Этот рассказ направлен на широкую публику, но надеюсь, что будет интересен и узкому кругу летчиков высотной авиации, которые в силу своей профессии имеют потенциальный риск оказаться в разгерметизированной кабине, или за бортом ЛА на высоте 18км, к чему должны быть готовы прежде всего психологически.
Из тех, с кем я общался, могу сказать, что люди по разному реагируют на эту ситуацию не только эмоционально, но и физиологически. Суть сводится к одному: ты оказываешься во враждебной для человека среде с воздействием крайне неблагоприятных факторов, а шланг кислородной маски становится твоей пуповиной, которая не дает потерять сознание.
Далее просто приведу небольшой рассказ, о том, как переносятся подъемы и спуски в негерметичной кабине и в конце поделюсь своими личными ощущениями, как я однажды испытал сильную гипоксию при подъеме на высоту 18км в негерметичной кабине.
До высоты 12 километров можно спокойно подниматься в кислородной маске, заложенность ушей – это обычное дело как и в пассажирском самолете, но более выражено. Сила заложенности зависит от особенностей анатомического строения носовых и лобных пазух и у всех протекает по разному. Если есть насморк или гайморит, будет скорей всего больно.
На спуске уши закладывает намного сильней из за строения евстахиевой трубы, соединяющей среднее ухо с носоглоткой, причем на высоте от земли до трех километров больше всего т.к. именно здесь самые плотные слои атмосферы, затем чуть легче.
12 километров, это своеобразный рубеж: плотность воздуха в пять раз ниже, чем на уровне моря, так что давление составляет всего 145 мм.рт.ст. До этой высоты, недостаток кислорода компенсируется его процентным содержанием. В чистом кислороде его как раз в пять раз больше, чем на земле. Выше этот финт уже не проходит, человеку необходимо уже не 100% , а намного больше кислорода, а это уже совсем другая история с применением высотно-компенсирующего костюма и подачей кислорода в маску под избыточным давлением, а еше лучше, применение гермошлема.
Подъем на высоту 18 км бывает разным:
Вариант№1 «взрывная декомпрессия» при разгерметизации.
В этом случае, скорость перепада давления составляет 0,3 секунды. Так было при разгерметизации ЛА у Пауэрса на U-2. Все происходит почти мгновенно и если не болезненно, то крайне неприятно. Полетный костюм или ВМСК, одетый поверх высотно-компенсирующего, резко раздувается словно внутри произошел небольшой взрыв, и тут же оседает на теле – это выходит воздух. В этот же момент образуется туман, который быстро проходит.
Сразу же срабатывает система обеспечения жизнидеятельности и кислород начинает подаваться в маску под большим избыточным давлением на встречу вырывающемуся из легких и пищевода воздуху. Одновременно срабатывает высотно-компесирующий костюм, который сильно сдавливает почти все тело, как одна большая манжета от тонометра для измерения артериального давления.
Воздух выходит от всюду: из ушей, глазниц, носовой полости и желудочно-кишечного тракта, в последнем случае, простите за подробности, «по всем фронтам».
Если что-то пошло не так, а не так обязательно пойдет, если костюм на земле затянули не достаточно хорошо в угоду комфорту, человек полностью попадает во власть гипоксии и может потерять сознание и даже умереть.
Самое главное, не растеряться и сохранить самообладание во время декомпрессии т.к. на организм сразу действует много внешних малоприятных факторов и нужно как можно скорей спуститься на безопасную высоту.
Вариант№2 «Медленно» Во время плавного подъема в изначально негерметичной кабине, либо барокамере.
Такое бывает чаще всего во время подъема в барокамере или в не герметичной кабине с разницей лишь в том, что пиковая нагрузка на организм происходит не моментально, а по нарастающей и растянута на более продолжительное время, что переносится намного тяжелей ведь 15-16км тоже не курорт.
Пройдя высоту 12 км, начинает постепенно увеличиваться избыточное давление в кислородной маске, а высотно-компенсирующий костюм по нарастающей обжимать тело. Сначала чуть-чуть, но к высоте 18км уже по полной программе.
На больших высотах скорость подъема для самочувствия человека уже не принципиальна из-за низкой плотности. Здесь можно не тащиться как черепаха со скоростью 10-20м/с, а сразу же ломануться со скоростью 100м/с, хватило бы тяги.
По мере подъема, если используется обычная маска, а не гермошлем, то воздух начинает травить из ушей, глазниц, носа и пищевода, только не моментально, как при взрывной декомпрессии, а по нарастающей. Сказать что есть отрыжка – это не сказать ничего, больше похоже на надувной шарик, который зажали руками, а потом резко отпустили. Могут сильно заболеть зубы, если есть кариес.
Особое внимание стоит уделить дыханию, т.к. кислород подается под достаточно приличным давлением. Нужно очень тщательно контролировать дыхание: вдох делать очень осторожно, сдерживая сильное давление, которое может раздуть легкие как мячик, после чего по неопытности можно вовсе не собраться для того, что бы сделать выдох – такое бывало.
Это можно сравнить с вспененной бутылкой газированной воды, которую вы решили выпить из горла, но не можете резко отдернуть, можно с взятым в рот шлангом, по которому непрерывно подается сжатый воздух.
С выдохом проще – попробуйте погрузиться в воду на глубину всего один метр и сделать полноценный выдох, а не просто открыть рот. Сопротивление будет примерно таким же.
Теперь о грустном:
На такой высоте все работает на пределе, человек становится похож на лорда Дарт Вейдера, подключенного к сложным системам жизнеобеспечения и не может от них отключиться. Любой недочет, будь это не достаточно герметично пристегнутая маска, из под которой немного сифонит драгоценный кислород, либо не достаточно туго затянутый ВКК, все это непременно приводит к гипоксии и очень большому риску потерять сознание.
Субъективные ощущения во время гипоксии на высоте 18 км (у каждого свои)
Однажды на высоте около 16 км появилось сильное жжение и мурашки по всему телу, проступил по-настоящему ледяной пот – скверный симптом высотно-декомпрессионной болезни, но торопиться с диагнозом не стоит т.к. это может быть и гипоксия. Нужно смотреть, как будут развиваться события дальше.
Дальше больше: в ушах появился звон, а периферическое зрение начало сужаться. Появилась тошнота и сильная боль под ложечкой. Чем выше я поднимался, тем сильней проявлялись эти симптомы. На высоте 18км зрение сузилось до небольшого пятна в центре, слух и речь оставались сохранены и я даже вел активные переговоры по связи.
Было ощущение некой ирреальности: атмосферное давление всего 56мм.рт.ст. и это ощущается каждой клеточкой организма. Сознание находилось на тонкой грани небытия, но разум оставался как мне казалось, адекватным. Сильный звон в ушах жжение по всему телу и холодный пот, высотно-компенсирующий костюм до боли обжимал тело, а кислород, поступающий под избытком, не только затруднял дыхание, но и предательски просачиваясь обратно через глаз, вызывая сильное слезотечение, и затрудняя без того сузившееся до небольшого пятна зрение.
Все это сопровождалось необычайно сильным запахом озона как после грозы, но в разы большим.
Голоса и звуки, доносившиеся из наушников, казались словно из другого, очень далекого мира, с которым меня разделяет непреодолимая пропасть.
Система обеспечения жизнедеятельности держала меня на тонкой грани, не позволяя окончательно потерять сознание. Любая попытка подняться хотя бы на лишний метр, оборвала бы мио мысли что не мудрено: 18 км - это тоже своеобразный рубеж, выше которого подниматься можно только в гермошлеме.
В моем состоянии, делать что либо на такой высоте было нечего и я устремился «камнем вниз».
Со скоростью 50-100м/с я спускался все ниже и ниже, и только к 16-15 км заметил что мне становится легче. На 12 километрах прекратил работу высотно-компенсирующий костюм, а кислород в маску начал подаваться вновь без давления.
У меня настала эйфория и ложое чувство безопасности. На этой высоте уже кишила жизнь гражданской авиации и я готов был расцеловать пролетающий самолет и «постучать» по стеклу иллюминатора, что бы поприветствовать удивленных пассажиров.
Внимательный читатель обратит внимание на слово «постучать» вместо «помахать крылом» - именно так я в тот момент и думал, это признак глубокой гипоксии, легкой спутанности сознания и нарушения критического мышления.
Нарушение мышления и логические ошибки при гипоксии, это обычное дело, здесь нет ничего смешного – это своеобразная норма для столь экстримальной ситуации.
Как то раз, по телевизору показывали эксперименты американских военных в барокамере: инструктор в кислородной маске доставал карту из колоды, а летчик, находящийся без маски, должен были правильно назвать масть. Ему показывали каждый раз новую карту, а он продолжал повторять «дама пик», совершенно не понимая своей ошибки. Инструктор пытался его вразумить и говорил «сэр, как вы будете управлять самолетом?», но в ответ получал повторяющееся «дама пик» и непонимающий что происходит взгляд.
Для того, что бы вовремя понять, что человек, оказавшись в такой ситуации, теряет адекватность или начинает «тупить», нужно периодически и как бы невзначай, задать вопрос из серии «слушай, сколько там будет 4х7?» Но это дело такое.
Дальнейший спуск до земли был как обычно, правда на 5км я все же снял с себя маску для того, что бы наконец полноценно продуться т.к. в этот раз уши болели зверски…»
Естественно, что без надобности, на такую высоту в негерметичной кабине никто подниматься не будет, но бывают случаи, когда это необходимо сделать, чаще всего в барокамере под пристальным присмотром врачей.
В подавляющем большинстве случаев, летчики высотной авиации никогда с такой ситуацией не сталкивались и не столкнуться за всю свою карьеру, но для испытателей такие подъемы являются обыденным делом.
