Десять тысяч. Такой рубеж смертей от ковида преодолела сегодня Россия.
За последний месяц процент смертности заметно увеличился, потому что эпидемия перешла из Москвы в регионы.
Это было ожидаемо, ибо уровень медицины в регионах ниже, да и менеджмент процессов, которые должны сопровождать процесс, тоже не всегда адекватен вызовам.
И тем не менее количество смертей велико с учетом того, что внебольничная пневмония не учитывается, а ее по статистике значительно больше , чем в прошлые годы.
Ну, и, конечно, смертность врачей.
Это ни в какие ворота не лезет.
Как такое вообще может быть, если был запас в два месяца до подхода болезни на выработку протоколов и подготовку защиты.
Беда, как всегда, пришла нежданной. И, как всегда, очевидной.
Кто-то скажет, умирают и больше, и без вируса. Да. Например, в авариях автомобильных. Значительно больше.
Но почему это должно лишать нас возможности оценить потенциал управления и медицины в резко критических одномоментных рисках для общества?
Автомобильные аварии – это рутина, а в данном случае атака. Хотя, конечно, и гибель на дорогах, уже давно ставшая статистикой, и приводит общество к безразличию и недоверию.
Мы не верим в вирус, мы не верим врачам, мы не верим начальникам, подчиненным. А они не верят нам.
Вот в этой кутерьме собственных недоверчивых мыслей и проходит жизнь.
«А почему так-то?» – спрашиваем мы.
«А вот так!» – отвечают нам.
Все, кам мы любим.