Священноисповедник Роман Медведь
«… Нормальная жизнь христианина проходит в постоянном подвиге, не в резких переменах всего строя жизни, а в последовательных небольших усилиях. И все учители духовной жизни утверждают, что духовная жизнь строится именно таким образом. Немного усилия, немного перемены, но всегда, ежедневно, чтобы постоянно жизнь шла в некотором напряжении, не в ленивом покое, а в постоянной деятельности. Тогда у христианина является в душе то чувство внутреннего самоодобрения, которое всегда должно сопровождать всякую добрую деятельность. Это не наш собственный домысел. Апостол Павел в послании к галатам требует, чтобы каждый христианин, твердо стоя на основах веры, имел в себе это внутреннее самоодобрение. Апостол прибавляет лишь одно непременное условие: лишь бы это одобрение не было за счет другого, т.е. происходило от сознания добропорядочности избранного пути безотносительно, с точки зрения идеала правды, а не от фарисейского: несмь якоже прочии человецы хищницы, неправедницы, прелюбодеи и проч.
Имея в себе это внутреннее одобрение, мы знаем твердо, что из нашей прошедшей жизни подлежит сохранению и в чем необходимы перемена и раскаяние. Только при этом условии в нашем внутреннем хозяйстве обстоит благополучно. Определенное добро постоянно возрастает, а ясно сознанное зло последовательно и неуклонно исчезает из атмосферы нашей жизни.
Нередко приходится слышать, что жизнь наша, в частности русская, слишком связана неустройствами и дурными условиями как в области государственной, так равно и в области церковной. Эти обстоятельства настолько связывают волю и отдельных лиц и целого общества, что при их наличии почти невозможно никакое органическое развитие. Тяжесть этих обстоятельств будто бы обрекает на полное бесплодие всякие усилия и повергает всех в общее равнодушие и уныние.
Отрицать существование подобного рода условий и обстоятельств нет никакой возможности. Но в этих утверждениях заключается только доля правды.
Кроме условий дурных, мы унаследовали от наших предков и массу условий благоприятных, что побуждает всех и каждого в отдельности вспоминать предшествовавшие поколения с чувством глубокой признательности. Это чувство благодарности должно нас понудить: не только принять добро, унаследованное от предков, но и потрудиться над уничтожением унаследованного от предков зла. Это будет и самым лучшим к ним отношением, так как наши предки заинтересованы, как живущие доселе у Бога живых, а не мертвых, чтобы на их совести не оставалось никакого зла, особенно наследственно вредящего целым поколениям.
Во-вторых, существующие тяжелые условия нашей жизни в области и церковной и государственной, например, несоответствующие идеалам Церкви и христианского государства узаконения, вовсе не обнимают всю жизнь нашу, во всех сторонах. При добром желании можно отыскать совершенно свободные новые духовные территории, которые можно занимать свободно по праву первого завладения. Все дело лишь в добром настойчивом желании и вдохновенной инициативе.
А, наконец, в нас есть Бог, через нашу совесть предписывающий нам свои ненарушимые законы. В нас есть Богом дарованная свобода, которую мы вправе употреблять только на служение Ему – Богу правды. А посему зло, нас окружающее, в каких бы формах оно ни сказывалось, в каких бы сторонах церковной и государственной жизни ни выражалось, должно вынуждать нас к энергичной и неуклонной с ним борьбе, и ни в каком случае не может стать извинением нашей апатии и уныния.
Общие узаконения не обнимают всех сторон жизни, и отдельные представители Церкви и государства при добром согласии на местах имеют полную возможность достигать весьма важных улучшений и в этой области, и в той. Закон предоставляет значительный простор для своего применения на местах. И добрые усилия здесь гораздо предпочтительнее постоянного бесплодного уныния...»