Ни разу в жизни я не голосовала. Ни за президентов, ни за депутатов, ни за поправки. Всегда чувствовала себя посторонней. Не "лишней", как в романах русской литературы, а посторонней. Не знаю – была ли у меня страна? Наверное, как у поэта Осипа Мандельштама: «Мы живем, под собою ни чуя страны» (1933 год). Возможно, в советской школе у меня была страна или… мне так казалось, а после школы – в 1986 году, перестройка, новое мышление, рынок и демократическая Россия! Никогда не забуду 4 октября 1993 года. С лейтенантом Московского военного училища (между прочим, сыном генерала) мы шли по Крымской набережной, а рядом с нами – танки. Мы стояли у Белого дома и наблюдали, как обстреливали парламент. Тогда впервые я отчетливо почувствовала себя «посторонней». В том же учебном году мой молодой человек с большим трудом добился ухода из военного училища. Не захотел продолжать династию.
Были ли я когда-нибудь свободной? Нет. Но очень хотела. А защищенной? О, нет. Больше всего на свете мечтала. Самое ужасное, что я пропустила свою жизнь. Роль постороннего наблюдателя – довольно трудная роль. Все понимаешь, все чувствуешь, а сделать ничего не можешь. «Души прекрасные порывы» загораются внутри и гаснут. Разве что убежать, как это сделал «русский Сэлинджэр» Саша Соколов. Оставить «Школу для дураков» дома и убежать на Запад. Или как Чацкий – тоже на Запад! Только много нас, русских беглецов, не только на Западе, но уже и на Востоке, на Юге. Горничные, сиделки, содержанки, проститутки и так далее. Наверное, для меня уже и там места нет? Хотя вроде никто и не гонит из России. Главное – не попадаться в «ненужное время в ненужном месте» и не нарушать законы. Да, и платить налоги со штрафами. Все плачу. Можно жить и наблюдать дальше за строительством «новой России». Ну, подумаешь – уже строили «новую Россию»? Строить – не ломать – тяжело.
Между прочим, в 1987 году строить было веселее. Тогда еще фильмы культовые снимали: «Асса» Сергея Соловьева, «Курьер» Карена Шахназарова, «Время танцора» Вадима Абдрашитова. Виктор Цой пел «Перемен, мы ждем перемен». С Цоем строить «новую Россию» было интереснее, чем сегодня с Ольгой Бузовой или Валерией. Рок «Мы ждем перемен» были гимном моего поколения Х. Сегодня – «потерянного поколения». Хотя мы выиграли все войны, кроме Афганской, но дорогу к новой жизни не нашли:
- Может быть, я никогда не буду счастлив, может быть, я всюду буду немного посторонним и нигде не почувствую себя дома» - говорит в конце романа Ремарка «Возвращение» главный герой Эрнст. Мы выросли на Ремарке.