.
— Пить меньше надо… — зло прошипел мальчишка, нахмурив брови.
— Ты мне поговори, ублюдок… — замахнулся для подзатыльника, Мигель.
— Только посмей, — за спиной стояла жена, — сразу полетишь кубарем!
— Да идите вы все… — дрогнувшим и обиженным голосом прокричал отец, но руку опустил. Он сбежал по ступенькам и от души приложился ногой по калитке ворот, та со скрипом приняла удар и открылась. — Не ждите меня… живите, как хотите…
— Ха! Напугал… деньги пропьешь, как миленький, приползёшь! — Джоанна Круз подошла к сыну и обняла его со спины. Они стояли у двери и смотрели на удаляющегося Мигеля. Почти каждую неделю этот горе-мужчина устраивал сцены на всю улицу и показушно «бросал» семью, правда через пару дней заявлялся снова и снова, грязный, обрюзгший и с пустыми карманами. — Сил у меня уже нет, сынок… прости… идём ужинать!
— Идём, ма… забей на него…
— Антуан, ты самый лучший! — всхлипнув, Джоанна поцеловала сына в затылок и вдохнула запах детских волос.
** **
Маркел Харвелл (Армилус Луиджир)
Что же это было? Всё пытался осознать произошедшее Марк. Сначала произошла вспышка, а потом в руках был огонь. Мальчик за пару секунд пережил всю жизнь Джонни-крикуна, каким-то способом оказавшись в его теле. Смутные воспоминания детства перемешались с чёткой картинкой ужаса вьетнамских джунглей… и эти узкоглазые ублюдки, визжащие хуже дьявола. Потом взрыв напалма на складе, в нос ударяет запах горелого мяса, как на фермах, во время осеннего убоя скота. И темнота, которая пришла на долгие годы… Твари, животные… вы жили в благополучии и достатке, когда хорошие парни сложили свои головы в чужой и враждебной стране… а ещё вы презираете нас, гребаные хиппи… Такая гамма воспоминаний, мыслей и ругательств закрутилось в голове у Маркелла, после того, как произошёл «контакт»…
А ещё он увидел Джонни в каком-то необычном виде. Разноцветный фантом вместо человека, голова в алом цвете, туловище в жёлтом, а конечности - голубые, и над всем этим вились языки, как будто он горел в странном мистическом огне. В том месте, где должны были быть глаза, чернели странные чёрные пятна. Не зная почему, Марк протянул свою руку и с удивлением понял, что её нет… только извивающая жёлтая конечность, напоминающая ветку дерева. Он дотянулся до черных пятен Джонни-крикуна и пальцы-веточки стали затягивать чернь, превращая глаза в яркие светящие алмазы…
И резко обычный мир вернулся в нормальный режим. Перед ним сидел на коленях Малкольн. Он отпустил шею мальчика и сейчас потирал слезившиеся, от забытого дневного света, глаза.
— Боже мой… — вскричал Марк, со страхом подняв руки к верху. Руки, как руки… ничего необычного… — Фууу…
После вздоха облегчения, мальчишка рванул от сумасшедшего, по улице в Парк Манти.
Сейчас он лежал на кровати в своей комнате и обдумывал случившееся. Друзьям он не стал рассказывать, как он освободился от Джонни-крикуна, по ряду причин. Во-первых, он сам не понимал, что же произошло. Во-вторых, надо было разобраться самостоятельно, хоть и очень уж страшно. Ну а в-третьих, может вообще всё привиделось?
В дверь постучались.
— Сынок, можно?
— Да, ма… заходи! — Марк приподнялся и сел по-турецки.
— Мне надо поговорить с тобой, Марк, — в комнату вошла Мери Харвелл и присела на край кровати сына, — сегодня мне позвонила Глория Андерсон и пожаловалась на вас… Будто бы вы сегодня травили Малкольна и сломали ему почтовый ящик…
— Не было такого! — не дослушав, прервал мать Марк, — она с прибабахами, возможно чудится всё ей…
— Возможно, ты прав, она та ещё женщина… но не хотелось бы мне, чтобы это оказалась правдой. Ты же понимаешь… отец может сильно наказать… так… что у тебя на шее? — сощурила глаза мама, наклоняясь поближе к сыну.
— Ничего! — отстранился мальчик, прикрывая шею рукой, — ошпарился кофе… мам, ну хватит…
— Очень напоминает следы от пальцев… малыш, ради бога, не надо гневить Его! Даже если человек немного «не в себе», потешаться над таким человеком нельзя!.. Ты всё понял, сынок?
— Да понял, понял…
— Вот и хорошо… это всё ваш маленький Круз, тот ещё волчонок, весь в папочку… Ну ладно, оставлю тебя… Я тебя люблю, родной!
— Да мам… я тебя тоже…
