Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Первые посетители обычно появлялись ближе к обеду, потому что кафе с традиционным для любого курорта названием «Бриз» находилось на «туристской тропе» — по дороге на пляж (или с пляжа, смотря по времени суток). Соседствовали с «Бризом» такие же неоригинальные «Чайка», «Волна», «Ветерок», «Муссон», «Буревестник», «Натали» и «Виола», с такими же недорогими полу-домашними борщами, котлетами и компотами из сливы собственного сада.
Немного особняком стояла «Золотая рыбка», в которой отродясь не было рыбного меню. Цены были примерно одинаковые, конкуренция отсутствовала, ибо отдыхающие любили за время своего недолгого отдыха отметиться в каждом заведении. Другое дело — ужин. Это тебе не просто завернуть в купальнике и шортах для перекуса! Это почти светская жизнь: сарафан, накрашенные губы, долгое сидение за кувшином местного вина, и (чем черт не шутит) возможность курортного знакомства.
До обеда Тайка с напарницей Соней были не очень нагружены. Расставляли неторопливо салатники и специи, поправляли клеенчатые скатерки и заворачивали в салфетки столовые приборы, чтобы потом на это времени не тратить. Тайка даже успевала почитать что-нибудь из тех книг, что задавали на лето по литературе. Девушка пыталась сосредоточиться на ломаной строке Маяковского, когда в кафе завернули первые посетители, два парня немногим старше нее. Она отложила под прилавок книгу и двинулась в их сторону. «Наверное, пива захотят, а оно еще не очень охладилось», — с досадой подумала Тайка, на ходу открывая блокнот. Память у нее была отличная, но, как учил ее дядя, записанный заказ помогает в спорной с клиентом ситуации.
— Они там на солнце перегреются и не помнят через пять минут, что заказывали! А у тебя на этот счет есть соответствующая запись. Ох, уж эти дети солнца!
Тайке самой с блокнотом проще было: не так стеснялась. Клиенты ведь ее расспрашивали и рассматривали, когда блюда выбирали. И не всегда же семейные приходили, часто холостые, а уж если к тому же и выпившие... Некоторые так смотрели и так заигрывали, что Тайке хотелось потом сразу побежать домой и отмыться до хруста. Но эти двое, вроде, были ничего.
— Девушка, нам бы позавтракать с другом. Что предложите?
— Ой, — растерялась она. — У нас сейчас только борщ и пиво. А котлеты еще не готовы с картошкой. Это где-то через час.
— Девушка, а давайте что-нибудь сочиним! — начал уговаривать ее парень. — А то мы умрем тут с голода до обеда. Разве вашему курорту такая реклама нужна?
Он балагурил и очень обаятельно при том улыбался. В разговор вступил его товарищ.
— Девушка, а имя у вас есть? Меня, например, Федя зовут, а вот его, — он указал пальцем на друга, — Елисей. А Вас?
Тайка секунду помедлила и с неохотой представилась:
— Таисья.
— Ой, какое имя чудесное! — улыбнулся Елисей. — Какое-то сияющее…
Таська покосилась на него с недоверием. Шутит, что ли? Нет, вроде действительно восхищается.
— Таисья, а можно на кухне узнать, сделают ли нам по яичнице с помидорами? Это же просто. И хлеба нам еще черного, а? — Он вопросительно вглядывался в ее лицо.
— Сейчас схожу, узнаю, — Тайка сунула блокнотик в карман и пошла к тете Рае, поварихе.
— А чего не сделать? Сделаю. И лука им обжарю туда, и перчика болгарского. Спроси только у дядьки, сколько денег с них брать, — проявила повариха нечастую для нее сговорчивость.
— Будет вам яичница, — доложила она посетителям. — А пить что? Чай? Кофе?
— Чай у вас, небось, из пакетиков. Кофе — растворимый. Да еще по жаре... А вот компота у вас, милая Таисья, не найдется? — Опять улыбнулся Федор. Она кивнула. — Тогда несите сразу кувшин. И вот еще что… Мы с другом у вас первый раз, — он незаметно подмигнул Ельке. — Что тут посмотреть можно?
— Ну что… — растерялась Тайка, — пляж, море... К нам все ради моря приезжают.
— А еще чего? Ну, там раскопки какие-нибудь. Церкви старинные, — не унимался парень.
— Да нет, ничего такого нет у нас… — наморщила лоб она. — Вот только если на грязевое озерцо сходить. Оно за поселком находится, километрах в пяти, над морем. Идти жарко, — сразу предупредила она.
— О!.. самое то! Маленькое путешествие. А название у вашего озерца есть? – расспрашивал любопытный Федор.
– Есть, – Тайка смутилась, не засмеют ли? – Блевака называется.
Парни действительно захохотали, но решимости посетить озеро у них не пропало. Тайка принесла яичницу. При виде нее у самой подавальщицы чуть слюнки не потекли. Красотища такая аппетитная! Подала на стол и чинно удалилась, снова вооружившись Маяковским, теперь уж больше для имиджа, и поглядывая на клиентов: не понадобится ли еще что?
Елисей ей понравился больше. Серьезнее потому что. «И имя у него такое... — она наморщила лоб, задумалась, — сказочное... А Федька этот - дурносмех какой-то». Когда она подошла к ним со счетом, парни стали просить ее отвести их на озеро. Выходной у Тайки всё равно был только через два дня, поэтому она договорилась, что ответ даст накануне, если они придут к ней обедать. «Битва за клиента!» — гордо подумала она про себя.
— Они к нам еще обедать придут, — небрежно сообщила она дядьке, сдавая деньги.
— Ишь ты! — присвистнул он. — Нашлись-таки ценители твоей красоты?
А Соне похвасталась, что оба парня оставили ей номера своих мобильников.
Тайка еще только-только отработала день и еще даже не успела полностью насладиться своим небольшим приключеньицем, еще даже не решила — идти ей на Блеваку или нет, а новость эта уже фантастическим образом стала известна многим. И, конечно, совсем не тем, кому бы хотелось. По дороге домой Тайку «перехватил» одноклассник Вовка по кличке Горын. Ничего зловещего в нем не было, огнем он не плевался, просто фамилию имел Горынов. Горын картинно притормозил перед Тайкой на мотоцикле, обдав ее облаком тонкой пыли, отчего девушка зачихала, и заглушил мотор.
— Садись, Тайка, до дома подвезу.
Таська подумала: сразу сесть или покапризничать, но ноги и правда ломило, как предсказывала мать, поэтому она села сзади Вовки, обняла его за талию (что и было его тайным желанием). Перед домом Вовка ссадил ее, но прощаться не спешил, что-то медлил, мялся. На крыльцо, привлеченный самым притягательным в мире для мальчишек тарахтением мотоцикла, выскочил Юрка, но понял, что он тут явно лишний, и к Таське с Вовкой не полез. Поздоровался издалека, рукой махнул и так и остался на крыльце стоять.
— Ты, Таисья, — начал по-взрослому Вовка, — я слышал, с приезжими на Блеваку собралась?
— Вот деревня! — Вскинулась девушка. — Слухами полна. Я еще никому согласия не давала. И вообще — это мое личное дело. — Она поджала губы, выражая неудовольствие, а сама косила глазом на Вовку. Интересно же! И так похоже на взрослую жизнь с любовью-ревностью.
— Дело твое личное. А случится что — горе матери твоей будет!
— А что случится-то? — хмыкнула она.
— То. Будто сама не знаешь. Они приезжие — отдохнут и домой вернутся, а тебе здесь жить, — в его голосе появились угрожающие нотки, Тайке это не понравилось. В глубине души она понимала, что Вовка прав — ребят этих она впервые сегодня увидела, на вид, вроде, приличные, а так — кто их знает? Таська, девчонка благоразумная по природе, надменно вскинула голову и процедила надменно: «Сама разберусь. Не маленькая уже!». Взбешенный Горын дал по газам, окутал Тайку пылью и умчался.
Вечером Тайка долго не могла заснуть. Ее мама любила свою деревню. Хотя как можно ее любить? Каждый день похож на другой, никакого разнообразия. Она думала о парнях, они казались ей посланниками другого мира, не то, что Вовка: вихрастый, одет в свои вечные шорты, еще ревновать вздумал! Но это она так, кокетничала. Вовкина ревность была ей очень даже приятна. Льстила.
Мать кормила на кухне отца. Поздний ужин — приятный: жара спала, хоть какой-то аппетит появляется. Она ждала того момента, когда он насытится, чтобы высказать мужу свои опасения. Раньше времени скажешь — получится скандал вместо обсуждения. Деревенское сарафанное радио уже донесло ей про планируемый поход на Блеваку. Отпустить Таську — страшно, не отпустить — глупо, взрослая уже, уйдет без спроса, если будешь возражать. Норовистая. «В отца», — вздохнула мать. Наконец, ей показалось, что подходящий момент настал.
— Слышь, Андрюш, — робко начала она, — наша Таська собирается дачников на Блеваку вести. Поход такой. А дачники с хутора, мальчишка Федор, Антонины Михайловны внук, и дружок его. Ну что, не пускать ее что ли?
Муж отложил вилку, положил голову на согнутую в локте руку и улыбнулся. Выросли дети, и Таська невеста уже, и Федьку помнил в ползунках еще.
— Да пусти ты ее. Что мы, Квасниковых не знаем? Бабка строгая у них была, порядочная, и Ленка такая же. Федька ее не обидит, тем более, что в этом году у них еще девчонка гостит какая-то, наверняка она тоже на озеро пойдет. А, зная Ленку, еще и она с детьми отправится. Главное, чтобы Вовка их потом в куски не порвал. Тоже еще жених нашелся, — усмехнулся отец, — вот его я больше побаиваюсь: умыкнет на своем мотоцикле — и плакало наше высшее образование!